что, собственно, имеет в виду собеседник, потому-то Гайдар и уверился, что президент понимает его с полуслова. В мемуарах он с наивной убежденностью пишет:
«Общее впечатление: Ельцин прилично для политика ориентируется в экономике, в целом отдает себе отчет в том, что происходит в стране»[21].
Коржаков, однако, свидетельствует совсем о другом. Уже после того, как Гайдару было доверено приступить к реформам, когда Ельцина просили на встречах объяснить их смысл, он толком не мог ничего ответить. Просто терялся и уходил в общие демагогические рассуждения…
К моменту появления Гайдара Ельцин находился в тяжелых раздумьях. Под давлением депутатского корпуса он вынужден был отправить в отставку прежнее правительство во главе с Иваном Силаевым, не испытывая, впрочем, к ним особой жалости, ибо не в силах был простить премьеру трусливого бегства из осажденного Белого дома.
Конечно, проще всего было ему позвать за собой Григория Явлинского – идеолога той самой сказочной горбачевской программы «500 дней», наиболее
Да что там Явлинский! Нобелевский лауреат в области экономики Василий Леонтьев, американец по паспорту, но русский по происхождению, тоже получил от ворот поворот, хоть и предлагал свои услуги новой власти.
Признанному мировому авторитету Леонтьеву Борис Николаевич предпочел вчерашнего журналиста Гайдара: с тем же успехом истекающего кровью больного следует везти не к знаменитому хирургу, а к полуграмотному знахарю.
Гайдар был хорош единственно тем, что в народе его никто не знал. Кроме того, он не спрашивал лишнего, не докучал президенту вопросами (а чего докучать, если в экономике тот разбирался так же, как и в высшей математике), и готов был тащить весь ворох работы в одиночку, принимая ответственность целиком на себя.
Очень удобная тактика: если чудо произойдет – его главным творцом будет президент. Ну а если нет – ясно, на кого свалить все огрехи.
Страна не оправилась еще от новогодних празднеств, а новое правительство приступило уже к решительным действиям. 2 января 1992 года произошла либерализация цен – проще говоря, тотальное удорожание. Только за один месяц цены выросли на 352 процента. Исключение составили лишь молоко, хлеб, алкоголь, коммуналка и электричество.
В том же январе Ельцин подписывает подготовленный Гайдаром указ «О свободе торговли». Отныне торговать разрешено чем угодно, где угодно и почем угодно.
Не знаю, как в других городах, но Москва превратилась мгновенно в огромную стихийную толкучку. В магазинах скупалось все, что можно – детское питание, колготки, сигареты – и тут же выносилось на уличные рынки: только уже втридорога. Раньше это называлось спекуляцией и служило основанием для ареста; теперь же стало именоваться «рыночными отношениями».
Таким образом Гайдар победил дефицит и вечные очереди. Правда, возникла проблема другая – куда более серьезная: новые цены оказались запредельными. Если прежде большинство не могло ничего купить из-за отсутствия товаров, то теперь – из-за отсутствия средств.
Когда Гайдар увидел, что создает рынок без денег, он с той же лихорадочной поспешностью бросился формировать «класс собственников». Началась приватизация.
Ни в одной стране мира приватизация не проходила в режиме марш-броска. (Англия, например, проводила ее 80 лет.)
В России же, за каких-то пару годков, задорные экономисты-либералы умудрились продать половину госсобственности: не то что без выгоды для страны – с дикими, невообразимыми убытками.
(За 10 лет от приватизации 145 тысяч (!) предприятий государство выручило всего 9,7 миллиарда долларов: чтобы было понятно – такую сумму наши туристы ежегодно оставляют за рубежом.)
Морские порты вместе со всей инфраструктурой и кораблями продавались по цене одной проржавевшей баржи. Валютоемкие, крепко стоящие на ногах предприятия уходили за сумму, равную размеру их месячной прибыли.
Северное морское пароходство досталось новым владельцам за 3 миллиона долларов.
Легендарный «Уралмаш» гордость Урала, центр мирового тяжелого машиностроения – за 3 миллиона 720 тысяч.
Челябинский тракторный завод – за 2 миллиона 200.
Флагман автопромышленности легендарный завод «ГАЗ» со 140-тысячным коллективом – за 25 миллионов.
И примеров таких – тысячи. (В иной день продавалось по десять крупнейших заводов кряду.)
Собственно, удивляться этому не приходится. Сформированное Гайдаром правительство реформ состояло из таких же, как он, молодых, амбициозных мальчиков, воспринимавших Россию в качестве гигантского опытного полигона.
Достаточно внимательнее присмотреться к экономическому блоку этого чудо-правительства, и все станет понятно. Это не кабинет министров, а какое-то вольное научное общество.
Егор Гайдар – вице-премьер, министр финансов. 35 лет, в прошлом – зав.отделом газеты «Правда».
Александр Шохин – вице-премьер, министр труда и занятости. 40 лет, зав.лаб. ЦЭМИ.
Анатолий Чубайс – председатель Госкомимущества. 36 лет, меньше года проработал зампредом Ленгорисполкома, до этого – доцент Ленинградского инженерно-экономического института.
Петр Авен – министр внешней экономики. 36 лет, старший научный сотрудник ВНИИ системных исследований.
