тронусь. Они прямо сейчас просили, но я сказал, что начальник хороший и подводить не хочу. Вроде поняли, согласились подождать.

- Что ж, - согласился Игорь – заботу ценю. Доделывай, а мы отвальную готовить будем.

Так оно и вышло – эксперимент Витя доделал выше всяких похвал, обучил всему, что мог, следующего в команде, и через две недели, после проведенной по всем правилам отвальной, стало в игоревой лаборатории на одного хорошего человека меньше.

Забегая вперед, надо сказать, что и Витина история и Игорево в ней участие на этом нее закончились. Контакты имели продолжение. Где-то через полгода после Витиного ухода, Игоря, вышедшего с двумя пакетами жратвы из “Смоленского” гастронома и перебиравшегося через высоченный сугроб к своей старенькой “трешке”, кто-то окликнул. Он обернулся и увидел картину, достойную рекламного плаката: сзади него в шикарной дубленке стоял Витя Сидоров, картинно придерживая дверь новенькой “девятки”, откуда изящно выбиралась интересная молодая дама в норковой шубе до пят. В даме Игорь узнал витину жену, которую до того встречал несколько раз на лабораторных сборищах всегда в потертых джинсах и футболке с надписью “Boston Bruins”.

- Здравствуйте, Игорь Моисеевич, - вежливо поздоровался Витя, явно довольный, что предстал перед бывшим научным руководителем в таком роскошном прикиде.

- Привет, Витя! Здравствуйте, Аня! Просто одно удовольствие видеть вас обоих в таком несомненно преуспевающем виде. Искренне рад, что университетская химия, все-таки, пригодилась, и с приготовлением растворов ты, похоже, справляешься блестяще!

- Ну, что вы, Игорь Моисеевич! С растворами давно покончено. Это только для разбега было. Так, приглядеться и контакты завязать. Я оттуда уже через месяц соскочил. Я ж вам еще тогда говорил, что возможностей полно, надо только места знать и подсуетиться. У меня теперь другой уровень. Теперь не я на кого-то пашу, а на меня люди работают.

- И в какой же, если не секрет, области ты так хорошо продвинулся?

- Да так, - уклончиво ответил Витя – все то же кооператорство, но сейчас больше по части организации и консультаций. Конечно, и надо мной люди стоят, но жаловаться грех.

- Ну, что ж, рад и за тебя и за твою семью. Похоже, что решение ты принял правильное. Удачи тебе. При случае держи в курсе. Все-таки, не чужие люди – без малого шесть лет бок о бок.

- Спасибо, Игорь Моисеевич. Вы тоже, если что, звоните. Мало ли чем помочь смогу. Телефон все тот же.

На том и разошлись. Но опять не окончательно. Снова встретились где-то еще месяцев через восемь, осенью. К тому времени Игорь через посредство печатного слова много чего узнал про нравы и порядки новой российской кооперации и сопутствующих ей явлений, во всяком случае, так, как все это видели и понимали читаемые им журналисты. Картинка получалась не ахти. Но Витя, с которым он на этот раз столкнулся на Суворовском, выглядел по-прежнему элегантно и процветающе, хотя поздоровел так, что длинное кожаное пальто было на его плечах натянуто, как перчатка. Первым заговорил Игорь.

- Здорово, Витя! Смотрю – цветешь по-прежнему. И здоровым стал, не дай Бог! Чувствуется кооперация впрок идет. Как семейство?

- О, Игорь Моисеевич! Какая встреча! – Витя держался совершенно раскованно и не то что на равных, а даже слегка покровительственно – У меня-то все в порядке. Да и у семьи тоже. А впрок не только кооперация идет, но и спортзал. Теперь и денег и времени стало больше. Качаюсь. Надоело университетским хлюпиком ходить. Да и деловые люди силу тоже уважают. Да чего мы про меня! Как вы-то выживаете? На хлеб-то хватает еще профессорской зарплаты? Народ не весь разбежался? Кто-то еще пашет в лаборатории? Или только те, кто никуда больше пристроиться не может?

- Ну, ты уж чересчур снобом заделался! И зарплаты профессорской пока на хлеб хватает, и народ не разбежался, и толковые ребята на тебе не закончились. Хотя, честно, я и сам иногда удивляюсь, чего они в лаборатории ловят. Интересно им, наверное. Знаешь, как у игроков азарт.

- Ну и хорошо. Рад и за вас и за лабораторию. А сами-то? Какие-нибудь проблемы есть? Могу я что- нибудь для вас сделать?

- Ох, Витя, Витя! Деловой ты стал до жути. Хотя за заботу и спасибо. А так - тут вся жизнь одни сплошные проблемы. Только, боюсь, твоя кооперация не поможет...

- Да ну, вы все про глобальное... Мы люди попроще. Я про ваши личные проблемы спрашиваю. Может, не дай Бог, кого из семьи надо хорошему врачу показать или лекарства какие нужны – сейчас-то в аптеках нет ничего... Так поспособствую. Или, там, ремонт делаете – мастеров могу хороших организовать. Вот в таком я плане...

- А в таком... Да есть тут одна забота. Но не знаю, по твоей ли части.

- Так расскажите!

- Понимаешь, - решился, все-таки, поделиться (чем черт не шутит!) Игорь - тут, вроде, Институт мне машину новую выделил. Девятку, как у тебя...

- А у меня уже не девятка. Мерином обзавелся.

- Чем-чем?

- Ну, “Мерседесом”, в смысле...

- Да, за тобой не угнаться. Впрочем, я и не гонюсь. Молодым дорога. А что касается моей девятки, так ее забирать скоро. А у меня старая не продана, а вот, в отличие от хлеба, на новую машину профессорская зарплата свободных денег не оставляет. Так что пока старую не продам, новую покупать не на что. А с продажей сам знаешь как – и опыта у меня нет, и на рынке кинут за милую душу, да и предпродажную подготовку навести знакомых нет. Вот такая дурацкая проблема.

- Ну, почему дурацкая. Жизненная. И решаемая. Машина-то у вас какая?

- Трешка. Пять лет. Не битая. Но ржаветь уже, конечно, начинает. На спидометре честных шестьдесят пять тысяч. Вроде, все.

- И сколько вы за нее хотите?

- Ну, по слухам и советам тысяч пять за такую выглядит не нагло.

- Совсем даже не нагло. Если никаких дополнительных серьезных проблем нет, то даже и шесть не нагло будет. У вас телефон все тот же?

- Тот же.

- Ну и хорошо. Завтра-послезавтра вам от меня позвонят. Вы им все покажете и скажете. Они вам сами справедливую цену назначат, а уж что они сверх получат – не ваша забота, а их гонорар. Годится?

- Годится, - ответил ошеломленный неожиданной возможностью такого простого решения проблемы Игорь.

- Вот и хорошо. Хорошему человеку и помочь приятно. Ну, я побежал, а потом позвоню проверю, как оно там сработало.

Разбежались, и Игорь стал ждать обещанного звонка. Звонок произошел на следующий же вечер. Суровый мужской голос даже не спросил, а, скорее, проинформировал:

- Это вам Виктор велел посодействовать? Да? Тогда диктуйте адрес, и мы у вас завтра в восемь утра. И машину посмотрим и все остальное сделаем.

Не готовый к такому напору Игорь послушно продиктовал адрес. На следующее утро ровно в восемь раздался звонок в дверь. Жены и дочери уже дома не было, так что открыл Игорь. Открыл и остолбенел – на пороге стояли два здоровенных амбала, каждый в полтора Игоря. В общем, тип, который уже начинал становиться известным, причем, с самой плохой стороны. Оба были в одинаковых кожаных куртках, коротко пострижены, с битыми боксерскими носами и у каждого на шее болталась желтая – похоже, золотая – цепь в полпальца толщиной.

- Ну что, пошли тачку смотреть, - сказал кто-то из них без всяких там здорований и представлений.

- Пошли.

Втроем они спустились вниз к машине.

- Ключи! – протянул руку один.

Игорь выдал ключи. Больше на него никакого внимания не обращали, как будто его рядом и не было. Машину внимательно осмотрели, заглянули под днище, открыли капот, постучали своими кулачищами по крыльям, и совершили трехминутную поездку по двору. Загнали машину на место, вылезли, аккуратно закрыли двери, подошли к Игорю, протянули ключи и деловито проинформировали: