доказательством того, что мы получаем эти дары от Бога'. 'Чтобы оказать Господу нашему высшее гостеприимство, – говорит она в той же главе, – Мария и Марфа должны стать одним'. Когда мы смотрим на жизни боголюбивых мистиков, получивших подлинное посвящение в Вечности –какими бы безглагольными ни казались нам порой эти люди, – мы оказываемся в присутствии удивительной животворящей силы, 'всепобеждающего порыва', перед которым бессильны любые обстоятельства. Постоянное свершение добрых дел – вот цель, которую ставит перед собой Дух, преисполнивший их внутренний дворец. Мы видим св. Павла, который внезапно был обезоружен и связан Единственно Прекрасным и не скрылся для того, чтобы наслаждаться видением Реальности, но принялся в одиночку воздвигать Вселенскую Церковь. Мы спрашиваем, как получилось, что этот безвестный, прозябающий в нищете гражданин Римской империи смог без денег, без покровительства власть имущих основать такую грандиозную организацию, и слышим в ответ его слова: 'Не я, но Христос во мне'. Мы видим св. Жанну д'Арк, простую крестьянскую девушку, которая покинула загон для овец, чтобы возглавить французскую армию. Мы спрашиваем, как могут случаться столь невероятные события, и получаем ее ответ: 'Так мне велели голоса'. Толчок, могучий и непреодолимый импульс пришел из сверхчувственного мира, новые силы преисполнили ее, и она сама не знала, как это стало возможным и почему. Она обрела единение с Бесконечной Жизнью и стала Ее проявлением, средством проявления Ее силы, 'тем же, что для человека его собственная рука'. Мы видим св. Франциска, 'трубадура Господня', отмеченного Его ранами и озаренного Его радостью, а значит, познавшего две стороны той монеты за труды, которая есть залог жизни вечной. Мы видим св. Игнатия Лойолу, воинствующего и романтического рыцаря Богородицы, который открыл новую страницу духовной истории Европы. Откуда к ним – рожденным и воспитанным для обычных земных дел в обстановке, далекой от духовных поисков, – приходит неисчерпаемая энергия, способность добиваться триумфального успеха в самых безнадежных ситуациях? Франциск впервые получил ее у распятия в Сан-Дамиано, а затем подтвердил в неизреченном переживании в Ла-Верне, где 'душевная одержимость и восторг преобразили его в Бога'. Игнатий нашел ее в продолжительном созерцании и тяжких испытаниях в пещере Манреса после того, как увидел свой удел в рыцарском служении Божьей Матери. Мы видим среди этих прирожденных романтиков св. Терезу, которая достигла состояния единения после длительной и тяжелой борьбы между низшей и высшей сторонами своей натуры. На шестом десятке лет, когда ее здоровье было ослаблено длительными болезнями и изнурительным умерщвлением плоти на пути очищения , повинуясь внутреннему Голосу, она сознательно меняет ход своей жизни, покидает монастырь и начинает новую жизнь, путешествуя по Испании и проводя реформы в великом религиозном ордене вопреки желанию консервативного духовенства. Однако наиболее изумительный пример дает нам св. Катерина Сиенская, неграмотная представительница простого народа, которая после трех лет в уединении достигает мистического бракосочетания и, покинув 'чертоги самопознания', начинает влиять на политическую жизнь Италии. Как могло случиться так, что эти на первый взгляд посредственные люди, которые подвергались влиянию недоброжелательного окружения, не отличались крепким здоровьем и были бедны, достигли столь выдающихся успехов? Объяснение может быть только в том, что все они были великими мистиками и вели в высшей степени боголюбивую жизнь. В каждом из них давал о себе знать героический характер, неисчерпаемые жизненные силы, великий энтузиазм и несокрушимая воля, которые были воздвигнуты на духовные уровни и преображены высшими проявлениями сознания. Все эти люди отверглись своего суетного 'я', осознали свою причастность к великим судьбам мира и тем самым пробудили в своей душе неодолимую тягу к Бесконечному, которая помогла им преодолеть все ограничения человеческой природы. Поэтому они достигли свободы и в ней следовали единственному устремлению 'опустошенной души' – 'быть для Вечного Блага тем же, что для человека его собственная рука'. Даже естественная склонность г-жи Гийон к пассивным состояниям отступает, когда она становится на путь единения . И хотя ее затруднительно причислить к величайшим посвященным, она также испытала на себе преобразующее влияние единения , была вынуждена преодолеть свое 'святое бесстрастие' и тем самым, как бы вопреки своим предрасположенностям, подчинилась новой внутренней ориентации. 'Душа чувствует, как с каждым днем все сильнее овладевает ею тайная сила, – говорит г-жа Гийон о душе, приобщившейся к единению , и мы можем не сомневаться, что она, по обыкновению, вновь описывает свои собственные 'состояния'. – Душа осознает, что мало-помалу получает новую жизнь, которая никогда не будет потеряна, душа уверена в этом настолько, насколько вообще можно быть уверенным в чем-нибудь в этой жизни… Эта новая жизнь не похожа на ту, которой она жила раньше. Это жизнь в Боге, жизнь совершенная. Душа больше не живет и не трудится для себя, но Бог живет, действует и созидает в ней. Так продолжается до тех пор, пока она мало-помалу не становится причастной к совершенству Бога, Его щедрости и любви…' Эта новая, более глубинная и подлинная жизнь обладает еще одним, даже более важным свойством, чем склонность 'свершать великие труды' и 'непрестанно творить добрые дела'. Реальная жизнь в единении , как напоминает нам Ришар Сен-Викторский, не просто деятельна: она становится творческой и в высшей степени плодотворной. На четвертой ступени любви душа рождает потомство, поскольку отныне является постоянным источником животворной энергии в мире, слугой Трансцендентной Реальности и матерью нового духовного поколения. Каждый великий мистик, достигший состояния единения , становится родоначальником целого духовного семейства, центром, который излучает трансцендентную жизнь. 'Льющийся свет Лика Божьего' сосредоточен в нем, как в фокусе линзы. Только пройдя через него, свет начинает распространяться во всех направлениях. Великий визионер и мыслитель становится не только автором своих произведений, но и духовным отцом целой плеяды последователей, которые перенимают и принимают его видение истины и красоты. Так, дух Трансцендентной Реальности царит там, где проявляется влияние св. Павла, св. Франциска и св. Терезы. Постепенно на этой почве вырастают новые духовные индивидуальности, которые продолжают начатое основоположниками традиции. Подлинными свидетелями экстатической жизни св. Павла в Боге являются все христианские общины, которые были основаны там, где пролегал его путь. Везде, где проходил св. Франциск, после него оставались 'благоухавшие чудотворным духом' францисканцы, хотя до этого их там не было. По всей Баварии и на землях Рейна возникали общины 'друзей Бога', каждая из которых становилась расширяющейся сферой трансцендентной жизни, зародышем новой духовной семьи. Подобно своему Наставнику, они притягивали к себе людей, чтобы открыть им полноправную духовную жизнь, ибо чрез них она несет в мир мистическую энергию. Вот еще пример: Игнатий покидает Манресу в одиночестве, немощным, изможденным, терзаемым сомнениями, никому не известным, а в Рим он приходит преисполненный вдохновения, в окружении многих последователей. Воистину они – его дети, которых он родил и одарил полнотой жизни. Тереза находит орден Горы Кармел в безнадежном запустении, его монахи и монахини погрязли в суете и позабыли о своем призвании, об истинной цели затворнической жизни. Святой Дух подвигает ее на то, чтобы покинуть свой монастырь и начать в безвестности и ужасающей нищете возводить новые здания, которые впоследствии станут цитаделью чистого, возвышенного и строжайшего созерцания. Она берется за эту работу, встречая лишь непонимание и насмешки. Однако каким-то непостижимым образом, стоило ей начать это дело, как вокруг нее появляются и собираются искатели новой духовной жизни. Никто не знает, как они оказались возле нее в этих более чем неблагоприятных условиях, однако они все до одного переняли дух св. Терезы. Они исполнились ее бьющей через край жизненной энергией и с радостной готовностью начали героическую жизнь реформаторов, и в конце жизненного пути св. Терезы у нее в каждом городе Испании были духовные дети. Это был целый орден созерцателей, рожденных от нее словно кровные сыновья и дочери. Справедливо говорят алхимики, что истинный философский камень есть камень преображающий , которым любые неблагородные металлы, какие бы ни подверглись его влиянию, обращаются в золото. Эта способность воспроизведения является одной из отличительных черт боголюбивой жизни, подлинным мистическим бракосочетанием единичной и обособленной души с ее Источником. Те редкие индивидуальности, в которых она проявляется, становятся средой , через которую Всепобеждающая Духовная Жизнь, лежащая в основе
