решающей. Ведь если бы царем в Вавилоне был местный житель, то он бы либо понял сам, какие губительные последствия несет непродуманная мелиорация, либо посоветовался с земляками, а уже среди тех нашлись бы толковые люди. Но царь был халдей, его войско составляли арабы, советники были евреи, и все они даже не задумывались над вопросами географии покоренной и обескровленной страны». Тут есть резон. В нынешней России многое делалось в угоду «семье» и чужеземцам. В таких условиях никто не знает, кем будет следующий «Валтасар»!

Историческая достоверность вышеописанных событий не высока. Как заметил Веллард, рассказ о «царе Валтасаре» и о письменах на стене скорее всего следует считать сказкой, ибо Валтасар был сыном не Навуходоносора, а Набонида, не царем, а царевичем. И убили его не в Вавилоне, а на западном берегу Тигра во время сражения с персом Киром. И он вовсе не уступил свое царство «мидянину» Дарию. Так же и пророчество Иеремии о том, что Вавилон станет местом запустения и дикости, в конечном итоге исполнилось не потому, что Яхве решил наказать обидчиков евреев, а вследствие продолжительных войн и завоеваний, опустошавших эту землю на протяжении столетий. Замечание справедливо, но воля богов более впечатляет.

Цари Ассирии, Вавилона, как и цари Израиля, пытались поведать людям о своих добрых деяниях и подвигах. Но, видимо, грехов было больше… Безжалостное время не пощадило и ассирийскую державу… С ней произошло то же, что со многими другими странами-кровопийцами. Ассирийцы сделали из войн ремесло и из грабежей – самую прибыльную работу. Воинственный народ считал более выгодным не занятия земледелием, торговлей и промышленностью, а вел войны. «Война их кормит, их одевает, избавляет от заботы заниматься ремеслом, война заменяет им торговлю, или, лучше сказать, война для них не что иное, как торговая операция». Они воевали против всех (Халдеи, Сирии, Элама, Армении, Египта, Мидии), сражались с кем угодно и когда угодно, лишь бы наполнить все новыми и новыми сокровищами сундуки и увеличить казну государя, заполучив богатства всего мира.

Когда Александр Великий перенес сюда столицу империи, Вавилон представлял собой великолепный город. Приход греков в величайшую из восточных столиц означал попытку соединить западную и восточную культуру в пределах древнейшего центра Востока. Вавилон и раньше принимал в себя различные этносы и культуры, но здесь столкнулись две мощные и уже устоявшиеся силы. Вавилоняне с интересом взирали на эллинов, пытаясь воспринять их культуру. Вавилонянин Берос, основываясь на древних текстах, пишет историю страны на греческом (конец IV—начало III в. до н. э.). В то же время вавилоняне сохраняли свою веру, дух, язык и архитектуру. Видимо, массовой эллинизации города все же не произошло. К тому же Александр умер тут при загадочных обстоятельствах в 323 году до н. э., на пороге своего 33?летия.

Монеты с изображением Александра Македонского

Впрочем, это запустение было относительным. Дело в том, что Вавилония сначала стала частью парфянского царства, а затем испытала и большое влияние греческой культуры. Греческих городов на территории Месопотамии было не менее тридцати (т. е. в два-три раза больше, чем в других областях империи Селевкидов). Этнический состав региона в этот период был крайне пестрым (вавилоняне, персы, греки, сирийцы, евреи, арабы). В стране процветала торговля, царило самоуправление, нечто среднее между греческим полисом и вавилонской общиной. В эпоху эллинизма полисы устраивали греческие игры и праздники, тут функционировали гимнасии, работали ученые и т. д.

Но и в эпоху упадка, когда лучшие годы Вавилонии остались позади, край превосходил в экономическом отношении многих. Вавилония выплачивала персидскому царю 1000 талантов. Это более чем в полтора раза превышало дань любой другой области Передней Азии. Показательно и то, что в селевкидский период крупнейший город эллинистического мира – Селевкия на Тигре – поднялся именно на территории Вавилонии. Видимо, Селевку долго не удавалось полностью «исчерпать» Вавилон, как однажды выразился Плиний Старший. Но даже Крёз не вечен… Постепенно Вавилон пустел, став добычей парфян (129 г. до н. э.).

Развалины Вавилона

По сравнению с эпохой своего былого могущества Вавилон напоминал бледную тень той славы. Борьба диадохов и переселение части жителей в Селевкию на Тигре доконали его. Один из парфянских наместников (Гимер) сжег в Вавилоне агору, ряд храмовых построек и вообще «все лучшее» в городе. Приложили руку к развалу и поселенцы-евреи. Флавий поведал историю о возглавляемой двумя братьями-иудеями разбойничьей шайке, что 15 лет держала Вавилонию в страхе, взимая дань с населения и разоряя деревни. Плюс вечные междоусобицы и восстания. Писатели позднеэллинистического времени напишут, что город превратился в пустыню (Страбон), зарос полынью (Филострат), превращен в пахотную землю (Диодор, Курций). Часть жителей погибла, часть разбежалась, продав детей в рабство. В начале новой эры Вавилон был малым поселением, культура забыта.

И уже к началу новой эры от города фактически оставались лишь жалкие руины, он являл собой тень былого величия. Ныне от Вавилона остались легенды, скудные строения и отголоски былой ненависти, которые подпитываются священным гневом к деяниям нового агрессора.

Первая литература Двуречья, бесспорно, принадлежит шумерам. Хотя, как отмечают, основное количество шумерских литературных памятников дошло от периода между 2000 и 1800 годами до н. э., когда язык шумер перестал быть разговорным. Основная масса аккадских (семитских) литературных текстов, включая эпос о Гильгамеше, явилась после 1800–1740 годов до н. э. Жители Двуречья свободно владели двумя языками. Переплетение языков, героев, богов, литератур, как и смешение народов, характерно для этого региона.

Рельеф с фигурой Гильгамеша

Важнейшим литературным произведением Месопотамии, написанным на аккадском языке, является «Эпос о Гильгамеше». Это литературная «библия» Шумера и Вавилонии. В 1872 году Дж. Смит, изучая клинописные тексты Ниневии, нашел на одной из табличек отрывки поэмы о Гильгамеше. Большая часть сказаний о нем зародилась в Шумере. Гильгамеша считают пятым царем Урука, жившим уже после потопа (тексты шумер древнее вавилонских). Есть несколько версий. Поздняя – из библиотеки Ашшурбанипала. О нем знали меньше, чем об «Эпосе об Эрре». Между образами шумерской и вавилонской истории немало связующих нитей. Таким же образом шумерский царь-мудрец Зиусудра станет предтечей будущих вавилонских героев – Атрахиса и Утнапиштима. Другой прославленный вавилонский герой – Этана – упомянут как полулегендарный шумерский царь в так называемом «царском списке» (III династия Ура). Герой Адапа, как и Гильгамеш, принадлежал к списку шумерских «семи мудрецов». А вавилонская богиня подземного царства Эрешкигаль и ее супруг бог Нергал, владыка подземного мира, носят шумерские имена (В. Афанасьева). И таких примеров масса. Ученик ассириолога Ф. Делича сказал: строки эпоса о Гильгамеше ценнее сотен нововавилонских документов. Но и там не было пророка в своем отечестве. Прошло время, прежде чем «Эпос о Гильгамеше» стал популярен и за пределами Месопотамии. На него ссылаются и Ветхий Завет, и греческая мифология. В апреле 2003 года мир облетела сенсационная весть: в устье Тигра и Евфрата, там, где некогда находилась столица Урука, археологи обнаружили могилу Гильгамеша.

Подвиг Гильгамеша и Энкиду. Оттиск с печати

Сюжет поэмы напоминает гомеровскую «Одиссею»… Герой отправился на поиски предка Ут-Напишти, «вавилонского Ноя». Приключения его удивительны. Цель путешествия героя – попытка обретения им бессмертия. Эпос записан из уст заклинателя Синлеке-уннинни. Некоторые тексты диктует конь (чему не стоит удивляться: иные сегодняшние законы пишутся ослами). Шумерский эпос более похож на волшебную сказку, схожую в чем-то с русскими былинами. Есть две версии Гильгамеша – шумерская и вавилонская. Хотя шумерская более древняя, нежели вавилонская, но последняя, по мнению Афанасьевой, динамичнее и художественнее. Герой тут напоминает то ли Давида Сасунского, то ли Добрыню Никитича. Оба они, случалось, калечили сверстников, не всегда соразмеряя свои силы. Гильгамешу (на две трети он бог и лишь на одну треть – человек) суждено было пережить смерть друга, Энкиду, разочарование в любви и отказ от всех добыть цветок вечной молодости. Интересны размышления героя, шумеро-вавилонского Байрона, а также художественные сцены, описывающие его жизненные пути и приключения.

Гильгамеш, поящий быков. Оттиск с печати

Когда выясняется, что враги не могут с ними справиться ни с помощью силы, ни с помощью хитрости, к ним ведут блудницу Шамхат. Ее и познал сначала варвар Энкиду. После общения с нею «ослабели мышцы, остановились ноги», а кроме того, «не стал он умней, разуменьем глубже». Таков удел всех мужчин. Ведь девы эти «красотою славны: сладострастьем полны, – сулят отраду – они с ложа ночного