— Столица этой страны, — ответил брат. — Мы как раз туда и идём…

…Город, и правда, оказался великолепен. Каждый дом был красив по-своему, по-особенному. Не было, казалось, даже двух похожих друг на друга, домов. А ещё эти башни из разноцветного камня и вонзившиеся ввысь шпили на крышах. Крыши блестели на солнце золотистыми, серебристыми, лазурными цветами. Уютные дворики были больше похожие на сказочные сады. А ещё резные беседки, удобные скамеечки, цветы во дворах. Такой красоты Вовка никогда раньше не видал.

Всё вокруг, говорило само за себя. Было видно, с какой заботой, с какой любовью создавалось всё это: дворики, мощённые камнем дороги и тротуары, аллеи с аккуратными скамеечками в тени деревьев. Да что там долго рассказывать — это был город-сказка.

— Тут так хорошо, — сказал Вовка, — вот бы тут жить, в этом городе.

— Нет, Вова, — ответил Кирилл, — это плохая сказка — очень плохая.

— А чего? — удивился Вовка. — Тут вон как красиво. Что ли не так?

— Красиво… Но тут нельзя жить…

— А почему?

— Ты заметил, что нам не встретился ни один человек, ни одно животное, даже насекомое?

— Заметил. А почему? Что ли они от нас все попрятались?

— Они не попрятались, их просто нет… уже давно. Это мёртвый Мир. Этот Мир погубило зло. Здесь даже время остановилось. Здесь уже много тысяч лет ничего не меняется. Всё, что вокруг: деревья, трава, цветы — всё это мёртвое. Всё, это остаётся таким, каким было в тот миг, когда этот Мир умер. Когда здесь заканчивается день, то, как и у нас на Земле, наступает вечер. Потом наступает ночь. Но когда заканчивается ночь, здесь наступает не следующий, а всё тот же самый день. И так здесь будет всегда, вечно, пока светит здешнее солнце.

Вовку так расстроило то, что рассказал брат, что всё вокруг, как бы померкло. Всё: краски и красота города, природа, аккуратные зелёные дворики, Чудесные цветы — вообще всё вокруг его больше не радовало, не восхищало.

— А как это получилось, что погиб целый Мир? — спросил он.

— Так вот и получилось, и такой Мир не один, — ответил брат. — Я специально показал тебе этот город, чтобы ты знал, что бывает с Мирами, в которых побеждает зло. Таких Миров очень много. Когда-то, очень давно, эта планета была похожа на нашу Землю. Здесь тоже жили люди. Они учились и работали. Они дружили, ссорились и мирились. Они строили города, создавали произведения искусства, занимались науками. Они радовались успехам и огорчались неудачам, строили планы на будущее. Но это было давно — очень, очень давно. А теперь тут не осталось даже памяти о тех временах, потому что здесь некому помнить.

— И что, от зла, что ли, может умереть целый Мир?

— Да, может. Здесь, в этом Мире, зло одержало верх над добром и справедливостью. Люди, жившие на этой планете, не смогли это остановить — побоялись.

— Побоялись?! Как это можно бояться спастись?

— Они не думали об этом. Они не знали, что зло может погубить их. Они просто приспосабливались к злу. Люди перестали отстаивать справедливость, потому что боялись наказания за это. Они стали безропотными, как рабы, и стали мириться с любым произволом. Правители этого Мира, чувствуя безнаказанность, наглели всё больше и больше. Они грабили народ, заботясь лишь о своём благе. Находились немногие, кто пытался противостоять злу, но их было мало и они ничего не смоги сделать. Постепенно этот Мир заполняли рабская покорность и трусость, подлость и предательство, ненависть и зависть. И вот, однажды, зло достигло критической отметки, и этот Мир стал мёртвым. Всё живое просто исчезло, будто его никогда и не было.

— А у нас? Что ли у нас нет плохих людей или несправедливости? У нас тоже много кто с этим мирится, но Земля-то не погибла.

— Пока не погибла, — ответил Кирилл, — но это может произойти в любой момент. И это произойдёт, если люди не научатся творить добро и решительно пресекать зло. Если останутся те, кто строит своё благополучие на горе и бедах других, если мы не сумеем избавиться от всего плохого, то и наш Мир ждёт такая же участь.

— И ничего нельзя сделать?!

— Ну почему же? Можно, конечно, и нужно. Надо менять наш Мир к лучшему, и каждый должен начинать это делать с себя. Мы не должны совершать дурных поступков и делать так, чтобы с нас брали пример другие. Мы никогда не должны мириться с несправедливостью и сами должны быть справедливыми. Мы должны убеждать людей поступать только по совести и не бояться отстаивать добро и правду, даже если за это их могут наказать. А если мы ВСЕ будем вместе, если ВСЕ будут решительно заступаться за КАЖДОГО, то ни один негодяй, кем бы он не был, ничего нам сделать не сможет. Не надо бояться мерзавцев, надо чтобы они боялись нас. И это будет так, если мы все будем вместе, потому что вместе мы сила — сила, которую никто не сможет одолеть…

…Вовка шёл с братом по улицам мёртвого города. Теперь ему хотелось поскорее уйти отсюда, настолько ему стало неуютно и тревожно в мёртвом Мире.

— Как плохо, что тут некому жить, — почти шёпотом сказал он, — жаль, что так будет и у нас.

— Почему ты думаешь, что у нас это обязательно будет? — спросил Кирилл.

— Потому что на Земле слишком много зла, мы его не победим.

— Нет, Вова, у нас ещё есть надежда на будущее. Только за это будущее надо бороться. Я тебе же рассказал, что для этого надо. Судьбы Миров зависят от людей, вернее от тех, кто живёт в этих Мирах. Это значит, что многое зависит и от нас с тобой.

— От нас?!

— Ну да, конечно, и от нас. Ты и сам уже для этого кое-что сделал. Разве ты забыл? Ты же исправил прошлое.

— Это ты помог… и твой Учитель.

— Нет, Вова, не только. Я без тебя не смог бы этого сделать, и Учитель тоже не смог бы. Это сделал ты, пусть даже с нашей помощью.

Но тоска всё больше овладевала Вовкой. «Неужели наша Земля погибнет? — думал он про себя. — Нет, так нельзя. Нельзя позволить плохим людям погубить наш Мир…»

— Ладно, Вовчик, — сказал, наконец, Кирилл, — мы достаточно погуляли, пора приступать к делу. Сегодня тебе надо научиться проходить сквозь грань между Мирами.

— Ага, надо, только я не умею.

— А если бы умел, зачем тогда учиться? Как раз и надо научиться, потому что не умеешь.

— А как научиться-то?

— Я тебе всё объясню и покажу. У тебя получится. Ты ведь однажды это уже сделал. Вспомни, что ты тогда чувствовал, ну когда у тебя это получилось, когда ты сам переместился к нам в замок?

— Отчаяние? — это было первое слово, которое пришло Вовке на ум, когда он вспомнил то, что тогда происходило.

А ведь и правда, было такое. Это ещё в старом, неизменённом прошлом. Вовка тогда и узнал, что Кирилл, которого он видел в другом Мире — его брат. Так вот, именно отчаяние толкнуло его совершить чудо. Он даже сам не понял, как туда перенёсся, но, главное, это у него получилось.

— Нет, — сказал Кирилл, — дело не в этом. Отчаяние лишь причина. Ты из-за этого только захотел попасть к нам, а вот попасть в замок тебе помогло совсем другое. Подумай, вспомни, что ты тогда чувствовал, что предстало перед твоим внутренним взором.

— Перед каким ещё внутренним взором? Как это?

— Ну то, что ты как бы видел, но не глазами, а только чувствовал. Попробуй закрыть глаза и представить себе, как тогда было, как ты переместился к нам. Если у тебя не получится сразу, я тебе помогу.

У Вовка получилось. Он вспомнил, как представил себе тогда, даже чуть ли не увидел воочию тот замок и Главного Хранителя. Он вспомнил, как почувствовал, тот путь — путь, проходящий через другие пространства. Он вспомнил чувство необычайной лёгкости, почти невесомости, вспомнил, как какая-то сила, подчиняясь его желанию, подхватила и понесла его сквозь пространства туда, к замку. Вот и теперь —