удивительно, не промахнулся.

— Ну, в некотором роде, — послышался притворно робкий ответ. Но беседы разводить было некогда, и я закруглил разговор:

— Так держать! Звони, как приедешь. У меня маршрутка подошла. Пока!

Я не стал ничего ему объяснять, видя, что он не может помочь. Мне предстояло совершить, по крайней мере, два рискованных дела. Это, во-первых, в одиночку выйти из тела. Технически это было возможно. У меня дома как раз была розетка с таймером. Так что включу через нее генератор, и она сама его выключит минут через десять. Поскольку, гулять «там» я собирался долго, то и антидота вводить не надо — обойдусь без всяких уколов. Действительный риск был в том, что никто не будет отслеживать состояние моей тушки, валяющейся в одиночестве в пустой квартире. Еще одна опасность заключалась в том, что никто так далеко пока что не «улетал» и, если я застряну где-нибудь или заблужусь, то никто мне не поможет и не «разбудит» меня. И все-таки, ввиду неординарности ситуации, придется пойти на риск.

Забежав к Славке, я забрал генератор. Слава богу, все коды и ключи работали исправно. Пришлось, правда, заворачивать прибор в газету, а потом искать какой-нибудь пакет под него. Но все разрешилось благополучно, и я уже ехал домой. На часах было десять минут двенадцатого.

«Так, ехать еще пятнадцать минут, идти — пять, ждать действия лекарства — двадцать. Остается пятнадцать минут, чтобы „отправиться в полет“ и найти Славу. Я же не знаю, где они будут заседать! Значит, мне нужно прицепиться к Славе до того, как он покинет свой кабинет. То есть времени у меня в обрез!» — я выскочил из автобуса и побежал домой.

Заскочив в квартиру, я сразу ломанулся на кухню, нашел там припрятанную баночку с кусочками сахара, на которые я нанес дозы лекарства. Как здорово, что я приготовил их впрок еще в лаборатории. Попробуй-ка повзвешивай их с миллиграммовой точностью в домашних условиях!

Все, сахар у меня во рту. Я заметался по комнатам, переодеваясь в домашнюю одежду — мне не светило валяться без движения в тесных джинсах несколько часов. Нашел таймер, приготовил ложе, решил лечь на бок, чтобы мое бессознательное тело без меня не задохнулось на спине. С одетой «шапкой» и включенным таймером я в последний раз проверил время. Без пятнадцати двенадцать. «Все. На старт, внимание, марш!» — я включил генератор и успел только положить поудобнее руку…

«Все в порядке», — думал я, «стоя» у кровати и смотря, как таймер отсчитывает время. Мое дражайшее тело спокойно дрыхло. Через пять минут таймер выключится. На часах без десяти. Надо срочно лететь к Славке. Надеюсь, автобусом для этого пользоваться не придется.

Меня уже тащило на улицу. Я набрал высоту, все время смотря вниз: «Кажется, боязнь высоты я уже контролирую. Так, где Славкин институт?» — стоило мне повернуться в нужную сторону, как у меня захватило дух: я молниеносно пролетел огромное расстояние и чуть не «влепился» в стену институтского здания, резко остановившись перед самой кирпичной кладкой. Я бы пролетел здание насквозь, но обнаружил, что не знаю, куда двигаться дальше, и стал лихорадочно просчитывать в уме: «Цоколь, третий этаж, налево, где-то середина крыла. Примерно здесь…не совсем, но рядом!» — залетев в окно, я увидел Веру Сидельникову, работавшую в одной конторе со Славой. Она сидела за своим столом, уткнувшись в компьютер. Насколько я помнил, Славкина комната находилась за левой стенкой, куда я незамедлительно и отправился.

Слава с Ташей были в комнате и готовились принять бой.

— Как ты думаешь, успеют Женя с Федей организовать «поездку»? — иносказательно спрашивала Таша.

Слава, улыбнувшись, ответил:

— Кажется, успели! — и продолжил уже для меня. — Какое-то чувство говорит мне, что мы не одни.

Я отлепился от Славки и пошел на контакт с Ташей, транслируя ей те же мысли, что и Славе: «Я с вами! Все в порядке! Я готов!». Таша среагировала гораздо сильней. Она замерла, прислушиваясь к себе, и прошептала, улыбаясь:

— Спасибо, Жека! Я чувствую тепло твоей поддержки. Я поняла — ты с нами. Но сейчас, «цепляйся» к Славе и плыви с ним на собрание!

Уже громче, обращаясь к Славе, она сказала:

— Он с нами, я это тоже чувствую. Иди, все будет в порядке! — они встали, чмокнулись и вышли из комнаты.

Я благополучно болтался за Славкиной спиной, пока он шествовал по коридору. Мой поводырь постучался в кабинет начальства и открыл дверь. В комнате сидело двое мужчин. Один в возрасте, солидный и седой дяденька в очках, был Славкиным шефом, Евгением Витальевичем Корюховым. Второй, среднего возраста мужчина, обладал властным и твердым лицом, выдающим его принадлежность к организованным, с армейским порядком структурам. Одет он был безлико: в стандартный серый костюм, как, наверно, и положено особисту. Пока все представлялись, я подскочил к Славкиному шефу и пристроился у него за спиной. Прилипая к нему, я старался только подслушивать и не фонить своими мыслями, чтобы «клиент» не замкнулся в себе. Мысли у Евгения Витальевича скакали с одной на другую, и сначала было трудно сориентироваться. Между тем, собеседники уселись вокруг шефского стола, и особист непринужденно начал беседу:

— Ярослав Иванович, я попросил Евгения Витальевича о встрече с вами для того, чтобы обсудить обстановку в науке в целом, и в нашем институте в частности, в особенности, с позиции безопасности и защиты авторских прав. Вы знаете, при нынешней открытости, страна потеряла огромный научный потенциал в виде высококлассных специалистов и научных разработок.

— Ну, я думаю, это следствие неравномерного распределения финансирования, когда деньги тратились на реактивы и оборудование, но не на людей, работающих в науке. Вот и разбежались все, как только двери открылись, — саркастически улыбаясь, заявил Слава.

— Вы правы, но лишь отчасти, — продолжил особист. — Вы помните, был период, когда не было денег ни на что, и люди разъехались просто потому, что не было возможности даже работать. И это их право. В нынешней обстановке мы не можем никому запрещать распоряжаться своей судьбой, но… пока это не идет вразрез с интересами государства…

В это время я «читал» мысли Славкиного шефа: «Ох и жучила! С ним надо держать уши востро. Этак ласково загнул! А концовочка-то из старого, до боли знакомого репертуара. Что же ему надо? Заставил вынюхивать все, связанное со Славиной работой, спрашивал о его отношениях с Наталией и с этим, его приятелем Евгением. Чего он там накопал? Жаль ребят, если на них СБ хоть что-нибудь повесит. Да еще этот дурацкий прошлогодний случай с наркотиками…» — Я понял, что в голове Евгения Витальевича я ничего полезного не подслушаю и перешел к особисту. В это время, беседа плавно перешла на «злободневные» темы:

— Сейчас Ярослав Иванович, складывается обстановка, когда наши сотрудники и студенты часто выезжают за границу. Поэтому обостряется вопрос о приоритетах прав и утечке информации… — начал длинную лекцию борец за права государства.

Прослушав лекцию особиста, Слава якобы вынужденно согласился:

— Вы умеете обосновывать свои позиции. Но чем же тогда отличается положение современного гражданина от старого совкового товарища?

Пока особист, надо сказать, с немалым успехом аргументировал свои и государственные позиции, я пытался прочитать его мысли «между строк». Сначала он вел активную полемику с Ярославом, и промежуточных мыслей у него почти не проскакивало. Но затем, он скинул разговор на Славку с его шефом, заставив их обсуждать возможные новые разработки в лаборатории, и как они могли быть защищены. И вот тут-то мне, наконец, повезло.

Глядя на обсуждение внутрилабораторных проблем, особист раздумывал: чушь какая-то. И чего Колян так напрягает? «Последи за ребятами в этой лаборатории. У них что-то назревает. Они чего-то там придумали!» — Если бы не старая дружба, послал бы его с этими экстрасенсами и гадалками куда подальше. Подставит еще меня перед начальством — как потом выкручиваться буду? Ему хорошо — сидит себе в ведомственной фирме. Это тебе не ФСБ. Все шито-крыто, никто ничего не знает. А я здесь на виду. Не дай бог, кто обратит внимание на мой личный интерес!

«Так, значит, это не СБ. Уже лучше!» — сообразил я: «А этот Колян, наверно, бывший сослуживец по