Все это лишний раз подтверждало, что в Алзамае начался один из ключевых финалов земной истории.

Человек на лавочке не то почувствовал, что за ним втихую присматривают, не то подчинился старому правилу не торчать долго в одном и том же месте: подчеркнуто неторопливо свернул газету и зашагал прочь от поредевшей толпы рядом с бело-красным экипажем-селектоидом «Скорой помощи».

Улучив момент, Генрих незаметно отклеил от футболки прежний рисунок и сунул его в урну рядом с киоском, легкую куртку повесил на руку, на голову нахлобучил сетчатую кепку и нацепил очки, но не пошло- темные, как в шпионских фильмах, а прозрачные. И круглые, словно у уличного музыканта. Замурлыкал нечто реггейобразное, и столь же неторопливо направился в ту же сторону, что и незнакомец.

Долго следовать за ним Генрих не собирался. Опасно. Особенно в свете того, что Генрих остался без напарника, а значит – без прикрытия.

Худшее, что может произойти – это лишиться прикрытия. А если прикрытие нейтрализуют раньше основного игрока, значит и с основным церемониться никто не собирается. И даже особенно прятаться неведомые оппоненты не станут. Игра по-крупному. Какие уж тут церемонии?

Сцепив зубы, Генрих миновал «Скорую помощь», даже не покосившись на беднягу Франсуа.

Сеанс аварийной связи он решил задействовать уже сегодня вечером.

– Господин полковник? Там русские пришли.

– Проводи их… – поморщился полковник Золотых.

– А под каким предлогом? – поинтересовался ординарец.

В обычной обстановке он сказал бы «под каким соусом», Золотых мог ручаться чем угодно.

– Да не отсюда их проводи, а сюда, дурья башка! – проворчал Золотых. Впрочем, сам виноват: обычно он говорил просто «зови», а сегодня вылезло откуда-то это самое «проводи». Непонятно откуда и к чему вылезло.

Публика за столом сохраняла профессиональную бесстрастность.

Шестеро суровых мужчин – суровых, как и полагается безопасникам. Золотых относился к своим более молодым подчиненным с некоторым снисхождением, сродни отеческому. В сущности, эти немолодые уже мужчины и были его воспитанниками, почти детьми.

Вскоре в кабинет вошли русские – Вениамин Коршунович, старый знакомый и давний друг, его подчиненные – Виталий Лутченко и совсем еще зеленый парень по имени Баграт, а следом – российский консул со своими лбами-чернышами. Золотых вскочил, мысленно матерясь. А если бы осел-ординарец не стал переспрашивать, а просто пошел бы выставлять русских из управления? Выставить русского консула – этого даже в кошмаре не привидится! Значит, тоже притащились из Красноярска… Можно ручаться, что негласно. Как и группа Золотых.

После обязательных рукопожатий и короткой вежливой паузы, наполненной улыбками и внимательными взглядами, все расселись за круглым столом.

– Прошу не обращать на меня внимания, – негромко попросил консул. – Работайте, господа…

Коршунович ободряюще подмигнул; полковник Золотых, теряясь в догадках – к чему этот визит? – обратился к Чеботареву:

– Давай, Степа.

Чеботарев хотел встать, но Золотых его остановил. Ни к чему эта показуха. В конце концов, это российский консул, а не сибирский. Просто важная персона, но из чужой страны. Он им не начальник и не судья. Такой же наблюдатель, как Коршунович и его ребята.

– Беглый анализ показывает, что события успешно покатились под гору, – начал Чеботарев. – В Алзамае уже объявились первые гости. И есть первые стычки, пока сдержанные и осторожные. Начну с самого начала.

В городе замечен некий стаффорд по имени Давор Мрмич, более известный под кличкой Испанец; причем он явно работает с кем-то в команде. Долгое время Испанец не возникал в сфере интересов нашего отдела; российские коллеги также подтверждают, что никаких данных об Испанце не имели более десяти лет. Сегодня вечером, прямо на улице, напротив вокзалов, Испанец выследил минского лесоинженера Николая Шитика и сломал ему ногу. Поверхностная проверка показала, что сей минчанин такой же инженер, как я косметолог – на самом деле это сотрудник вэ-эр Европейского Союза Франсуа д'Арсонваль, также известный как Ференц Бу, Шипучка и Четвертый. Специалист по парным акциям. В настоящее время находится в городской больнице; мы проверили его одежду – никакого специального снаряжения. Испанец с места происшествия скрылся, наблюдение выделило еще четверых потенциальных поднадзорных, в настоящий момент их личности устанавливаются. От слежки трое очень быстро и профессионально избавились, а поскольку у нас есть приказ, запрещающий плотную опеку, их отпустили. Четвертый либо притворяется дилетантом, либо просто ни при чем. Приезжий, по документам – Каспар Хасгале, средних лет овчар-бельгиец. В Алзамае четвертый день, приехал по делам концерна «Бритиш Файрворкс», его осторожно прощупывают. За Франсуа д'Арсонвалем установлено негласное наблюдение; не исключено, что его попытаются достать и в больнице.

Один из наших свободных информаторов опознал сразу двоих приезжих, причем это родные братья. По сведениям информатора, эти двое проходили по делу о ворованных биоалгоритмах четыре с лишним года назад. Работают, вероятнее всего, на частное лицо или неправительственную организацию. Под фамилией Шарадниковых остановились в гостинице «Привокзальная», в городе всего лишь пять дней, но в гостиничной базе стоит отметка, что номер они снимают уже двенадцатый день. Скорее всего, они подправили базу. Чрезвычайно грубая работа, причем неясно что это – сознательная акция или просто следствие непрофессионализма. Прибыли из Красноярска поездом, совершенно открыто. Могут быть не связанными с разрабатываемой темой.

Есть новые сведения относительно водителя «Енисея», которого намедни не могли добудиться – я вчера подавал подробный рапорт. Точнее, есть сведения о его попутчике. Опрошены работники дорожной инспекции на дорожных постах; найден инспектор, который проверял документы попутчика. Приблизительная внешность: двадцать пять-тридцать лет, афган с легкой примесью посторонней морфемы, длинная прическа, скорее всего естественная. Косит под хиппи; документы на имя Максима Крютченко из Петербурга. Документы на вид подлинные, во всяком случае инспектор-дорожник ничего не заподозрил, а уж дорожники на поддельных документах кошку съели. Сие может означать: либо попутчик совершенно не связан с этой историей и на водителя напали уже позже, либо это достаточно неплохо подготовленный