Сибирский Институт физики Земли АН СССР. Но здесь, как молодому специалисту, дирекция не могла представить мне жилплощадь. Я подал в суд и после ряда разбирательств, дирекция решила отправить меня подальше, в свой филиал, где нам предоставлялся небольшой домик.

Так мы очутились на сейсмической станции в предгорьях Алтая, в двух километрах от города Ковыль. Сам город разместился на притоке Черного Иртыша, реке Самгунь, недалеко от границы с Китаем.

- Ну как? - спросил я Катю, когда она рассматривала наш симпатичный домик.

- Неплохо. Жаль только, что скоро здесь разразится страшная трагедия.

- Вот тебе и на. Я то думал, что приехал к спокойной жизни.

- Увы. В этой трагедии ты сыграешь существенную роль.

- Что произойдет? Ты можешь сказать?

- Да. Здесь будет землетрясение.

Прошло еще два года.

Прибывший из Иркутска начальник отдела информации института Копылов негодующе смотрел на мою бумагу.

- Что вы здесь пишите Ковалев?

- Чего-нибудь не так Виктор Павлович?

- Все не так. Откуда вы набрали такие дикие сведения.

- Из научных журналов и архивных данных. Я просмотрел хранящиеся здесь записи за 15 лет и сравнил их показания.

- Чушь. Нельзя делать нам такие выводы.

- Но это научные выводы.

- О какой науке вы говорите. Подумаешь - здесь сравнили, там в журналах, что то уяснили. Уже много лет назад в нашем институте разработаны карты сейсмического районирования нашей страны и область, в которой вы сейчас живете, приравнена к 7-балльной зоне.

- Это неправильно. Я считаю, что эта зона повышенной опасности. Здесь могут быть землетрясения с интенсивностью 11 и 12 баллов.

Копылов возмущенно разводит руками.

- У нас работал целый институт, десятки людей составляли карты, используя научные методы и факты. На основе этих документов были выпущены строительные нормы, запущены комбинаты, заводы, построено жилье. А ты здесь панику устроил. Да знаешь ли, что Ковыль, самый молодой город в России. Здесь сто семьдесят тысяч жителей, огромный комбинат по переработке алюминия и все это предлагаешь псу под хвост.

- Виктор Павлович, раз неправильно составлены карты, значит неправильно построен город. Но самое смешное, вы ссылаетесь на карты с 7-балльной зоной, а местные хозяйственники построили электростанцию на реке Самгунь, которая выдержать может только 5 баллов. Я смотрел документацию и удивился этому.

- Кто вас просил это делать? Не суйте нос куда не следует. Придерживаетесь выдержанной концепции, раз документы указывают на 7-балльнуюю зону, значит так оно и есть.

Похоже Копылов взбесился окончательно. Он рванул шляпу с вешалки и не попрощавшись, хлопнул дверью.

Катя насмешливо встречает меня у домика, который нам выделили на станции.

- Ну что там сказала инспекция?

- Ничего. Он проигнорировал все моим доводы и сослался при этом на соответствующие инструкции.

- Не беспокойся, он академиком не будет никогда.

- Одно это утешает, - и тут я спохватываюсь. - Никак в будущее его заглянула?

- Так, мимоходом прошлась. К тебе пришло письмо и знаешь от кого? От Ярцева. Ты меня извини, я не выдержала, прочитала.

- Не извиню, читаешь чужие письма...

- Ладно, ладно, я его не вскрывала, так прочла.

- Ну вот... От тебя ничего не скрыть, как что, так сразу пользуешься своим преимуществом. Так что там пишет мой бывший сослуживец?

- Что скоро приедет к нам в гости.

- Ух, ты. Ай да Ярцев, вот молодец.

- Он пишет, что кончил геологический институт, его направили во ВНИГРИ и первую свою командировку, выпросился у начальства в геологическую партию на Алтай.

- Встретим, не ударим лицом в грязь?

- Не ударим.

В домике запищала дочка.

- Чего она?

- Не может жить без коллектива.

Мы открываем двери. У косяка стоит двухгодовалое чудо, с полными слез глазами. Я опускаюсь перед ним на колени.

- Ты чего?

Она делает уверенный шаг и обхватывает мою голову.

- Слава богу, нашли друг друга, - слышен сзади насмешливый голос Кати.

Я сижу за столом и пишу письма. Катя, вымыла посуду и села напротив.

- Кому пишешь?

- Академику Легостаев.

- Думаешь его убедить?

- Надеюсь. Вот ты, знаешь наше будущее, скажи я правильно действую? У меня на душе очень тревожно, такое предчувствие, что случиться беда.

Она кивает головой.

- Ты прав.

- И когда это случиться?

- Через два года.

- Здесь будет сильное землетрясение?

- Очень.

- Людей погибнет много?

- Много. Давай лучше не будем об этом сейчас.

Вот так всегда. Как только я залезаю в будущее, она сразу закругляет разговор. Кратко скажет главное и все... Хоть и на этом, спасибо.

- Пожалуйста, - вдруг ответила на мои мысли Катя.

- Ах ты, вредина.

Я вскакиваю, хватаю ее в охапку и несу в нашу маленькую спальню.

- Тише, Машу разбудишь?

Прошло пол года. К нам на сейсмическую станцию неожиданно пожаловал академик Легостаев. В наш домик ввалился огромный человек в тулупе и барашковой шапке, без стеснения он вытряс на пол снег с одежды.

- Вы Ковалев?

- Я.

- Ага. В принципе я вас таким и предполагал. Я, Легостаев.

- Тогда я по прежнему Ковалев.

- Ну-ну, шутник еще к тому же. Дайте чайку, замерз совсем, да покрепче.

- Катя, - кричу я в дверь, - поставь чайку, к нам гости.

- Сейчас, - слышится за дверью.

Академик скидывает тулуп и шапку на стул.

- Куда можно пройти?

Я киваю на дверь в нашу гостинную-кабинет. Громадный человек проходит туда и присаживается на табуретку у замерзшего окна.

- Что у вас такое происходит, маленький паникер? - снисходительно спросил он.

- Наступают большие неприятности...