не пытался взломать замки или применить еще какой–либо метод.
Более того, из объяснений родственников убитой стало известно, что дверь в ее квартиру открывалась особым способом, известным только членам семьи Драпкиной: одновременно при повороте ключей двух замков и специальной дверной ручки. Посторонний, даже имея ключи, не смог бы беспрепятственно проникнуть в квартиру.
Близкие родственники и друзья покойной на следствии показали, что Эльвира Семеновна была очень осторожным человеком. Если она находилась одна в квартире и раздавался звонок в дверь, она обычно несколько раз спрашивала, кто это, и, только удостоверившись, что перед ней знакомый или родственник, открывала.
- У нас существовал условный сигнал для входа в квартиру, — заявила невестка потерпевшей Т. А. Преображенская. — Когда кто–либо из наших внезапно возвращался, он давал длинный непрерывный звонок.
Таким образом, исключалось, что Драпкина могла открыть дверь незнакомому человеку и впустить его в квартиру. Если же исходить из того, что она все–таки открыла дверь незнакомому, то у нее завязалась бы борьба с убийцей, причем в прихожей, а не в комнате.
Во- вторых, данные осмотра места происшествия давали основание для вывода, что преступник не спешил с уходом и не боялся, что его могут застать врасплох, так как он после убийства еще смывал в ванне следы крови. Об этом говорили кровавые пятна на двери и стенах ванной комнаты, а также обнаруженные внутри самой ванны потеки бурого цвета, похожие на смытую водой кровь.
О том, что убийство совершил кто–то из близких покойной, свидетельствовали отсутствие орудия преступления, ненарушенная обстановка в квартире (следовательно, нападение было для Драпкиной неожиданным) и сохранность денег и ценных вещей.
Были проверены все родственники и близкие друзья Драпкиной, но пока безрезультатно. Вне подозрений оставался лишь младший сын покойной — Александр. Но не подозревать же сына? Как сообщили родственники, его отношение к матери было исключительно теплым. К тому же не было серьезных оснований сомневаться в его утверждении, что в тот день он, как всегда, в половине восьмого ушел на работу, да и коллектив института подтвердил, что в то утро он пришел на работу без опоздания. Но если не проверять эту новую версию, то практически нужно было вести следствие по замкнутому кругу.
Александр Исаевич Драпкин, демобилизовавшись в 1945 году из Советской Армии, приехал в родной город и стал жить с матерью Эльвирой Семеновной и старшим братом Владимиром Исаевичем. Окончив инженерно–строительный институт, Александр поступил работать в научно–исследовательский институт. Сначала он был инженером, а затем главным инженером проекта. В 1954 году его брат решил жениться на Татьяне Абрамовне Преображенской — вдове, имевшей двух дочерей от первого брака. Эльвира Семеновна к выбору сына отнеслась неодобрительно. Однако Владимир, не послушав ее советов, все же зарегистрировал брак с Преображенской, и она вместе с детьми поселилась в квартире Драпкиных. Эльвира Семеновна не допускала и мысли о том, что младший сын может повторить «ошибку» брата.
Елена Борисовна Филиппова появилась в институте как–то незаметно. Внешний вид этой женщины, ее поведение, свидетельствовавшие о скрытности ее характера и холодной расчетливости, не располагали к общению с ней. Работать она стала в группе, возглавляемой главным инженером проекта Драпкиным. Очень скоро отношения Елены Борисовны и Александра Исаевича сделались дружескими, а затем и близкими. Все свободное время они стали проводить вместе. Так продолжалось несколько месяцев. Этого оказалось вполне достаточно для того, чтобы убежденный холостяк Александр Исаевич изменил свои взгляды на супружескую жизнь. Тем не менее он со дня на день откладывал объяснение с матерью.
А Елена Борисовна с нетерпением ждала, когда наконец они поженятся. Ее можно понять. Ведь у нее рос без отца одиннадцатилетний сын.
Эльвира Семеновна, узнав об увлечении младшего сына, очень огорчилась, но все же надеялась, что в конце концов он образумится. Ведь он сам не одобрял брак Владимира с Преображенской. Но частые отлучки Александра беспокоили Эльвиру Семеновну.
Наступило лето, и она уехала вместе с внуком на дачу в Прибалтику. А домой посыпались письма. Ее интересовало буквально все: как Александр проводит время, как часто видится с этой женщиной… Она постоянно предостерегала сына от ошибки в выборе подруги жизни, указывая на печальный, с ее точки зрения, пример старшего брата. А в это время Александр переселился к Елене Борисовне жить и заметно изменил свое отношение к матери. Даже письма от нее он небрежно совал в карман, не читая сразу, как в прошлые годы.
В июне на кладбище, у могилы отца, Александр познакомил Елену Борисовну с братом Владимиром и его женой. Преображенской Елена Борисовна не понравилась. Вскоре она уехала в Литву и подробно описала свекрови, с кем встречается ее сын. Эльвира Семеновна заволновалась и, опасаясь, что Александр все–таки «наделает глупостей», заторопилась с отъездом. Александра она заставила вернуться домой.
В первые дни после ее приезда Александр под различными предлогами приходил с работы поздно. Эльвира Семеновна догадывалась, что сын продолжает поддерживать связь с Филипповой. Однажды между ними произошел такой разговор. Несмотря на поздний час, Эльвира Семеновна не ложилась спать в ожидании Александра. Не успел он войти в комнату, как она спросила:
- Что с тобой, сынок?
- Ничего.
- Я боюсь за тебя.
- Почему?
- Я не хочу, чтобы с тобой повторилась история Владимира.
- М–да..
- Мне горько и больно за Володю, хотя Таня прекрасная женщина. Но в наше время надо на жизнь смотреть здраво. И думать не смей о женитьбе на женщине с ребенком! — решительно заявила Эльвира Семеновна.
Зная крутой характер матери, Александр ничего не ответил. Однако он стал реже встречаться с Еленой Борисовной. Эльвира Семеновна успокоилась. А Филиппова была в отчаянии, видя, как резко изменился к ней Александр после возвращения матери. И, пожалуй, она тяжелее всего переживала мысль, что он вообще раздумал на ней жениться.
Передо мной сидел Александр Драпкин — высокий, атлетически сложенный сорокалетний мужчина. Он явно нервничал.
- Как вы думаете, кто мог убить вашу мать?
- Я не знаю.
- Скажите, не было ли у нее врагов среди родственников?
- Нет и не могло быть!
- Почему?
- Да потому, что она всю жизнь делала людям только добро.
- А когда вы ушли на работу в день убийства?
- Как обычно.
- Скажите поточнее.
- В семь тридцать утра.
- Утром, до вашего ухода на работу, к вам никто не приходил?
- Нет, никто.
- А когда вы уходили, по дороге никого не встретили?
- Нет.
- По заключению судебных медиков, смерть вашей матери наступила примерно за два с половиной — три часа до того, как был обнаружен труп, то есть когда вы еще находились дома. Что вы на это скажете?
- Этого не может быть!
- Тогда познакомьтесь с заключением эксперта.
К моменту допроса следствие уже располагало выводами экспертизы, проведенной лучшими специалистами страны — лучшими, потому что следствие стремилось получить наиболее точное заключение о времени наступления смерти потерпевшей. Очень важно было решить этот вопрос. Однако по ряду