Джимми нерешительно поднес горлышко бутыли к губам. Глотнул сперва немного, затем присосался к бутылке как клещ. Роб с улыбкой наблюдал за дергающимся кадыком Бабуина. Наконец негр оторвался от алкогольной соски и шумно выдохнул наполненный винными парами воздух. В голове сразу прояснилось, и жизнь показалась не такой уж мрачной.

— Ну как, подлечился? — участливо спросил Роб, протягивая Джимми заженную сигарету.

— Хорошо! — Бабуин выпустил в воздух сизую струйку дыма. — Я уж думал, что завтра буду погибать.

— Помни мою доброту! — ощерился Забияка.

— Угу, — промычал Джимми, лихорадочно просчитывая, какую ответную услугу потребует от него Роб.

— Слушай, старина, а правда, что твоя бабка была настоящей шаманкой вуду? — вдруг ни с того, ни с сего спросил Забияка.

— Ну, — уклончиво промычал Бабуин, — болтали всякое…

— Ты не темни, — заговорщически зашептал Роб, — сам-то можешь чего такого сотворить?

— Да я пробовал как-то пару раз давным-давно, — признался старый негр, — но ничего путного у меня не вышло. Да и у бабки, если честно признаться, получалось раза два-три за всю жизнь… А тебе зачем?

— Да так, избавиться от одного чудика хотел, — в самое ухо Бабуина зашептал Роб.

— Это кого же? — опешил негр.

— Рябого Родригеса, — прошептал Роб. — Достал, гад, своими закидонами!

Рябой Родригес — здоровый мускулистый мексиканец, с мерзким неуравновешенным характером и лицом, изъеденным оспой, считался бесспорным лидером местных трущоб. Каждый проживающий на этой помойке и работающий в квартале Родригеса, должен был отдавать определенную долю заработка психованному мексиканцу. Видимо сильно Рябой задел Роба, раз уж тот решил искать помощи у Бабуина.

— Убить я его не могу — меня его кодла тут же порвет! Я тут много чего передумал… Слушай, Джимми, ну что тебе стоит? Попробуй, а? А за мной не заржавеет! Тебе что понадобиться? — словно уже все давно было оговорено, спросил Забияка.

— Немного воска, — после минутного раздумья ответил Бубака, — набор больших иголок, ну и желательно что-нибудь от метиса: клок волос, срезанные ногти…

— Добуду, — Роб был краток.

Он скрылся и через полчаса вернулся со всем необходимым. Роб принес большой огарок восковой свечи, три ржавые иглы и мятый целлофановый кулек.

— Это что? — спросил его Бубака.

— Ни волос, ни ногтей найти не удалось. Но мне повезло: проклятый мексикашка высморкался прямо на этот пакет…

— Сойдет, — одобрил находку Бабуин. — А сейчас — иди, погуляй. Иначе можешь все испортить. Фигурку нужно вылепить в одиночестве!

Задира на карачках выполз из картонной коробки, оставив фонарик Бабуину. Джимми не врал Задире — его бабка действительно практиковала вуду, но не преуспевала в этом. Одно время она пыталась натаскать и Бабуина, но у мальчишки вообще ничего никогда не получалось. Наконец бабка отстала от внука. Пока Забияка искал ингредиенты, Бубака вспоминал основательно подзабытые заклинания. Он был уверен, что и в этот раз у него ничего не получиться, к тому же он не мог вспомнить точные слова обряда. Разминая в руках воск, Бабуин монотонно бубнил себе под нос все заклинания, какие помнил. Забытые места он щедро реконструировал отсебятиной — абракадаброй. Когда воск размяк, Джимми смешал его с соплями Рябого мексикашки. Наступал самый ответственный момент — изготовление восковой фигурки Родригеса. Бабка всегда говорила, что чем точнее будет сходство фигурки и оригинала, тем сильнее будет колдовство. Бабука как можно четче попытался представить себе Рябого, его оттопыренные губы, вечно застывшие в усмешке, черные смоляные волосы, изъеденную оспой кожу, приплюснутые уши. Фонарик горел все тусклее и тусклее — садились батарейки. Но Джимми не обращал на темноту внимания. Пальцы Бубаки мяли податливый воск, формируя из него фигурку Рябого Родригеса. Бубака закончил работу в абсолютной темноте. Она отняла у него массу сил, как будто он до утра переносил с места на место тяжеленные мешки с рисом.

— Ты чего это в темноте сидишь? — в коробку заглянул Забияка, уставший ожидать окончания обряда. — Батарейки в фонарике сели?

Бабуин устало кивнул.

— Ща поменяем! — Задира начал шариться по карманам.

— О! Нашел! — радостно сообщил он старому негру.

Поменять батарейки — дело пяти секунд. Коробку вновь осветил яркий поток света.

— И какие успех… Нихрена себе! — издал возглас удивления Роб. — Вылитый мексикашка, — добавил он шепотом, поднося восковую фигурку к самым глазам. — Сходство один в один, если приглядеться, даже оспины на лице видно. Как это тебе удалось?

Бабуин, который до сих пор еще не видел творение своих рук, сдавленно ахнул. Такие фигурки могли делать только настоящие мастера вуду. Во всем племени Бабуина и еще в пяти, проживающих поблизости, таких мастеров не было.

— Это вуду, — прошептал он, — настоящая магия!

— Так у тебя получилось?

— Судя по фигуре — да.

— Обалдеть! Что дальше делать нужно?

— Дальше — самое простое: ткнешь иглой в руку — отнимется рука, в ногу — нога, в сердце…

— А ты страшный человек, Джимми, — с уважением сказал Забияка. — Почему ты раньше не использовал эти возможности?

— Я просто о них не подозревал. Я уже рассказывал об этом, — напомнил Джимми.

— Старый ты осел! — выругался Задира. — Мы бы с тобой могли таких делов натворить! Ну да ладно, все еще впереди! А сейчас давай испытаем… Я так долго ждал этого момента.

— Подожди немного, я наложу последнюю связь между фигуркой и хозяином.

Бубака каркнул нечто невнятное и слегка сжал фигурку в ладонях.

— Вот теперь все, — сказал он, передавая фигурку Робу. — Они неразделимое целое.

— Отлично! А ты не желаешь посмотреть на цирковое представление с участием Рябого?

— Да. Пойдем, мне и самому интересно будет посмотреть, что же получилось. Где сейчас Рябой?

— Как обычно у центрального костра, — довольно потер руки Роб. — Сейчас мы посмеемся.

Они выбрались из коробки и направились к месту сборища кодлы Рябого. Роб остановился в кустах орешника, что росли неподалеку от костра. Отсюда ему было прекрасно видно мощную фигуру Родригеса.

— Попробуем? — риторически спросил Задира, вытаскивая из кармана перышко. Пощекотав у фигурки под носом, Роб услышал, как оглушительно чихнул Рябой — Задира прекрасно знал, что у Родригеса аллергия на птичий пух.

— Работает! — обрадовано просипел Роб.

Широкое лицо Бабуина стало пепельно-серым, он не ожидал такого эффекта.

— Не тушуйся, Джимми, — заговорщически зашептал Задира. — С твоими талантами наша жизнь стремительно изменится в лучшую сторону! Ладно, — задира любовно посмотрел на восковую фигурку, — переходим к «водным процедурам».

Он легонько щелкнул ногтем по затылку воскового мексиканца. У Рябого голова дернулась так, словно кто-то дал ему хорошую затрещину. Взбешенный Родригес резко обернулся, надеясь застать своего обидчика врасплох. Но за спиной мексиканца никого не оказалось.

— Ты чего, Рябой? — донеслось до Задиры.

Родригес не ответил, лишь изумленно потер ушибленный затылок и вновь вернулся на место.

А в кустах тоненько похохатывал Задира, ему нравилась держать в руках ниточки жизни Рябого.