четвертая, более яркая – это ракета взорвалась в орудийном отсеке «Нярлота».
Стражи погибли, автоматические корабли, лишившись управления, рассеялись в разные стороны.
Вольф почувствовал смерть Стражей, сморщился, как от боли. Он видел потерявшие управление корабли и потянулся к ним, как когда-то к ракете.
Корабли были его, они слушались, как перчатка слушается руку.
Вольф не заметил, но корабли перестроились. Теперь они шли по пять: четыре почти параллельно, пятый в арьергарде, словно человеческие пальцы, готовые стиснуть чужое горло.
Он послал их в самую гущу боя, выпустил ракеты по федеральным и читетским кораблям, пронесся над ними, смутно чувствуя позади «Нярлот», который продолжал стрелять по земному флоту.
Знакомый корабль, на борту которого он когда-то бывал, приближался, но Вольф увел свою эскадру прочь от «Андреа Дориа».
Лицо его застыло в ожесточенном оскале.
– Отряд дельта, принять бой с читетами в квадрате 320—12, – распорядился Гастингс – Тета, пожалуйста, ответьте. Повторяю, тета, ответьте, если можете. Йота, перестройтесь.
Он был спокоен, как если бы проводил маневры или двигал флажки по карте.
Рядом стоял Циско, пытаясь не попадаться под ноги, силясь понять, что происходит.
Внезапно в рубке появился кто-то еще.
Это был эльяр, но эльяр пятнадцати футов росту.
Кто-то вскрикнул, лазерный луч ударил в эльяра, прожег дыру в палубе за призраком.
Эльяр шагнул вперед, выбросил щупальце. Циско отпрянул, но щупальце тянулось, тянулось…
Он сунул руку в карман, вытащил серый камень – Лумину, которую отнял у Джошуа Вольфа, выставил перед собой как талисман. Эльяр махнул щупальцем, Лумина упала на палубу, раскололась.
Инопланетянин преобразился, на мгновение Циско увидел Джошуа Вольфа.
Тут щупальце ткнулось ему в грудь, и Циско с криком повалился, словно срезанный лазерным лучом.
Эльяр исчез.
Гастингс едва успел выговорить:
– Что, во имя Озириса…
Три ракеты ударили в «Андреа Дориа», и корабль разломился пополам. Хвост взорвался, нос полетел прочь, в пустоту, по неведомой бесконечной траектории.
Кораблей стало заметно меньше. Их ряды сильно поредели, когда читетские корабли рассыпали строй и «скрылись» в гиперпространстве. За ними последовала большая часть федеральных кораблей – то ли в погоню, то ли просто так. В межзвездной тьме осталось не больше десятка земных кораблей.
– Расходимся, – приказал Сериго, и Вольф подчинился, втянул свои «пальцы» назад. Он сидел в командной рубке «Грааля», задыхаясь, как после тяжелой драки.
– Путь свободен, – сказал Сериго.
– Да, – согласился Вольф. – Переключите все корабли на меня. Теперь можно идти на главного врага.
«Грааль» вынырнул в самом сердце бывшей эльярской вселенной. Джошуа чувствовал вокруг алое, смертоносное; все тело горело, как от огня.
Звезды были тусклы, планеты – неразличимы, их очертания – расплывчаты, алое окружало их, пожирало, превращало в себя.
Он видел рядом «Нярлот» и автоматические корабли.
Джошуа услышал, как зашипели Стражи при виде старинного врага.
Никто не отдавал приказы, все и так знали свою задачу. Тяжелые ракеты полетели в алое нечто, в пространство, которое должно было быть пустым, но полнилось алыми точками и пульсировало, как воспаленная конечность.
Ядерные взрывы вспыхнули и погасли.
Жгучая боль отпустила, вернулась с новой силой, опять отпустила.
Джошуа видел орудийный отсек «Нярлота». Эльяры горели, их плоть обугливалась, чернела. Стражи падали, умирали.
В пустоте распустилось миниатюрное солнце: это солнечная пушка «Нярлота» ударила по врагу.
Тот забился, сжался.
Солнце догорело, и враг снова собрался с силами.
Внезапно «Нярлот» набрал полную скорость и понесся прочь от «Грааля».
– Умри доблестно, Разящий из Тьмы, – были последние слова Сериго. – Умри, как мы.
Умри, как эльяр.
Двигательные, топливные и орудийные отсеки «Нярлота» взорвались одновременно. Вспышка ослепила Вольфа, экраны на мгновение погасли.
Он почувствовал, как Стражи, последние из эльяров, покинули это пространство-время.
– Счастливого Перехода, – произнес он, не осознавая своих слов.
Боль прошла, Вольф почувствовал, что враг отброшен.
Он взял смерть Стражей и бросил ее в «вирус», как некогда смерть Таена – в убийцу-читета.
Висящая перед ним Лумина горела ровным белым светом, горячая, как звезда.
Теперь он видел врага глазами эльяров: не красный вирус, а клубок оскаленных гадов, исполинских червей, вытеснивших эльяров из нор на поверхность, а затем и к звездам.
Черви превратились в змею. Это был змей из Мидгарда, подгрызающий мировое дерево Иггдрасил. Но Вольф видел глубже, видел составляющие «вируса» на субмолекулярном, субатомном уровне, чувствовал резонанс его элементарных частиц.
Он вобрал в себя этот резонанс и велел ему прекратиться.
