руководства (а затем и против миллионов коммунистов), в том, что он 'поджигатель войны' (хотя незадолго до этого его бранили за пацифизм); говорилось и об 'американских деньгах'. Словом, набор ругани был обычным, и Камю возмутили не сами эти вздорные обвинения, а сходная реакция в кругах интеллектуалов, принадлежащих к так называемой 'прогрессивной левой'. Окончательный разрыв с нею произошел после публикации в журнале Сартра 'Тан модерн' критической статьи Ф. Жансона. Камю отвечал крайне резко, на что получил и предельно жесткую отповедь Сартра. Разрыв этот, впрочем, назревал давно и произошел бы раньше или позже и без полемики по поводу 'Бунтующего человека'. Достаточно напомнить, что Сартр в это время опубликовал пьесу 'Дьявол и Господь Бог', в конце которой герой пьесы говорит: 'Вот начинающееся царство человека… я буду палачом и мясником'. Так что разрыв был неизбежен.
Как вспоминал Камю впоследствии, 'эта книга наделала много шума и принесла мне куда больше врагов, нежели друзей (по крайней мере первые кричали громче вторых). Как и все в мире, я не люблю иметь врагов. И все же, если бы мне пришлось писать книгу заново, я написал бы ее такой, как она есть. Из всех моих книг она мне особенно дорога'.
Перевод 'Бунтующего человека' выполнен Ю. М. Денисовым (с начала и до главы 'Богоубийства'; для настоящего издания он в значительной степени обновлен) и Ю. Н. Стефановым (с главы 'Индивидуальный терроризм' и до конца) по изданию: Camus A. L'Homme revolte. P., Gallimard, 1951.
Примечания
1
'Грозовой перевал' — роман английской писательницы Э. Бронте (1818–1848).
2
Лучше умереть стоя, чем жить на коленях — лозунг, провозглашенный во время гражданской войны в Испании Пасионарией — Долорес Ибаррури.
3
Анализ бунта приводит по меньшей мере к догадке, что человеческая природа действительно существует, соответственно представлениям древних греков и вопреки постулатам современной философии — Камю ведет здесь (и на протяжении всей книги) спор с экзистенциализмом Сартра, согласно учению которого у человека нет природы, некой предустановленной сущности: 'существование предшествует сущности', акт выбора, проект человека определяют, каков человек. Камю относит бунт к универсальной человеческой природе, что соответствует представлениям древних греков и расходится с философией экзистенциализма.
4
Сообщество жертв — явление того же порядка, что и сообщество жертвы и палача. Но палач об этом не ведает.
5
L 'homme du ressentiment — 'Человек озлобленный' — таков французский перевод книги немецкого философа М. Шелера (см. примеч. к 'Мифу о Сизифе'). Центральное место в этой книге, публиковавшейся по-немецки под различными заглавиями, занимает анализ ницшеанского понятия 'Ressentiment'. Это французское слово, буквально переводимое как 'злоба, злопамятство', совмещает целый ряд смысловых оттенков — зависть, мстительность, ревность, злопыхательство и т. д. В книге Шелера дано феноменологическое описание этого чувства, но главное место занимает полемика о Ницше. Последний видел в Ressentiment мстительную злобу слабых, объявляющих порочными недоступные им витальные ценности. Нужда провозглашается добродетелью, жизненные ценности осуждаются как греховные, поэтому Ницше считает священника тем типом человека, для коего наиболее характерна мстительная злоба. Шелер согласен с Ницше в оценке Ressentiment как чувства, характерного для низших слоев общества, мечтающих из зависти низвергнуть все высшее, но он ведет с Ницше спор по поводу духовных Ценностей христианства. Шелер видит в христианстве вершину духовной силы, а злопамятство считает главным источником 'современного гуманитаризма', светской морали, социальных движений, ставящих своей целью достижение равенства. В этом смысле для него нет разницы между буржуазией и пролетариатом: гуманитаризм переворачивает традиционные ценности с ног на голову, подчиняет высшее низшему — это бунт рабов в морали, универсализация рабских ценностей (см.: Scheler М. L'homme du ressentiment. P., 1970. Р. 125–126). Камю оспаривает именно эти положения Шелера: бунт против рабства, против неравенства имеет своим истоком не мстительную злобу отверженного, но стремление к утверждению всеобщей ценности свободы.
6
Воспитатель Эмиля — имеется в виду Ж.Ж. Руссо, автор романа 'Эмиль, или О воспитании' (1762), в котором изложены философские и педагогические идеи Руссо.
7
Разумеется, возникновение христианства отмечено метафизическим бунтом, но воскресение Христа, провозвестие его второго пришествия и Царства Божия, понимаемое как обещание жизни вечной, — это ответы, которые делают бунт ненужным.
8
Само собой разумеется, что исследовать здесь мы будем последний период творчества немецкого философа, с 1880 г. до его помешательства. Данную главу можно рассматривать как комментарий к тексту 'Воля к власти'
9
Декаданс — понимался Ницше не только как совокупность явлении в культуре конца XIX в. Литературно-художественный декаданс есть порождение нигилизма, умственного и физического вырождения 'высших людей'. Декаданс — это победа слабых над сильными, триумф 'рабской морали', хаотическая спутанность инстинктов и страстей. Вместо того чтобы действовать, декадент, жертва излишней чувствительности, стремится избавиться от страданий в опьянении или с помощью наркотиков; но страдания может уменьшить и 'искусство для искусства'. В обоих случаях мы имеем дело с одним феноменом вырождения европейской творческой элиты. Декаданс понимается Ницше и как физиологическое вырождение, и как стремление к социальным реформам. Декадент желает уменьшить страдания, и начинаются демократические, социалистические, феминистские движения; в мстительной злобе декадент становится анархистом, разрушителем общества, каковое он считает 'несправедливым'.
10
'Вы называете это саморазложением Бога; однако это только линька: он сбрасывает свою моральную шкуру! И вы скоро должны его увидеть по ту сторону Добра и Зла!'
