И когда только успел?

— Кушать очень хотелось, — оправдывался домовой дрожащим голосом.

— Давай отпустим, — пожалел домового лесоруб. — От этих тварей всегда только польза была. А с голодухи с кем не бывает.

— Ладно, — согласился Странник, прикасаясь к амулету, — только смотри без фокусов.

— А я чо? Я ничо, — поспешил заверить людей домовой, потирая лапой освобожденную от удавки шею. — Я и покараулить могу, чтобы никакая тварь в дом не пролезла. Я ведь — домовой! У меня в доме своя сила, но против хозяев я её применять права не имею. Не, бывают, правда, спятившие домовые — те могут и на хозяев напасть, — тут же оговорился он. — Но мне сейчас не до того — выжить бы… А может, еще хлебушком угостите? — жалостливо попросил он.

— Держи, горемыка, — раздобрел Щербатый, протягивая домовому большую горбушку хлеба. — Мы в городе запасы пополним. Слушай, а может ты с нами в город? Там люди, дома жилые…

— Не, не люблю я город, — помотал головой Киря. — Я испокон в деревне! Те из наших, кто в город подался, вскоре обратно прибежали… Слишком много там железа, блокирующего нашу силу…

Точно, согласился с ним Странник, — железобетонные блоки, в них каркас из металлической сетки.

— Даже во время Мирддиновского запрета в город не слишком-то…

— Какого-какого запрета?

— Мирддиновского, — пояснил Киря, — о разделении мира: на миры смертных и «дивных» людей.

— Ну-ка, друг, — заинтересовался Странник, — давай-ка поподробнее.

— А самогонка есть? — хитро прищурился домовой.

— А ты еще и выпить не прочь? — удивленно округлил глаза Щербатый.

— Ну не зря же меня Кирей прозвали, — усмехнулся домовой.

— Ладно, найдем тебе выпить, — согласился Странник, — за информацию платить надо.

Странник шутливо хлопнул ладонью по плечу Щербатому:

— Доставай, дружище, свою заветную фляжку! Видно, не суждено нам сегодня выспаться…

— Ничего, — пробасил лесоруб, — можно и попозже встать — до города чуть больше полдня пути. Как раз вечером будем.

— Здорово! — обрадовался Странник. — Слышь, волосатик, — позвал он домового, — тебе куда плеснуть? А то в округе, наверное, ни одной целой миски, не сыскать.

— А зачем мне миска, — обиженно засопел домовой, — я ж чай не кот и не собака. Я со стакана пью, ну, на худой конец, из чайной чашки могу…

— Где ж я тебе стакан возьму? — развел руками странник. — А тем более — чайный сервиз! Здесь нет ничего — все разбито и украдено до нас.

— А вот и не все! — довольно заверещал домовой.

Он побежал в дальний угол избы, смешно семеня коротенькими ножками. Добежав до угла, домовой неожиданно исчез.

— Нихрена себе! — выругался Странник. — Сбег, паразит. Вот так и доверяй всяким…

— Да тута я, тута! — Киря появился в избе так же неожиданно, как и исчез.

Он держал в маленьких волосатых лапах с тоненькими голыми пальцами три граненых стакана.

— Вот, — похвалился домовой, — давненько я их не доставал.

— Вот это по-нашему! — похвалил Кирю Странник, забирая у него стаканы. — Чистые хоть? — спросил он домового, глядя сквозь стаканы на свет.

— Чистые-чистые! — поспешил заверить его домовой. — Я всегда их после пьянки мою.

— И когда же это было? — поинтересовался Щербатый.

— Э-э, — задумался Киря, — лет этак пятьдесят назад. Ну, им то ничего не сделается — стекло. Пыль сдуй, и можно приступать.

Он в предвкушении выпивки потер маленькие ладошки друг о друга. Щербатый, не долго думая, протер стаканы полой рубахи и щедро плеснул в них самогона.

— Ух! — воскликнул домовой, ухватив один из стаканов цепкими пальчиками. — До чего же изумительно пахнет! Будем что ли? — спросил он собутыльников.

— За встречу, — откликнулся Щербатый, залпом проглатывая содержимое стакана.

Домовой со Странником тут же последовали его примеру. Киря, проглотив свою норму спиртного, неожиданно растворился в воздухе. Сквозь его, ставшее вдруг призрачным тело, проступили искаженные, словно в стеклянной линзе, предметы обстановки.

— Чего это с ним? — спросил Щербатый Странника.

Тот лишь неопределенно пожал плечами:

— Наверное, твой самогон для него ядреный.

— Нормальный самогон, — откликнулся домовой, — и не такой пивали! Просто ко мне мои забытые умения вернулись. Вот что значит жилой дом! Я вновь могу становиться невидимым!

Домовой радовался словно ребенок. Он то проявлялся, то опять исчезал.

— Кончай баловать! — прикрикнул на него Странник. — Давай лучше, рассказывай, как так получилось, что раньше нечисти не было…

— Давай еще по одной, — домовой пальчиком подвинул стакан к Щербатому, — а то разговор у нас долгий.

— Ну ты и проглот! — фыркнул Щербатый, но в стаканы самогону налил.

Они выпили и закусили. Странник достал из кармана сигареты.

— Курить будешь? — спросил он домового.

— Не, — тряхнул большими ушами Киря, — не люблю дыма.

— Тогда давай…

— Расскажу, что знаю, — заверил друзей домовой. — Дела то давние, и уже давно быльем поросли, но если вам интересно…

— Ты, давай, ближе к делу, — не выдержал Странник, — языками трепать мы все мастера…

— Так я просто думаю, откель рассказ начать, — отбрехался домовой.

— Так думай быстрее — нам еще выспаться нужно будет!

— Значица так: давно, когда меня еще на свете не было, миром правили боги.

— Давай уточним, — предложил странник, — боги это кто?

— Очень сильные маги, — пояснил домовой, — бессмертные.

— Тогда ответь мне еще на один вопрос — что есть магия?

— Ну, вы, мужики, даете! — возмутился Киря. — Я обычный домовой, а не бог…

— Ты не юли! — прикрикнул на него Странник. — А то мигом удавочку надену!

— Да ладно тебе, — примирительно произнес Щербатый, — может, он действительно не того…

Домовой испуганно сглотнул, вспомнив про страшный амулет, и затараторил скороговоркой:

— Я честно мало чего знаю, вы уж не сердитесь на меня. А? Как обещал, что знаю — расскажу! Про магию мне дед рассказывал, да я, дурак, не слушал старика. А ведь надо было! Единственное, что помню: магия — это проявление сил Хаоса, на фоне упорядочивающегося мироздания. Тот, кто этими силами сможет распоряжаться по своему усмотрению, тот и есть маг.

— Сложно все как то, — покачал головой Щербатый.

— Продолжай, продолжай, — попросил Странник.

— Так вот, первые маги работали с Хаосом напрямую и обладали неимоверной силой. Все остальные — потомки тех, первых магов, уже были пожиже. Однако случались исключения — Мирддин-Мерлин. Этот маг-самоучка сумел подчинить себе древний артефакт — «Пляшущих великанов» и с его помощью упрятал бывших вершителей в Вечную Бездну — Тартар. Затем он разбил единый мир на две части. Он выдавил из мира смертных все проявления Хаоса, лишив его магии. А всем магам и их созданиям повелел жить только в мире «дивных людей».

— Постой-ка, — перебил домового Странник, — так вся нежить — это создания магов?

— Угу, — подтвердил домовой, — развлекались властители, как могли.

— Понятно, — Странник почесал затылок, а затем разлил самогонку по стаканам. — Чего там