потом на громадный фасетчатый глаз под фарой. И только после этого соблаговолил подойти к распахнутой дверце.

– Куда? – спросил Шурик в меру приветливо.

– Вперед, – хипарь пожал плечами.

– Я только до Алзамая, – предупредил Шурик. – Дальше не пойду.

– Годится.

– Ну, тогда садись…

Хипарь подхватил с обочины пыльный рюкзачок-шмотник и проворно вскарабкался по лесенке.

– Ну и монстр! – пробормотал он уважительно, осматривая кабину «Енисея». – Сколько ж он жрет?

– Да уж побольше легковушки, – благодушно хмыкнул Шурик. Он любил этого здоровенного полиморфа, его покладистый нрав, его силу и уверенность в себе и водителе.

Хипарь завозился, устраиваясь поудобнее.

– Дверь закрой… Посильнее, – попросил Шурик.

Надкрылок с хлопком встал на место и втянулся в маршевый паз. «Енисей» вновь заурчал, набирая скорость.

– Откуда бредешь? – поинтересовался Шурик.

– Из Питера…

– Ого! И все биостопом?

– Ага! – горделиво сказал хипарь. – Второй месяц.

– Я – Шурик, – сказал Шурик.

– А я – Макс.

Шурик отнял руку от правого пестика и сжал сухую и мозолистую ладонь хипаря. Хватка у того оказалась на удивление сильной. Эдакие тиски, приживленные к человеку…

– Как там Питер? – спросил Шурик.

– Стоит, – Макс пожал плечами. – Что ему сделается?

– А я там не бывал ни разу, – пожаловался Шурик. – И в Москве не бывал. Да и вообще из Сибири ни разу не выезжал.

Хипарь снисходительно покосился на него.

– Ничего! Теперь это просто. Не то что при Самойлове…

– Самойлов – это ваше, – Шурик пожал плечами. – При чем здесь Самойлов? У нас и в те времена, вроде, просто было выехать.

– Я не о «выехать», – пояснил хипарь. – Я о «въехать». Въехал?

– А-а-а! – дошло наконец до Шурика. – Въехал. И что, действительно проблемы были?

– Были, – Макс вздохнул. – У нас долго иностранцев гоняли. Даже сибиряков. Особенно после того, как Европа объединилась.

– А ты помнишь? – с сомнением протянул Шурик. – Это ж давно было.

– Батя рассказывал, – Макс снова вздохнул. – Он у меня в ОВИРе работал. Визы выдавал.

Впереди замаячил пост доринспекции. Почему-то сегодня там было людно: вместо одинокого скучающего дорожника торчало сразу четверо. И пестрых служебных экипажей стояло аж три.

– Ловят кого-то, что ли? – глядя в окно предположил Шурик. – С зоны, небось, кто-то навострился.

– Так он и попрет по дороге, – усомнился Макс. – Жди, как же…

Увидев, что Шурик едет не в одиночестве, дорожник взмахнул полосатой палочкой. Шурик притормозил.

– Привет, начальник, – весело крикнул Шурик в окно. – Кого ловим?

– Ветра в поле, – хмуро проворчал дорожник. – Кто это с тобой?

– Странничек! – Шурик оскалился. – Дитя цветов. От святых мест биостопом бредет.

– А документы у странничка имеются? – все так же хмуро осведомился дорожник.

– А как же! – сказал Макс и протянул Шурику паспорт. – О!

Шурик переправил документ инспектору. Тот внимательно изучил все, от фотографии до виз-отметок. Пролистал напоследок еще раз; и неохотно вернул паспорт Шурику в окошко. Для этого ему пришлось встать на цыпочки и вытянуться в струну, но все равно он не дотянулся, и поневоле пришлось вскочить на подножку гиганта-«Енисея».

– Куда ж тебя несет, а, дитя цветов? – спросил инспектор со скукой в голосе.

– Во Владик. Решил материк пересечь по диагонали, и в Тихом океане ножки помочить. Благая идея. Да и кругозор расширяет.

– Ну-ну, – пробурчал дорожник. – Не сидится ж вам на месте… Ладно, езжайте… – и он прыгнул с подножки на асфальт.