ДОКТОР. Джульетта, достаточно.
СТРАЖ. Да что «достаточно»! Даже метеорологический институт королевства отмечает, что погода в нашей стране отвратительная. Куда же дальше-то?
ДОКТОР. Да, погода, в общем, неважная. Вы знаете, Ваше величество, молнии просто застывают в небе. Удивительно. Тучи дождят лягушками. Вчера утонуло двести пятьдесят три жителя. Сорок восемь жителей обезглавлены. На этот раз без моего вмешательства. — Странно.
(Музыка замолкает.)
МАРГАРИТА. Да, это всё, конечно, знамения.
ДОКТОР. Вот и музычка ушла...
МАРИЯ. Раз уж это неотвратимо, надо сказать ему об этом возможно мягче, со всеми предосторожностями, не торопясь.
МАРГАРИТА. Перестаньте! Он должен был быть всегда готов к смерти.
МАРИЯ. Нет, он всё равно откажется, я знаю его лучше вас, я люблю его. Он неподвластен смерти, он откажется и тогда я поддержу его!
МАРГАРИТА. И только скомкаете церемонию. Он канет в вечность трусливым обывателем по вашей милости. Если до вас не доходит, что всё должно быть пристойно. Что эта смерть должна явиться победой, триумфом угасающего разума. У него давно уже не было побед. Его дворец — руины. Земли его разорены. Горы оседают. Землетрясения уничтожают города. Мутные потоки затопляют страну. Даже солнце перестало выполнять его приказы. — И она будет мне еще говорить после этого всего. — О боги, как же я устала.
СТРАЖ. Королева Мария будет говорить. Она надеется на исцеление. Ведь исцеление возможно.
МАРИЯ. А что он, по-вашему, должен был делать, что?
МАРГАРИТА. Да хотя бы укреплять почву, сажая на песках хвойные леса, вот что. Цементировать угрожаемые участки. Предотвращать землетрясения, строить дамбы, — этого мало? Королевство, как какой-нибудь швейцарский сыр, полно дыр. Я уж не говорю о последних проигранных войнах. Пока его пьяные солдаты дрыхли, соседи теснили наши границы. Национальная территория сузилась до неприличных размеров. А солдаты просто вообще не хотели сражаться. А может быть, уже и не могли.
СТРАЖ. Они отказывались из-за религиозных убеждений.
МАРГАРИТА. Это всё наша пропаганда. А враги называли вас трусами и дезертирами. И расстреливали в упор. И что мы имеем в результате? Города, стертые с лица земли? Зараженные водоемы? Сожженные кабаки? Молодежь — эмигрирует массами. В начале его царствования у нас было девять миллиардов жителей. Подумать только!
ДОКТОР. Ну, в общем-то этого было даже слишком много.
МАРГАРИТА. Но зато это было, было, доктор! А теперь — радуйтесь, в стране осталась какая-нибудь тысяча стариков. И все они мрут, как тараканы от дуста, пока я вам это говорю.
ДЖУЛЬЕТТА. Господи, страсти-то какие!
МАРИЯ (мечтательно). Но у нас еще осталось сорок пять молодых людей...
МАРГАРИТА. Ага. Это те, которых не пожелали принять соседние страны. Их просто насильно, пинками, выдворили к нам обратно. А кроме того, и они страшно быстро стареют. Двадцатилетним юношам через два-три дня исполняется шестьдесят. Вы же не станете утверждать, что это нормально. Но и они мрут, пока я вам всё это расчефрениваю.
МАРИЯ. Но король — он ведь еще совсем молодой!
СТРАЖ. Король молодой!
Марш. Все поют и принимают картинные позы.
ПЕРВЫЙ ВЫХОД КОРОЛЯ
СТРАЖ. Его Величество король Беранже Первый. Да здравствует Король!
КОРОЛЬ (пытаясь говорить небрежно). У меня что-то постоянно происходит с ногами. Очевидно, я простудился. У нас дикий сквозняк по всем этим трубам. Боже мой, что это за трещина? По-моему, вчера этого не было. Потрясающе. Дворец просто на глазах превращается в исторические руины. Ха-ха. — Ой. (Схватился за бок и скорчился от боли.)
ДОКТОР. Ваше величество, ЭТА трещина появилась сегодня ночью.
КОРОЛЬ (сварливо). Кстати, доктор, я ужасно, отвратительно спал сегодня. Если вообще можно назвать сном это полубезумное существование. Какие-то постоянные кошмары среди всеобщей грязи и сырости. Какие-то бесконечные потоки воды... И такое ощущение, что никак нельзя выбраться из этого болота.
ДОКТОР. В общем-то, это соответствует действительности, Ваше величество.
КОРОЛЬ. Я это знаю, доктор. Но всё не так безнадежно, как в снах. Мне просто необходима какая-то временная помощь. Впрочем, я буквально на днях жду одного очень известного инженера-иностранца. Да вы его знаете. — Впрочем, это неважно.
ДОКТОР. Абсолютно справедливо, Ваше величество. НАШИ инженеры уже давно ничего не стоят. Им всё безразлично.
КОРОЛЬ. А по-моему, у нас их просто нет. Ха-ха-ха. — Ой.
МАРИЯ. Мой государь...
КОРОЛЬ. Кстати, хочу узнать, доктор, с какой это стати мы вдруг закрыли политехническую школу?
ДОКТОР (успокаивающе). Её никто не закрывал, Ваше величество. Третьего дня школа вместе с учениками и профессорским составом рухнула под откос, — посмотрите.
КОРОЛЬ. Понятно. А правительственная комиссия создана?
ДОКТОР. Всё бесполезно, Ваше величество.
КОРОЛЬ. Понятно. (Подходит к «подзорной трубе» и заглядывает в нее.)
ДОКТОР. Ибо погода, как сообщил королевский метеорологический центр, погода в общем останется неизменной в течении ближайших тридцати пяти лет. Мне лично трудно с ними согласиться, хотя и спорить — тоже. Который день подряд идут дожди. Вы видите? Нас просто смывает.
КОРОЛЬ. Потрясающе! Кто бы мог подумать? Скоты.
МАРГАРИТА (официальным тоном). Мой государь!
КОРОЛЬ. В чем дело, Марго?
ДОКТОР. Извините. (На всякий случай отошел назад.)
КОРОЛЬ (враждебно). Что с тобой? Ты какая-то странная сегодня? Что ты на меня так... вперилась? Да, я, наверное, сегодня не очень хорошо выгляжу, я ужасно, отвратительно спал этой ночью. И кстати, в спальне у меня полно паутины. Джульетта должна пойти и вымести эту паутину. Что ты на меня так вперилась?
ДЖУЛЬЕТТА. Я её выметала вчера. Я не понимаю, откуда она у вас берется.
КОРОЛЬ. Я тоже не понимаю.
МАРИЯ. Мой государь...
КОРОЛЬ. А ты, Мария, чем-то расстроена. Я вижу. Вон у тебя какие квадраты под глазами. Я запрещаю её огорчать. Кстати, эта паутина отвратительна. (Обирает паутину с лица.) Она вызывает кошмарные сны. — Что вы все на меня так уставились? Может быть, что-то вышло из нормы?
ДОКТОР. Вваше величество...
КОРОЛЬ. Не может быть ничего ненормального, потому что у нас всё ненормальное уже давно стало обычным. Ха-ха, — ой.
МАРИЯ. Мой государь, вы покачнулись?! Я... поддержу вас, вам больно!
КОРОЛЬ. С чего ты взяла, любовь моя неземная, что мне больно? Не надо меня подпирать. Да, я немного приустал, я приустал. Но я не хочу, чтобы меня вообще хоть кто-нибудь поддерживал. Иди. Хотя ты знаешь, что я всегда рад, когда ты рядом. Где-нибудь.
МАРГАРИТА. Государь! То, что мы сейчас вам официально сообщим, имеет государственное отношение к вашей усталости.
КОРОЛЬ. Да? А почему официальное?
