К: Знаете, видел я раз приставленную к вам безопасность...

В: У меня нет «приставленной безопасности»;

   К: Ну и хорошо, что та была не ваша. Один курил, другой разговаривал по телефону. Будете заводить, так серьезных людей.

   В: Все я вам никак не задам ритуального вопроса: как вы дошли до жизни такой?..

(Киллер молчит, думает, что ответить.)

   В: Знаете, я, пока готовилась к нашей встрече, кое-что прочитала. Одни пишут о повышенном Пороге чувствительности к чужим страданиям, другие — о желании заработать не важно какими путями, третьи — о знаниях и умениях, полученных в Афганистане и «горячих точках»... Опять же популярный мотив благородного истребителя злодеев, до которых у правосудия руки коротки добраться... Что вы для себя определите — может быть, какой-то другой вариант?..

К: Однажды меня очень крепко обидели...

   В: И тогда вы начали мстить? Кому-либо конкретно или обществу в целом?

   К: Нет, просто понял, что никому ничем не обязан. Видите ли, я в молодости полагал, что у меня есть некий долг перед государством и другими людьми. Однако долг — дело обоюдное. Когда я выяснил, что соблюдаю его безо всякой взаимности...

В: Вы взялись за пистолет.

    (Киллер молча пьет чай. Видно, что отвечать он не намерен.)

В (участливо): Какого же свойства была ваша обида? К: Вы были комсомолкой, Алена? В: (с улыбкой): Была.

   К: Вот вам дали комсомольское поручение. Вы его с душой, можно сказать, выполняли. А вас ровно за это самое выгнали из комсомола и посадили в тюрьму. Это аналогия.

   В (задумчиво): Я встречала людей, которые вытерпели большие несправедливости, но не озлобились,,. :

К: Да я вроде каким был, таким и остался...

   В: Только стали наемным убийцей, а так никакой разницы.

(Киллер молчит.

   Камера показывает красавицу кошку, замершую в углу на комоде. Один глаз у нее зеленый, другой голубой.)

   В: Не скажете ли, кем вы работали до того, как с вами случилась та несправедливость?

К: Да у меня другой специальности как бы и не было...

    (Опять кадры из фильма. Итальянская полиция ведет в тюрьму мафиози. Тот даже радуется: ушел от вендетты. Но среди уличной толпы стоят последние уцелевшие представители враждебного клана, и бабушка говорит маленькой внучке: «Запомни, солнышко, этого человека. Он выйдет всего через пятнадцать лет». Девчонка провожает его прицельным взглядом...)

   В: Это как понимать? Сразу же после армии? Афганистан?

К: А как хотите, так и понимайте.

В: По-моему, вы на меня рассердились.

   К: Знаете, милая Алена, кого вы мне отчасти напоминаете?.. Когда я учился в школе, был у нас один парень, хотел стать журналистом. А начал с того, что всем с ногами лез в душу, резал правду-матку и ставил диагнозы. Такая общественная совесть.

В: Где сейчас тот мальчик, вам известно?

    К: Насколько мне известно, в банке работает. Я к тому, Аленушка, что в моей шкуре вы не были.

   В: У меня передача называется не «Обмен комплиментами», а «С открытым забралом». Я просто хочу понять психологические корни, которые вами движут.

   К: Пока я для вас отброс общества, откуда-только-такие-берутся.

   В: Отброс не отброс, но уж во всяком случае феномен, права на существование категорически не имеющий. А вы сами себя кем считаете?

    (Кошка соскакивает с комода и вспрыгивает киллеру на колени. Он гладит ее.)

   В: Моя Мурашка считает вас хорошим человеком, внушающим доверие.

   К: Мало кто себя хорошим человеком не считает... Люди всегда себя оправдывают. Кто угодно виноват, только не я.

В: И вы тоже? Оправдываете?

К: Наверное.

   В: Да, работа у вас не из легких: и физические нагрузки, надо полагать, велики, и умственные, знаете, как в старом романсе:

Я все думал, думал, думал — Убивать, не убивать?

А когда разложили все по полочкам, начинается раздача пуль и пряников. Просто благородный разбойник Робин Гуд. Или наш отечественный Емельян Пугачев.

К: Не скажите, у Пугачева политические амбиции имелись. Я куда скромней, мне чужого не надо. Богу Богово, а кесарю, как говорится, кесарево. Но в целом Пугачев человек был, кажется, хороший, справедливый. Не случайно в народной памяти о нем ничего порочащего не осталось, а вот про заячий тулупчик — помнят. Так что за сравнение с народным героем спасибо.

(В голосе киллера появилась лукавая смешинка.)

   В: Ну что касается памяти народной — тут дела обстоят не вполне однозначно. Без Пушкина народ, может, Пугачева и совсем забыл бы, народу больше нравится его коллега Степка Разин. Меня всегда удивляло, с каким ухарством поют об этом удальце-молодце: «И за борт ее бросает в набежавшую волну!» Как вы к такому подвигу относитесь?

   К: Без восторга. Но будьте справедливы — аналогия неуместная: поступок Степана Тимофеевича заказным убийством трудно назвать.

   В (примирительно): Я понимаю, ни о чем конкретном вы говорить здесь не можете. Но... Не могли бы вы коротко рассказать о каком-нибудь памятном для вас деле?

К: Отчего же не рассказать...

В (полушутливо поеживаясь): Я заранее боюсь...

К (пожимает плечами): Дело ваше.

   В (по-прежнему шутливым тоном): Итак, вы взяли пистолет...

   К: Дался вам мой пистолет... У вас свой в сумочке есть. Только не уверен, что вы через этот стол в меня попадете. И была охота тяжесть таскать...

В: Каким образом?..

К: Да я же видел, как вы сумочку в руки брали.

   В: Не могу отделаться от мысли, что вы посмотрите передачу, и она вам не понравится...

(Алена снимает очки и виновато улыбается.)

К (очень спокойно): Действительно, вдруг не понравится.

   В (надевая очки и дружески улыбаясь): Итак, памятное для вас дело...

К: Было связано с похищением маленького ребенка.

В: Как!.. Неужели вы?.. Я понимаю, работа такая, но...

   К (помолчав): Алена, помните древний такой анекдот? У одного делали обыск, нашли на чердаке самогонный аппарат, начали шить за самогоноварение. Как так? А вот так: аппарат-то имеется. Тогда он говорит, мол, судите меня еще за изнасилование. Ах, вы и этим?.. Да ни Боже мой, только ведь аппарат тоже имеется...

В: Чем же кончилось?

К: Да ничем. Живет у родителей.

В: Вы отпустили ребенка за выкуп?

   К (усмехаясь): Алена, вы раба стереотипов. Меня наняли не для похищения, а совсем даже наоборот.

   В: А говорите, умных слов не знаете. Честно, вы меня по-хорошему разочаровали. Я-то готовилась из вас каждое слово тянуть... Нельзя ли хоть чуть поподробнее?

К: Нет. Это не мои тайны.