- Чего тебе надобно? А, живая?

  Как же ей надоело отвечать на этот вопрос...

  - Старшая сестра ваша просит вернуть ей брошку!

  - Так верни!

  - Э, нет. Брошка-то у вас.

  Темная Ночь задумалась.

  - Никак, ты о камне жизни баешь, - сказала она. - Сестрица-то у меня разиня, каких свет не видывал. Сперва она кольцо, что мир скрепляет, потеряла. Затем - камни душ людских, что на шее носила, обронила да рассыпала. А вот вижу, что вернула она и то, и другое, и теперь ей только камень жизни и нужен. Что ж, мое дело - проследить, чтобы все на местах оставалось. Коли другие мои сестры помогли, то и я помогу. Идем!

  Огромная летучая мышь подхватила Марину задними лапками, взмахнула крыльями, и бешеная кавалькада летунов рванула в небо. Марине подумалось, что они собираются достать звезду с неба, но нет - их путь лежал к огромным, больше Гималаев, горным вершинам.

  В обычной жизни Марина до ужаса боялась высоты. Но сейчас она лишь безвольно болталась в воздухе, про себя молясь, чтобы придворный Темной Ночи не выпустил ее из лап.

  Темная Ночь тем временем разразилась звонким криком:

  - Вижу! Вижу! Хватай их, моя Дикая Охота!

  Далеко внизу виднелись облака, а в них - какие-то существа, и безумная свита Темной Ночи с хохотом, гиканьем и завываниями ринулась на них. Впрочем, судя по всему, существа в облаках были отнюдь не беззащитны.

  - Пусть идет сражение! Пусть победят сильнейшие во славу небес! - кричала Темная Ночь.

  Внезапно она резко обернулась к Марине.

  - Ты еще дышишь! Надо же! Ну, это поправимо... Видишь, вон там, в лощине?

  Между острыми черными пиками, совершенно безжизненными и пугающими, разверзлась долина. Назвать ее "лощиной" у Марины бы язык не повернулся. Долина была обширной и почти плоской, но на дне ее торчали острые высокие скалы, а между ними виделись темные дюны. Мрачное красноватое сияние озаряло их. "Страна Багровых туч", - про себя подумала Марина.

  Внезапно до нее дошло, что это сияние испускают огромные круглые скалы, и что это, собственно, не скалы, а гигантские рукотворные печи. Зря она вспоминала Мордор!

  - Что это за место? - проговорила она, сама испугавшись своего писклявого и осипшего голоса.

  - Дядюшки нашего вотчина, - с диким весельем проговорила Темная Ночь. - Отправляйся туда! Там ты брошку-то и найдешь!

  Летучая мышь опустила Марину на плоскую каменную площадку, хлопнула крыльями и улетела, явно стремясь поскорее присоединиться к Дикой Охоте. Марина испуганно посмотрела ей вслед.

  Надо было что-то делать, но что?

  Она рассеянно сняла обручальное кольцо, покатала его на ладони, потом посмотрела через него на окружающую среду. И странное дело! - черные скалы, домны, терриконы и горы пепла исчезли. Марина увидела себя стоящей на склоне вулкана. Видимо, извержение было давно и не собиралось повторяться, но вулкан оказался действующим; вершина его курилась, в озерке неподалеку булькала ядовито-зеленая вода, а из расщелин вился фумарольный дымок. Ни растений, ни животных, ни птиц в небесах - ничего живого не было здесь, кроме самой Марины. Она сделала несколько шагов к ядовитому озеру - и заметила.

  У кромки воды лежало что-то синее.

  Брошь с синим камнем.

  Марина подбежала к ней и протянула руку... схватила...

  Склон разверзся.

  Она снова увидела мрачную лощину с промышленными зданиями, снова увидела каменную отполированную черную площадку, а на площадке - железный кованый трон, щедро украшенный черепами, и каменными, и железными, и... настоящими? На троне восседал высокий тощий старик с правильным желчным лицом, одетый в черное с серебром.

  Темная корона венчала его седые волосы. Холодные серые глаза не мигая смотрели на Марину. В руке вместо скипетра или других знаков царской власти темнело тяжелое копье. Рот старика приоткрылся, и металлические зубы блеснули.

  - Вона кто к нам пришел, - проскрипел он. - Живая!

  - Да, живая, - Марина неловко сделала реверанс. - Здравствуйте, ваше величество. Я не к вам, правда, просто тут хозяйка потеряла брошку и попросила меня ее найти...

  - Попросила! Ой, умора! Попросила!

  Старый король залился дребезжащим хохотом.

  - Ну что же, - сказал он, отсмеявшись, - ты живая, я бессмертный... Как брошку делить будем?

  - Ой, не знаю. Мне ее целой надо вернуть.

  - А коли я тебе ее не отдам?

  - Хозяйка рассердится...

  - Она ж на тебя осерчает, не на меня.

  - А я скажу, что вы не дали! - Марина уже поняла, что с обитателями этой страны нельзя скромничать. Она схватила кольцо и взглянула через него на старика.

  Перед ней на обшарпанном металлическом стуле сидел мумифицированный труп, с одной оторванной рукой, с ободранным пергаментом вместо лица, с щербатым оскалом зубов. Рваная черная одежда кое-как висела на его тощем корпусе.

  - Да вы мертвый, а не бессмертный! - закричала она.

  - Не-мертвый я, - сурово осадил ее старик.

  - И не живой! А я живая, и дочь моя живая, и мне к ней надо! Понятно? Не дам я вам брошку!

  - А и не давай, - подумав, произнес старый король. - Отдай то кольцо, что тебя с миром живых соединяет еще. Хоть и не нужно тебе то соединение, и вред от него один, а все ж сюда тебе еще рано. Отдай мне - с ним я сильнее стану.

  - И будете вредить людям?

  - Да пошто мне твои людишки! Пока вы живые да сюда не лезете - я о вас и не вспоминаю. Здешняя у меня сила, отмирная.

  Что-то подсказывало Марине, что с помощью ее кольца этот страшный король может много наворотить, хуже того - навредить ее мужу. Но... Перед ее глазами встало личико Поленьки.

  Муж или дочь?

  "Конечно, дочь", - решила Марина, протягивая кольцо королю.

  Она выбралась из лощины. Ноги у нее гудели, голова кружилась от грохота, запаха дыма, кокса и шлака. Темная Ночь со своей лихой свитой приземлилась на краю лощины.

  - Он ее отпустил, - сказала она. - Видели? Он ее отпустил! Ха!

  Черти, ведьмы, прочая нечисть залилась визгливым хохотом и рычанием. Марина заподозрила, что эти ее так просто не отпустят, но Темная Ночь покачала головой.

  - Мы не то, что вы, баба. Получай и ты от меня...

  ***

  Аллочка.

  Красавица, пышногрудая моя, золотце мое, Аллочка.

  Если бы ты, Аллочка, еще не ныла, не кривила свои нежные губки - женись да женись, брось да брось эту мымру... Не одна ты на этом погорела, Аллочка, не одной любовнице пришлось пожалеть о своих претензиях.

  Да и лапшу на уши всем вешают одинаково: жена - стерва, давно вместе не живем, нет между нами никакой любви, отравила она мне жизнь, вот только ради дочери не развожусь, да еще из жалости,