постарайтесь открыть для них свое сознание. И если вам удастся отринуть самоуверенность и самонадеянность, они прорвутся к вам и расшибутся в лепешку, лишь бы у вас все было хорошо.

Я обзавелся парой 'шестерок'. Один из них, экс-убийца Одноглазый Рахуба, был самым быстрым духом из всех моих знакомых, когда дело доходило до поисков затребованного клиентом предка. А другой, профессор Грэйф, преподаватель общественных наук с лягушачьей физиономией, растративший некогда благотворительный фонд и утонувший в Гудзоне, куда он свалился при попытке скрыться, был докой по части генеалогии. Он мог разнюхать любую родословную, даже самую запутанную, в считанные секунды, а затем вычислить наиболее вероятное местопребывание искомого родственника. Эта парочка составляла весь штат моей конторы. И хотя всякий раз, как они помогали мне и моим клиентам, они на один шаг приближались к свободе, оба так запутались при жизни, что я был уверен в их долгой службе.

Но если вы думаете, что я остановился на этом и что мне нравилось просто получать дармовые денежки, то вы ошибаетесь. Это не для меня. Если бы!.. Нет, славы мне захотелось. Эффектов. Стал, видите ли, вспоминать события последних месяцев и вспомнил, как эта сумасбродка Одри заявила, что из меня никогда ничего не выйдет. И мало мне было, что я уже доказал себе обратное. Захотелось повыпендриваться перед старыми приятелями.

И не то чтобы я забыл, что говорил коротышка из 'Борговли тутылками' насчет использования таланта ради показухи, пустого хвастовства, а тем более мести. Я решил, что и вправду большая шишка. Короче, зарвался. Вообразил себя самым основным. Еще бы, стоило мне послать одного из моих призраков, и я уже знал, кто, что, где и когда делал. С тенью профессора за спиной я мог выяснить все обо всех. Против меня никаких зацепок не было. а сам я мог переговорить, перехитрить и перемудрить любого. Короче, храбрый портняжка. И вот что стало приходить мне в голову: что толку в моих успехах, если парни из Вест-Сайда ничего о них не знают? И еще: Счастливчик Сэм лопнет от злости, когда увидит, как я разъезжаю по Бродвею в новехонькой шеститысячной колымаге! И наконец: подумать только, я еще тратил время и слезы на эту набитую дуру Одри!.. Короче говоря, я предоставил слово своему комплексу неполноценности. Вел себя как последний болван, каким, в сущности, и был. В общем, я не выдержал и отправился на Вест-Сайд.

Была холодная зимняя ночь. Я тщательно навел лоск на себя самого и на свою машину, чтобы у встречных глаза на лоб лезли. Жаль, что я не привел вместо этого в порядок собственные мозги.

Я с ходу затормозил у бильярдной Кэйтси - так, чтобы тормоза скрипнули как можно громче, и все двадцать четыре цилиндра ревели по-драконьи, пока я не вырубил двигатель. Но выйти из машины не спешил, а развалился на сиденье, зажег дорогую сигару, сбил шляпу набок и нажал сигнал. Сорок восемь секунд авто играло 'Перекресток в Такседо'. И только после этого я соблаговолил поднять глаза к дверям бильярдной.

Сперва я подумал, что, раз меня так встречают, не стоило сюда и приезжать; а потом я забыл об этом и думал уже только о том, как отсюда смотаться.

В освещенных дверях бильярдной стояли в небрежных позах двое. Кстати, это был узенький переулок - если бы не бильярдная, совсем темный. Приглядевшись, я разобрал, что один из двоих в дверях бильярдной - сам Счастливчик Сэм, а второй - Фред Беллью. Они просто стояли и молча смотрели на меня. Только когда я приветствовал их: 'Привет, мелкота! Узнаете?' - я заметил, что по обе стороны освещенного входа, в тени, стены подпирают остальные парни. Вся кодла. Ничего себе! Слишком это вышло... словно ждали. Мне это не понравилось.

- Привет, - сказал Фред спокойно. Он никогда не любил выпендрежа. Разумеется, другого я и не ждал. Но тут в первый раз почувствовал привкус дешевки. И все-таки вылез из тачки и позволил им полюбоваться на мои блестящие перышки.

Сэм хмыкнул и пробормотал: 'Индюк!..' Довольно громко. Еще кто-то хихикнул, а из темноты заулюлюкали. Я подошел к Сэму и ухмыльнулся. Правду сказать, ухмыляться мне вовсе не хотелось.

- Я так давно тебя не видел, - сказал я, - что уже и забыл, какая ты задница. Как дела?

- Я-то в порядке, - ответил он и добавил самым оскорбительным тоном: - Я зарабатываю свои деньги.

Прокатившийся в толпе ребят ропот ясно дал понять, что самым разумным было бы усесться в мое сверкающее авто и убраться отсюда. Но я остался.

- Умника строишь? - пробормотал я. Теперь я понял, что ребята были навеселе. Я, похоже, влип. Сэмми сунул руки в карманы и посмотрел на меня сверху вниз. Он был единственным коротышкой, которому удавался такой взгляд. После неприятной паузы он произнес:

- Лучше бы тебе отправляться обратно к своим хрустальным шарам и кофейной гуще. Мы, знаешь ли, уважаем ребят, которые потеют, чтобы заработать. Мы уважаем даже и тех, кто зарабатывает, не совсем законно, если они умнее, ловчее и сильнее других. Но ловко подвешенный язык и немного везения - это совсем другое дело. А теперь пшел вон.

Я беспомощно огляделся. Что просил, то и получил... А чего я, собственно, ожидал? Я что, рассчитывал, что ребята будут становиться в очередь, чтобы пожать мне руку, если я так обставлю свое появление?

Они вроде бы и не двигались почти, но в следующий момент как-то сразу обступили меня со всех сторон. Похоже было на то, что если я не придумаю что-нибудь, и немедленно, мне намнут бока. А если уж ребята брались за это дело, можете мне поверить, делали его как следует. Я вдохнул поглубже.

- Слушай, Сэм, я у тебя ничего не прошу. В том числе и советов.

- Советов?! - он вспыхнул, - Эти твои сеансы! Не волнуйся, мы тут коечто слышали о тебе. Облапошиваешь несчастных вдовушек. Полсотни за раз - 'Беседы с Незабвенными Усопшими'! Психичный консультант! Классная удочка! Что, нечем крыть?

Ну, теперь-то я снова чувствовал твердую почву под ногами.

- Так я, по-твоему, шарлатан? Так, да? Да стоит мне захотеть, и я напущу на тебя такие кошмары, что у тебя, готов спорить, волосы навсегда дыбом встанут... если, конечно, тебе хватит духу отправиться куда я скажу!

- Значит, готов спорить? Ну-ну. Забавно! Ребята, вы слышите? - Он засмеялся и заявил, скривив рот:

- Ты сам этого хотел. Ну что ж, мистер богач, вызов ваш - а я принимаю. Фред будет записывать ставки. Как насчет десяти твоих вонючих долларов за каждый мой? Фред, прими десятку!

- Ставлю двадцать к одному! - Я почти сорвался в истерику.- Но клянусь, я приведу тебя к самому гнусному, грубому, склочному, неотесанному и мерзкому призраку из всех, о каких тебе когда-нибудь придется услышать!

Толпа так и взвыла. Сэм хохотал с ними вместе, но не выказывал желания пойти на попятный. В этой компании спор - это спор, и когда ударили по рукам, отступать некуда. Он принял мой вызов, сам назвал условия и теперь не мог увиливать. Так что я просто кивнул и сунул Фреду пару сотенных. Фред и Сэм уселись в машину, а когда мы отъезжали, Сэм высунулся наружу и помахал ребятам.

- Эй, парни, до встречи в аду! - закричал он. - Я собираюсь встретиться со страшным привидением, и либо оно меня напугает до смерти, либо я его!

Я погудел, чтобы расчистить дорогу в улюлюкающей толпе, и уехал. Развернулся на бульваре и поехал из города.

- Куда едем? - спросил немного погодя Фред.

- Да тут, недалеко, - ответил я, хотя еще не решил. Надо было найти поблизости место с самым что ни на есть гадостным привидением - таким, чтобы Сэм наложил в штаны. Я бы тогда помирился с ребятами.

Я открыл бардачок, и Айки высунулся наружу. Айки - это бедолагачертенок, которому защемило хвост металлическими листами, когда машину собирали, так что он был вынужден сидеть в бардачке, пока моя колымага не развалится.

- Эй, Айк! - прошептал я. Малыш уставился на меня бойкими глазками, в которых отсвечивала красным освещавшая салон лампочка. - Айк, свистни профессору, ладно? Я сам не хочу кричать, чтобы эти две рожи сзади не услышали. Тебя-то им не услышать.

- Ладно, босс, - пискнул Айк и, вложив пальцы в рот, свистнул - так, что кровь в жилах остановилась. Это был условный сигнал для профессора. Старикашка появился впереди машины, некоторое время летел