— И каковы успехи твоей межпространственной дипломатии?

— Нулевые, – горестно вздохнул он. – Единственная тема, на которую они хотят вести диалог, – это наша безоговорочная капитуляция.

— Ты разговаривал с вояками, которые не умеют по-другому. Надо попробовать связаться с дипломатами, с политиками. Скажи им, что мы готовы на уступки. Что им нужно?

— Им нужно всё. Ты разве забыл, что если не дать им вовремя по башке, то они с легкостью пожирают целые народы? Сейчас, наверное, уже всех своих доели, и им стало мало их мира. До нас добрались.

— Столько лет прошло. Есть шанс, что они изменились, – без капли надежды в голосе предположил я.

— Нет ни одного шанса, что они изменились, – решительно отрезал Титов. – Ты отправишься в тот мир, Петр. – Его взгляд кинжальными лезвиями полоснул меня по лицу. – Ты найдешь там того из нас, кто остался жив, и уничтожишь его.

— Это ничего не изменит. Прошло много лет. Даже если тогда из дома Перцова кто-то спасся, он уже наверняка умер по естественным причинам.

— Ты не понимаешь простых вещей, Петр Григорьевич. Существование параллельных миров нарушает элементарные законы физики. Оба наших мира нестабильны и вероятностны. Первым рухнет тот мир, в котором исчезнет стержень, его породивший. Именно поэтому я спрятал тебя в Ломакине. Их агенты не должны были тебя найти, но сейчас я боюсь, они будут убивать всех, чтобы рано или поздно добраться до каждого из нас троих.

— Мне кажется, что у тебя паранойя, – я постучал себя кулаком по лбу.

— Не исключено, но результатов решения уравнения данный факт не отменяет. Мы должны победить их. Работа предстоит сложная, и главная трудность в том, что ты должен отправиться в параллельный мир в своем физическом теле.

— Но ты же только что сказал, что мы не умеем…

— Я сказал, что перемещать не умеем, – согласился Сашка. – Замещать можем. Когда я решил спрятать тебя от вражеских агентов, то не только стер тебе память и записал фальшивые воспоминания, но и пересадил твой мозг в тело, эквивалент которого имеется в том мире.

— У твоих мозголомов не очень хорошо получилось настроить мою новую личность, – пожаловался я. – У меня были серьезные проблемы. Сегодня я убил девушку.

— Знаю. – Титов поморщился. – Но это не из-за меня. Готлиб сломал защиту, и тебя заглючило. Все нормально. Пройдет. Уже прошло.

— Что стало с мозгом бывшего владельца тела? – я ткнул себя в грудь.

— Тебе интересно это знать? – Титов неприятно ощерился.

— Да.

— Забудь о нем. Это очень неаппетитная история.

— А мальчики кровавые не мучают, Сашка? Ведь ты же заурядный убийца.

— Ну, во-первых, не убийца. Во-вторых, не такой уж заурядный. А в-третьих, мучают, Петь, мучают, – Титов горестно хмыкнул. – Только если я все брошу на самотек, эти мальчики меня вообще загрызут. Короче, у тебя есть двойник там. У вас с ним одинаковые родители, и бабушки с дедушками, и вообще все предки вплоть до Адама и Евы. Мы сможем поменять вас местами, и ты, товарищ Васнецов, окажешься в параллельном мире.

— Один, без оружия и абсолютно голый, – буркнул я.

— Да. Как Терминатор.

— Мне нужно будет найти и уничтожить неизвестно кого и неизвестно где.

— Да! Все великие герои древности позавидуют твоей миссии.

— Никаких шансов. Все-таки я не Арнольд, от меня пули не отскакивают.

— Все не так плохо. Кое-какие подробности ты узнаешь позже. – Титов задорно сощурился.

— А можно без сюрпризов? – Мне захотелось ударить его, чтобы сбить дурацкую ухмылку с его пухлых губок.

— Нет, нельзя, – он помотал головой. – Это часть плана.

— Ты думаешь, я могу доверять тебе?

— Конечно. Ты же знаешь, что этот мир мне дорог не меньше, чем тебе. Поэтому даже если я замыслил тебя убить, то исключительно ради блага Солнечной Системы. Брыгсин тебя проводит. Ни о чем не беспокойся. В нужное время ты все узнаешь. Удачи. Даст Бог, свидимся.

У меня имелось еще множество вопросов, но Сашка не был склонен продолжать беседу. Я пожал сильную ладонь Верховного Правителя и покинул комнату тайных совещаний. Брыгсин ждал снаружи. Он не сказал мне ни слова. Только посмотрел как-то особенно тоскливо. Мы снова долго шли по узким неустроенным коридорам. Всю дорогу старик молчал, хотя меня так и подмывало сообщить ему, что если он имеет какие-нибудь счета к Петру Васнецову, то самое время их предъявить. Странно, но, даже обладая полным комплектом воспоминаний, я не помнил Брыгсина. А может быть, комплект был не таким уж и полным? При первой же возможности задам этот вопрос Сашке, и пусть только попробует соврать мне.

Там, куда привел меня старик, нас уже ждали. Довольно необычное место для Института Времени. У меня сразу сложилось впечатление, что в этом помещении шли съемки исторического фильма. Стены были затянуты средневековыми гобеленами с живописными изображениями мертвых фазанов и куропаток. Дальний угол занимал стол с муляжами больших сочных кусков жареного мяса. От них резко пахло стеарином и акварельными красками. Для полноты картины у нарисованного камина грелись две абсолютно натуральные борзые. Они вертели длинными мордами, наблюдая за перемещениями очень тучного, но очень подвижного человека с маленькой аккуратной плешью на макушке.

Толстяк, аки лев, метался из угла в угол, и если бы у него, как у льва, был хвост, то он, наверное, исхлестал бы себе бока в кровь. Чем-то он напоминал старого обанкротившегося короля, все королевство которого не стоит и пары приличных коней, а ему срочно нужно устроить роскошный бал-маскарад с устрицами, икрой и массовым стриптизом. Кроме борзых, «короля», Брыгсина и меня, в комнате находились еще трое парней в рабочих комбинезонах. У дверей я заметил бойца из отряда по подавлению мятежей, но из-за скрытого непрозрачным щитком лица воспринял его не как личность, а как часть интерьера, вроде пустых рыцарских доспехов, что стояли в углу напротив.

Заметив меня, толстяк прекратил свое броуновское движение, внимательно посмотрел мне в глаза и швырнул в меня прямоугольной коробкой, которую я автоматически поймал. Ко мне сразу же подскочил Брыгсин.

Он вырвал из моих рук коробку, достал из нее какой-то прибор и начал нажимать на нем кнопки. При этом он притопывал ногой от возбуждения и злобно поглядывал на толстяка. Тот в ответ лишь прикрывал глаза и делал вид, что полностью отстранился от действительности.

Закончив манипуляции с прибором, Брыгсин сунул его обратно мне и радостно оскалился.

— Готово! – провозгласил он.

— Скорее! Поехали! – неестественно бодро поддакнул толстяк. – Он уже вернулся домой.

Что готово? Куда поехали? Кто вернулся домой? Парни в рабочих комбинезонах синхронно исчезли, будто кто-то отключил стереотрансляцию. Я даже икнул от неожиданности. Брыгсин потрепал меня по плечу и сам нажал нужную кнопку на моем приборе. Окружающая обстановка мгновенно сменилась. Будто я очутился внутри компьютерной программы по подбору домашней обстановки. Вот только в компьютерных программах уши не закладывает от перемены давления и воздух всегда один и тот же.

Все стены новой комнаты скрывались за мятыми мягкими экранами. На них не было видно ничего вразумительного. Ползли какие-то цифры, и время от времени проскакивали помехи. Пол был усеян толстым слоем перепутанных проводов, кабелей и шлангов. Некоторые из них шевелились и подергивались, словно принадлежали недобитым морским моллюскам. В комнате было очень тесно. Слишком много людей работало на слишком маленькой площади. Наверное, имелся некий смысл в том, чтобы в столь микроскопический объем втиснуть столько умной электроники вперемешку с мыслящей органикой.

У электрического щитка колдовала миловидная девушка с большой надписью «ЛЕНЭНЕРГО» на спине. Ее синий комбинезон потемнел от пота, на лице выступили большие капли влаги, которые она время от времени стряхивала тыльной стороной ладони. Девушка непрерывно что-то бормотала себе под нос. Из