– Где тут у вас людей выпускают?

Дежурный, бросив на меня короткий взгляд, кивнул в сторону:

– Вон там, через служебный вход. Выйди на улицу, сделай несколько шагов к Савеловскому вокзалу и увидишь стеклянную дверь. Там и жди своего корешка.

Я медленно вышел на улицу и, автоматически оглянувшись по сторонам, направился в указанном направлении.

Сегодня должны выпустить Сергея. Прошло уже почти два года, как он сидел под следствием в Бутырке.

За это время следствие зашло в тупик. Я давно уже устроился на работу, но связи с Сергеем не терял.

Как я упоминал, его гражданская жена Татьяна и я раз в два месяца приезжали в изолятор и передавали Сергею то продовольственные, то промышленные передачи, готовя их по определенному списку, который вывешивала тюремная администрация. Кроме этого, мы через адвокатов получали записки от Сергея.

И сейчас одна такая записка лежала у меня в кармане. Сергей передал ее лично для меня. Из записки я понял, что накануне освобождения у него произошли какие-то «терки» с сокамерниками. То есть, иными словами, была драка. Сергей здорово намял сокамернику бока, и тот попал в «больничку».

Однако побитый решил этого так не оставлять и обратился к своим дружкам на воле – то ли из Балашихи, то ли из Долгопрудного, – которые должны были встретить Сергея у входа в тюрьму.

Поэтому Сергей и обращался ко мне, чтобы я по возможности подтянул Завадского или Каратаева. И чтобы они подстраховали его – еще не хватало сразу после освобождения самому угодить в больницу.

Конечно же, я сразу связался с Завадским. Тот уже давно вернулся в Москву. Он по-прежнему занимался коммерческими делами.

Вдруг я услышал, как меня кто-то окликнул. Я обернулся и увидел, что из машины выходят адвокат и Татьяна Любимова. Они подошли ко мне и поздоровались.

– Ну что, еще не выпустили? – спросила Татьяна.

– Нет еще.

– По моим подсчетам, Сергея Маратовича могут выпустить после часа, – сказал адвокат. Все взглянули на часы.

– Значит, еще около получаса ждать, – вздохнула Татьяна.

Я кивнул. Татьяна помолчала, потом добавила:

– Даже как-то не верится, что сегодня его выпускают. – Она посмотрела на адвоката. Тот сделал паузу и ответил:

– А куда им деваться? Положим, даже если бы состоялся суд, максимум по этому делу, за мошенничество, дали бы ему два-три года. Два он уже отсидел.

– И что?

– Можно сказать, что он понес наказание. Зачем суд затевать, свидетелей искать, народных заседателей беспокоить? Да к тому же сейчас вышла экономическая амнистия. Дела, за которые все сидели, сейчас названы свободным предпринимательством. Ведь что получается? Следствие инкриминировало ему мошенничество, якобы он обманным путем скупал у граждан компьютеры, а потом перепродавал их организациям. Это и было мошенничество. А ведь если Сергей Маратович ведет бизнес, то какая разница, у кого он покупает эти компьютеры? Ведь его клиентов все устраивает, они покупают их у него. А где он их достает – это его проблемы.

Мы кивали головами.

– Так что дело прекращено, – продолжал адвокат, – и он должен выйти на свободу.

– Что же они его так долго продержали, два года? – спросила Татьяна.

– Не все же сразу делается. У нас очень сложная бюрократическая система, в нашем государстве, – улыбнулся адвокат.

Тут наше внимание привлек визг тормозов. Около нас остановились две вишневые «девятки». Почти одновременно их дверцы открылись, и из машин вышло человек шесть плотных ребят спортивного вида. Было ясно, что это – бандиты.

К тому времени все представители этой «профессии» были одеты в кожаные куртки, спортивные костюмы, и обязательно – короткая стрижка. Рэкетиров тогда в Москве развелось большое количество.

Я заволновался. Неужели это те самые люди, которые приехали отомстить Сергею за своего побитого товарища? И что, они сейчас налетят на Сергея? Их шестеро, а нас? Адвокат – не в счет, он драться не будет. Сергей и я – двое. Что мы сможем сделать? Интересно, Ленчик успеет вовремя подъехать с Каратаевым или они опоздают?

Я стал наблюдать за приехавшими ребятами. «А может быть, – старался я успокоить себя, – они не к нему приехали?»

Ребята вышли из машин, достали сигареты и закурили. Явно, они кого-то ждали. Один из них пошел в сторону служебного входа – видимо, уточнить, выпустили ли того человека, к которому они приехали? Через несколько минут он вернулся и помахал остальным рукой, показывая, что нет, не выпустили. Действительно, из ворот пока еще никто не вышел.

Адвокат тоже начал волноваться.

– Не нравится мне эта публика, – сказал он тихо, обращаясь ко мне и кивнув в сторону парней. – Может, они Сергея Маратовича ждут?

Я пожал плечами.

– Что, пойти и узнать у них? – попытался пошутить я. Адвокат посмотрел на меня с удивлением, вероятно, не поняв юмора.

– Ладно вам, – вмешалась в разговор Татьяна. – Сейчас Завадский с Олегом подъедут, все будет нормально.

Действительно, через несколько минут на темно-синем «БМВ» 750-й модели подъехал Завадский, а почти следом за ним – на «двухсотом» черном «Мерседесе» – Каратаев со своими бойцами.

Все вышли из машин и поздоровались с нами. Завадский с Каратаевым бросили оценивающий взгляд в сторону ребят и тут же, отвернувшись, стали о чем-то переговариваться. Я посмотрел на ребят и сразу заметил, какие там произошли перемены.

Вероятно, кто-то из них узнал в Каратаеве боксера – то ли по сплющенному носу, то ли потому, что лицо его было известным, так как его фотографии часто печатали, да и показывали по телевизору поединки с его участием. Ребята стали показывать на Каратаева рукой. Я видел, что многие из них смотрели на Олега восхищенными глазами.

Теперь мне было немного легче.

Неожиданно дверь служебного входа открылась, вышел мужчина в военной форме, в накинутом сверху бушлате. Было видно, что это офицер, хотя бушлат на нем был солдатский. Шапка у него была с кокардой, брюки – с лампасами. Однако в силу каких-то причин он решил надеть солдатский бушлат. Вероятно, чтобы не светиться.

Офицер вышел, оглянулся по сторонам и тут же перехватил взгляд Завадского, кивнув ему. Завадский, в свою очередь, подмигнул офицеру.

Я знал, что Завадский раньше сидел несколько лет в Бутырке под следствием, и у него, конечно, остались связи среди конвоиров и работников следственного изолятора. Вероятно, этот мужчина являлся одним из тех, кто хорошо знал Ленчика.

Мужчина приблизился к нам, достал из кармана сигарету и стал осматриваться, как бы ища, у кого можно прикурить. Завадский, видимо, понял, что это конспирация: мол, ты меня не знаешь, я тебя – тоже, а вот прикурить я тебе дать могу. Он медленно подошел к офицеру, доставая из кармана зажигалку, поднес ее к сигарете, давая прикурить. Мужчина снова быстро огляделся по сторонам и что-то коротко сказал Завадскому. Тот кивнул и быстро положил что-то офицеру в карман. «Наверное, денег отстегнул», – подумал я. Затем мужчина, докуривая сигарету, вернулся в изолятор.

Завадский, улыбаясь, подошел к нам.

– Минут через десять наш герой выйдет, – сказал он.

– Это точно? – спросила Татьяна.