Ужин получился спокойным и тихим — сандвичи, хрустящий картофель и лимонад на веранде. Уилл говорил мало, да и Селина не чувствовала охоты к разговорам. Возможно, причина крылась в том, что разговор непременно должен был зайти о недостаче на строительстве. Естественно, Селине было бы очень интересно узнать все подробности, но Уилл мог принять ее любопытство за подозрение.

По городу уже поползли слухи. В них упоминался Уилл и фигурировало слово «украл». Фраза, содержавшая эти слова, долетела до ушей Селины в библиотеке, а потом в овощном магазине. Она, разумеется, разозлилась, но сделать ничего не могла. Ей было невыносимо видеть, как он страдает. Но молчание на веранде чересчур затянулось. Невысказанный вопрос тяжело висел в воздухе, и Селина решилась:

— Что сегодня было у тебя на работе?

Он мрачно посмотрел на нее и после небольшой паузы ответил:

— Кто—то взломал склад и украл кое—что из оборудования.

— Когда это произошло?

— Между окончанием и началом рабочего дня. Заметили кражу только после обеда, когда инструменты понадобились рабочим.

— Как вор проник внутрь? — продолжала расспрашивать Селина.

— Открыл замок. Роджер предполагает, что отмычкой, а Франклин склоняется к тому, что у вора был ключ.

— А ключ был у тебя?

Уилл саркастически хмыкнул:

— Так точно, мэм.

— Шериф говорил прямо, что подозревает тебя? Или ты торопишься с выводами?

— Он сказал, что следов взлома нет. Спросил меня, где я был с шести часов вечера до шести тридцати утра. Я сказал ему, что был дома один.

Селина осуждающе посмотрела на него.

— Ты лжешь полиции, Билли Рей. Неудивительно, что на тебя вешают всех собак. А остальных рабочих шериф тоже спрашивал, где они были в это время?

— Да, — неохотно буркнул Уилл.

— Выходит, к тебе отнеслись так же, как ко всем остальным? Твое криминальное прошлое никакой роли не сыграло, так ведь?

Уилл взял ее за руку, привлек к себе и усадил на колени.

— Умная чертовка.

— Меня называли и похуже, — усмехнулась она.

Он взъерошил ей волосы и откинул прядку со лба.

— Я помню. Это было при мне.

— А, ты вспомнил сцену с Викки в понедельник? — Селина беспечно улыбнулась и откинулась на его надежную руку. — Честно говоря, я совсем не обиделась. Мне давно хотелось быть дикой и своевольной.

— А как еще тебя называли? — поинтересовался Уилл.

— Добрая, почти святая, надежная Селина, работящая Селина. Умница. Лапочка. Невинная, наивная…

— В этих определениях нет ничего плохого. Каждое из них подходит тебе.

— Господи, все эти слова такие скучные. Как будто мне сто лет и я вот—вот вознесусь на небеса. Уилл, я еще молода. И я живая. Мне хочется быть легкомысленной и…

Она не договорила.

— Свободной, — закончил за нее Уилл. — Я прав?

Она бросила на него насмешливый взгляд.

— Мне нужна свобода выбора. — И добавила, понизив голос: — Я выбираю тебя.

Очень долго Уилл молча смотрел на нее, и только когда понял, что она давно заметила его эрекцию, усадил поудобнее и расхохотался.

— Ты сама виновата, если люди так о тебе думают. Ты такая правильная и невинная, да еще и внешность у тебя ангельская. И разве плохо быть невинной и доброй?

— Еще лучше быть голой в постели рядом с тобой.

— Всему свое время. — Он обнял ее обеими руками и прижал к себе. — Я хочу узнать у тебя кое— что.

Селине захотелось проявить характер и увести Уилла в дом. Но ей было слишком хорошо сидеть здесь, на веранде, у него на коленях и тереться плечом о его щеку.

— Шестнадцать лет вся Гармония верит, что я отец Джереда, хотя это не так. Ты это знаешь, и Джеред тоже.

— Вы сегодня об этом с ним говорили?

— В том числе и об этом. Всю жизнь у него имелось множество вопросов обо мне, теперь все те же вопросы он вынужден отнести к абсолютно неизвестному человеку.

— То—то и плохо. Он хороший мальчик и не заслуживает недостойного отца. У него весьма непростые отношения с дедом, а этим летом все еще усложнилось. Джок был дико взбешен из—за твоего возвращения, а потом Мелани…

Уилл глубоко задумался.

— Сели, я не отец Джереда. Кто же тогда его отец?

— Не знаю.

— Я уверен, кто—то из жителей города. Когда Мелани решила разжиться деньгами, она явилась сюда.

— Я тогда была еще слишком мала и почти ничего не помню, — тихо сказала она. — С кем еще в то время встречалась Мелани?

— Не знаю. Я обращал внимание только на тех девчонок, с которыми встречался сам.

— Или тех, кого тянул в постель, — шутливо добавила Селина.

Уилл шлепнул ее ладонью по бедру.

— В городе кто—нибудь проявлял особый интерес к Мелани или Джереду?

Селина задумалась. Всякий раз, когда Мелани появлялась в Гармонии, люди судили и рядили о ней, качали головами, говорили, какое разочарование она принесла своим родителям, жалели Джереда. Но никто как будто бы не был особенно резок в разговорах и специально не избегал встреч с ней.

— Нет, — ответила она наконец. — Я не замечала, чтобы кто—то особо интересовался Джередом.

— Много парней из тех, с кем она училась в школе, еще живут здесь?

— Трудно сказать. Не забывай, я была тогда девчонкой.

— Ты и сейчас девчонка, — заметил Уилл.

— Ты бы вытворял с ребенком то, что вытворяешь со мной?

— Ты это имеешь в виду? — Он опустил руку в вырез ее платья и слегка сжал грудь. — Нет, такого бы я с ребенком не делал.

— Тебя бы за это посадили в тюрьму.

Он убрал руку и поправил складку на платье.

— Милая моя, меня и так следует посадить за то, что я с тобой делаю.

— Гм—м… Заковать тебя в цепи? А в этой мысли что—то есть.

Уилл рассмеялся:

— Не отклоняйся от темы.

С легким вздохом Селина вернулась к разговору о Мелани.

— С тех пор многие уехали из Гармонии. Кто—то поехал учиться в колледж и не вернулся. Некоторые нашли работу в других городках. Кто—то в годы кризиса потерял работу и уехал на заработки.

— Тебе не приходят в голову какие—нибудь кандидаты?

Селина перебрала в памяти мужчин подходящего возраста, лет тридцати — тридцати пяти. В маленьком городе их было не так много.