На нас взирает Русь, неужто ж — осрамимся?.. (Сегодня — не узнать, какая цель лежала пред Игорем...) Но мать к глазам платок прижала, когда ей из седла сын помахал рукою... ...О, Русская земля! Вот и поэт твой — воин! Прощай. Сквозь скрип телег и лебединый клекот забудешь ли вовек звон русских колоколен? Хрипит на ветке Див, в Тьмуторокань сигналя. Чужбина впереди. Земля Незнаемая. Прощай. Прощай! Про-оща-а-ай!..
3. БИТВА
Первая встреча прошла, как потеха: скрыты туманом, за Сюурлий перешли — и со смехом въехали в лагерь поганых. Копья не пели, не разъезжались в каше кровавой копыта. Лишь половецкие девки визжали, сопротивляясь для вида. Празднуй же славу, дружинник! Стихи пой, песнетворец, спеша отличиться! (...Скатертью падали в грязь кожухи, паволоки, япончинцы. И, заливая заморскую ткань, вышиблись винные пробки...) Тьмуторокань моя, Тьмуторокань! Ты — не для робких! Вот он, добыточек — с шлемами вровень высятся в грудах: мех малахаев, скатки ковровые, блеск изумрудов. Этим ли, строя походные планы, грезилось, княже?.. — Вечер. Не время пока для оценок. Утро — покажет...
4. ПОРАЖЕНИЕ
...Гордость, князь, от слова — «горе». Твое утро — на буду: и от Дона, и от моря тучи черные идут. Подхватились. Ногу в стремя, баб — в охапку, и... куда?! Пролежали свое время тут орда, и там орда. Буй-тур Всеволод — не промах, в тетиву стрелу вложив, поднял лук и ближних конных вжик!.. вжик!.. И — запели, засвистели, копья, стрелы, острия... Ох, и славное похмелье учинили сватовья! Пять минут — и трупов груды. Воют раненые трубно. Кровь стекается в запруды в центре поля-мясорубки. Ясно, ясно виден крах. Слева враг и справа враг. И от ран, покрывших тело, тяжелеет меч в руках... Сутки, двое длится сеча. Где чужие? Где свои?.. Только пал Ольстин Олексич побежали ковуи. Задохнулся Игорь: — Драпать? Кто решился, кто посмел?! Но вернуть отряд обратно не успел...
