язычники, так и христиане, наделены этим Внутренним Светом, даже если они не знают ничего об истории жизни Христа. Это оправдание для тех из них, кто не сопротивляется Внутреннему Свету и позволяет святости родиться внутри себя. Божественности нет необходимости входить в душу – она и так всегда присутствует там, невоспринимаемая. Theologia Germanica 'Когда десять тысяч вещей воспринимаются в их единстве, тогда мы возвращаемся к Первоистоку и остаемся там, где мы, в сущности, всегда были.' Сэн-цань Это оттого, что мы не знаем, кем мы есть на самом деле, оттого, что мы не осознаем, что Царствие Небесное внутри нас, мы обычно ведем себя глупо, и часто безумно, иногда преступно, – и это так характерно для человека. Мы спасены, мы освобождены и просветлены восприятием и пониманием того добра, которое всегда внутри нас, которое до сих пор было не воспринято и не понято; просветлены возвращением к нашей вечной Первооснове, чтобы остаться там, пусть даже без познания этой Первоосновы. Это имел в виду Платон, когда он говорил в 'Республике', что 'добродетель мудрости в большей мере, чем что-либо иное, содержит в себе божественное начало, которое всегда пребывает там'. И в 'Федре' он отмечал, выступая против тех, кто практиковал духовную религию, что, только став подобным Богу, мы сможем узнать Бога; а стать подобным' Богу – это значит отождествить самих себя с божественным началом, которое и составляет нашу сущностную природу и которое мы, по причине нашего неведения, часто предпочитаем не осознавать. На пути к истине находятся те, кто предчувствует Бога через понимание Божественного, Света светов. Филон Александрийский Филон был представителем эллинистической религии мистерий, которая возникла, как пишет профессор Гуденаф, среди иудеев во время их рассеивания по миру, между II веком до н.э. и I веком н.э. Интерпретируя по-новому Пятикнижие в терминах метафизической системы, происходящей из платонизма, неопифагореизма и стоицизма, Филон трансформировал полностью трансцендентного и едва ли не антропоморфного личного ветхозаветного Бога в имманентно-трансцендентный Абсолютный Ум Вечной Философии. Но в равной мере в ортодоксальных писаниях и учении фарисеев, ревнителей Закона этого важного века, которые еще до распространения учения Филона были свидетелями возникновения первых начал христианства и разрушения иерусалимского храма, мы находим многозначительные мистические высказывания. Хиллель, великий раввин, учивший о милосердии и любви Бога к человеку, был, видимо, знаком с каким-то текстом типа ранней, необработанной версии евангельских проповедей, поскольку он, как сообщается, произносил подобные слова на собрании храма. 'Если бы Я был здесь (имеется в виду Иегова, говорящий устами своего пророка), то каждый был бы здесь. Если Я не здесь, то никто не здесь'. Возлюбленный является всем во всем; любящий лишь скрывает Его завесой; Возлюбленный – это все то, что живет, а любящий – это мертвая вещь. Джелалэддин Руми Это – дух в душе, не затрагиваемый ни временем, ни плотью, исходящий из Всеобщего Духа и в то же время остающийся полностью в этом Духе, сам будучи полностью духовным. В этом и есть Бог, всегда зеленеющий, всегда расцветающий во всякой радости и славе Его подлинной Сущности. Иногда я называл этот принцип сосудом, храмом души, иногда – духовным светом, который я вижу как Искру. Но сейчас говорю, что он более возвышен, чем все это, настолько же, как и небеса возвышены над землей. И сейчас я называю это более достойным образом… Это свободно от всех имен и от всех форм. Оно едино, оно просто и несложно, так же как Бог един и прост, но нет такого человека, сколь бы мудр он ни был, который бы мог увидеть это.' Мейстер Экхарт Какие-то незавершенные формулировки некоторых доктрин Вечной Философии могут быть найдены и в учениях нецивилизованных и так называемых примитивных народов по всему миру. Например, у маори каждое человеческое существо считается состоящим из четырех элементов – вечного божественного принципа, называемого тойора ; Эго, которое исчезает со смертью; духа-тени, или психэ, которое переживает смерть, и, наконец, тела. Среди индейцев огала божественное начало в человеке называется сикан , и оно тождественно тому, что называется словом тон , божественной сущностью мира. Другие элементы, из которых состоит человек, – это наги , личность, и нийя , витальная душа. После смерти сикан воссоединяется с божественной Первоосновой всех вещей, наги остается жить в мире духов, мире психических феноменов, а нийя исчезает в материальной Вселенной. Можем ли мы исключить влияние или заимствование со стороны некой высшей культуры по отношению к 'примитивной' культуре XX века? Следовательно, у нас нет никакого права спорить с прошлым с точки зрения настоящего. Хотя многие современные 'дикари' имеют эзотерическую философию, являющуюся монотеистической, основанную на все том же утверждении 'Ты – это ОНО', мы не имеет права делать скоропостижные выводы о том, что человек эпохи неолита или палеолита владел подобными же воззрениями. Более законным и более, в сущности, правдоподобным будет вывод, сделанный из того, что мы знаем о нашей собственной физиологии и психологии. Мы знаем, что ум человека способен на все – от крайней глупости до квантовой теории, от 'Майн Кампф' Гитлера и садизма до святости Филиппа Нери, от метафизики до решения кроссвордов и политики с позиции силы. Мы знаем и то, что человеческий ум определенным образом ассоциируется с человеческим мозгом, и у нас есть все основания предполагать, что в человеческом мозге не происходило принципиальных изменений за последние много тысяч лет. Следовательно, можно сделать вывод, что в прошлом человеческий ум был способен на ту же степень активности, что и в настоящее время. Можно, конечно, с уверенностью сказать, что в настоящее время есть такие формы умственной деятельности, которых никогда не было в прошлом. Для такого утверждения есть вполне очевидные причины. Некоторые мысли просто невозможно выразить в терминах соответствующего языка и в пределах границ соответствующей классификации. Там, где эти необходимые инструменты для выражения не существуют, мысли не выражаются в виде вопросов и не возникают в уме. Но это не все: побуждение, мотивация к развитию инструментов некоторых форм мышления принадлежит не только настоящему времени. На протяжении длительных периодов истории и предыстории можно видеть, что люди, и мужчины и женщины, оказывались способными делать это, просто не желая уделять внимание тем проблемам, которые их потомкам представляются столь интересными. Например, нет оснований предполагать, что между XIII веком и XX человеческий ум претерпел какие-либо эволюционные изменения, сравнимые, скажем, с изменением устройства ноги лошади на протяжении несравненно более длительного периода геологического времени. Что же такое произошло, что перевело внимание людей с одних аспектов реальности на некоторые другие? Результатом этого, помимо прочего, явилось развитие естественных наук. Наше восприятие и наше понимание в достаточно широких масштабах управляется нашей волей. Мы осознаем те или иные вещи и думаем о них, мы желаем видеть и понимать те или иные вещи. Там, где есть воля, – это всегда интеллектуальный путь. Способности человеческого ума необычайно велики. Что бы мы ни захотели сделать – будь то желание достичь объединяющего знания Божественного или желание изготовить самовращающийся рассекатель пламени, – все это мы способны сделать, всегда добиваясь того, что сделанное оказывается достаточно эффективным и прочным. Понятно, что многие из тех вещей, на которые обратили внимание современные люди, игнорировались их предшественниками. Соответственно, даже сама идея о том, чтобы ясно и плодотворно думать об этих вещах, оставалась неотчетливой не только в доисторические времена, но и до самого начала современной эпохи. Отсутствие подходящих терминов и даже просто адекватного упоминания об этом, а кроме того, отсутствие самого желания открыть эти необходимые инструменты мышления – вот две основные причины, по которым бесконечные возможности человеческого ума остались непроявленными на протяжении столь долгого периода времени. Иная, на своем уровне эквивалентная, причина состояла в том, что большинство из наиболее оригинальных и плодотворных в мире мыслителей были физически немощны либо имели
