Завязался разговор, но вовсе не о настоящем положении путешественников, которое им приходилось терпеливо переносить. Разговор вернулся к неисчерпаемой теме — к судьбе капитана Гранта. Если вода схлынет, то через каких-нибудь три дня маленький отряд вернется на борт «Дункана», но не приведет с собой несчастных, потерпевших кораблекрушение: Гарри Гранта и двух его матросов. Казалось даже, что после такой неудачи, после бесполезного перехода через Америку, всякая надежда найти их была безвозвратно потеряна. Где их теперь искать? В каком горе будут леди Элен и Мери Грант, когда узнают, что будущее не сулит никакой надежды!

— Бедная сестра! — грустно сказал Роберт. — Для нас все кончено!

Впервые Гленарван не нашел для мальчика ни одного слова утешения. О какой надежде можно было говорить? Разве экспедиция самым точным образом не придерживалась в своих поисках указаний найденного документа?

— А все же в документе упоминалась именно тридцать седьмая параллель, — сказал он. — Указывает ли она место плена Гарри Гранта или крушения его судна, но, во всяком случае, цифра эта не вымысел, не догадка! Мы прочли ее собственными глазами.

— Все это так, милорд, — отозвался Том Остин, — однако наши поиски ни к чему не привели.

— Вот это-то и раздражает меня и приводит в отчаяние! — воскликнул Гленарван.

— Раздражать это может, — заметил Мак-Наббс спокойным тоном, — но приходить в отчаяние не от чего. Именно потому, что у нас есть точная цифра, мы должны следовать ей до конца.

— Что вы хотите сказать, — спросил Гленарван, — и что, по-вашему, можно еще сделать?

— Все очень просто и логично, дорогой Эдуард: добравшись до «Дункана», мы должны взять курс на восток и, если понадобится, продвигаться вдоль этой тридцать седьмой параллели хотя бы до той самой точки, откуда мы вышли.

— Неужели вы можете предположить, Мак-Наббс, что я не думал об этом? — ответил Гленарван. — Думал, сто раз думал! Но какие шансы имеем мы на успех? Покидая Американский материк, мы ведь удаляемся от места, указанного самим Гарри Грантом: удаляемся от Патагонии, о которой так ясно говорится в документе.

— Значит, вы хотите возобновить поиски в пампасах и теперь, когда ясно, что «Британия» не потерпела крушения ни у тихоокеанского, ни у атлантического побережья Америки? — возразил майор.

На этот вопрос Гленарван ничего не ответил.

— И как ни мало шансов найти Гарри Гранта, следуя вдоль тридцать седьмой параллели, разве не должны мы попытаться это сделать? — добавил Мак-Наббс.

— Я не спорю… — отозвался Гленарван.

— А вы, друзья мои, — обратился майор к морякам, — согласны ли вы со мной?

— Совершенно согласны, — ответил Том Остин. А Мюльреди и Вильсон кивнули.

— Выслушайте меня, друзья мои, — заговорил после некоторого размышления Гленарван, — и ты, Роберт, вникни хорошенько в то, что я скажу, ибо это очень важно. Я сделаю все, чтобы отыскать капитана Гранта. Я обязался сделать это и, если понадобится, посвящу поискам всю свою жизнь. Вся Шотландия поможет мне спасти этого мужественного, преданного ей человека. Я тоже думаю, что как ни мало шансов на успех, а надо обогнуть земной шар по тридцать седьмой параллели, и я это сделаю. Но сейчас нам предстоит решить не этот вопрос, а другой, более сложный. Вот он: должны ли мы отныне окончательно отказаться от розысков на Американском материке?

Никто не отважился ответить на вопрос, поставленный так категорически.

— Так как же? — спросил Гленарван, обращаясь к майору.

— Ответить на ваш вопрос, дорогой Эдуард, — значит взять на себя довольно большую ответственность, — сказал Мак-Наббс. — Это требует размышлений. Прежде всего, я хочу знать, через какие именно страны проходит тридцать седьмая параллель южной широты.

— Это по части Паганеля, — сказал Гленарван.

— Так спросим его.

Географа не было видно за густой листвой, и Гленарвану пришлось окликнуть его:

— Паганель! Паганель!

— Я здесь, — ответил голос, словно с неба.

— Где вы?

— На моей башне.

— Что вы делаете?

— Изучаю необъятный горизонт.

— Можете вы на минутку спуститься сюда?

— Я вам нужен?

— Да.

— По какому поводу?

— Чтобы узнать, через какие страны проходит тридцать седьмая параллель.

— Ничего нет легче, — ответил Паганель, — и для этого мне вовсе не нужно спускаться вниз.

— Ну так скажите!

— Покидая Америку, тридцать седьмая параллель южной широты пересекает Атлантический океан.

— Так.

— На своем пути она встречает острова Тристан-да-Кунья.

— Прекрасно.

— Далее она проходит двумя градусами южнее мыса Доброй Надежды.

— Затем?

— Пересекает Индийский океан.

— Потом?

— Задевает остров Сен-Пьер в группе островов Амстердам.

— Дальше?

— Пересекает Австралию, проходя через провинцию Виктория.

— Продолжайте!

— После Австралии…

Эта последняя фраза осталась недоконченной. Может быть, географ сбился, забыл? Нет. С вершины омбу донесся громкий крик. Гленарван и его друзья, побледнев, переглянулись. Неужели опять катастрофа? Неужели Паганель упал?

Уже Вильсон и Мюльреди бросились на помощь, как вдруг показалось длинное туловище — Паганель катился с ветки на ветку. Руки его не могли ни за что ухватиться. Жив он? Мертв? Так или иначе, он уже падал в ревущие волны, когда рука майора удержала его.

— Я вам весьма обязан, Мак-Наббс! — воскликнул Паганель.

— Что с вами? — спросил майор. — Что случилось? Опять ваша всегдашняя рассеянность?

— Да, да, — ответил Паганель, задыхаясь от волнения. — Да, рассеянность… и на этот раз просто феноменальная…

— В чем же дело?

— Мы впали в заблуждение! Мы и сейчас заблуждаемся! Мы все время заблуждались!

— Что вы хотите сказать?

— Гленарван, майор, Роберт и вы все, друзья мои, слушайте! Мы ищем капитана Гранта там, где его нет!

— Что вы говорите? — воскликнул Гленарван.

— И не только нет, но никогда и не было! — добавил Паганель.