- Я две возьму, - совсем уж наглея сказал Вовчик, не дожидаясь ответа вытащил две сигареты из протянутой пачки и попросил прикурить...

  Очень! Ну, очень крутая зажигалка! Вовка набрал дыма в рот и тут же, не затягиваясь, выпустил его в воздух. Мужик усмехнулся:

  - Ну-ну... - и сам сделал очередную сочную затяжку, но как положено - с глубоким вдохом.

  Вовка, не обращая внимания на подкол, повернулся ко мне и принялся удивлять: он раскурил две сигареты одновременно, и принялся обеими очень часто затягиваться, сразу же выдувая едкий дым в воздух. Отдышался немного и снова запыхтел, как паровоз. Я удивлённо смотрел на него, постепенно начиная задыхаться и кашлять от ядовитого дыма. Когда сигареты были полностью сожжены, - язык не повернётся сказать 'выкурены' - дверь тамбура отворилась и, сквозь дымовую завесу я с трудом разглядел контролёра. Вовка тут же бросил окурки на пол и наступил на них своим старым кедом с протёртыми подошвами. Контролёр вошёл:

  - В тамбурах курить запрещено! - сквозь слёзы и кашель выдавливал он из себя, обращаясь к мужику.

  Вовка легонько хлопнул меня по спине, я присел и мы гуськом, не спеша проследовали в вагон. Когда раздвижная дверь за спинами захлопнулась, Вовка, вдруг, завопил и, сильно топая подошвами по полу, рванул в сторону противоположного тамбура. Я за ним. Уже там он стал подпрыгивать на одной ноге, держась за вторую обеими руками. В резиновой подошве кеда зияла большущая дыра с оплавленными краями.

  - Ну, ты даёшь, - сквозь смех восхищался я находчивостью друга, - Ты видел вообще? Он нас даже не заметил, блин!

  - Дымовая завеса, Серый! - вытирая слёзы и одновременно улыбаясь, размахивал указательным пальцем довольный своим поступком Вовка, - Находчивость в бою - это девяносто процентов успеха! Учись, сынок!

  Я снова засмеялся и приобнял друга за плечи. Электричка подъехала к нужной нам станции, двери разъехались в стороны и мы, довольные собой, выпрыгнули на узкий перрон. Впереди нас ждали настоящие раскопки!

  Глава 32. Эшелон

   Место, о котором рассказывал Ромео, найти было не сложно и подойдя к нему, сразу стало ясно - здесь! Среди сравнительной равнины, вдруг начинался перекопанный вдоль и поперёк участок земли. Вокруг было разбросано множество ржавого железного мусора. Какие-то ямы давно заросли травой и со временем превратились в небольшие овражки. Часть углублений была совсем свежей. А в некоторых, суетливые стрижи уже успели обосновать свои маленькие норки-гнёзда. Нелегальные раскопки регулярно велись на участке между железнодорожным полотном и старым хвойным лесом, из которого сейчас доносилась перекличка грибников.

   - Как бы тут до нас всё не выкопали, - задумчиво бубнил Вовка, прохаживаясь от одной ямы к другой и пристально всматриваясь себе под ноги, в надежде отыскать что-нибудь интересное.

   Я вышел на нетронутый кусок земли, расчехлил сапёрку и всадил её в мягкую песчаную почву. За полчаса раскопок, наши с Вовчиком карманы были плотно набиты настоящими патронами, солдатской ремённой пряжкой со звездой и порохом в виде тоненьких, как ампула от шариковой ручки, трубочек разной длины! С каждой новой находкой, азарт рос всё больше! Мы перестали замечать, что творится вокруг, и полностью сосредоточились на нашей ямке, которая росла всё больше и больше с каждой минутой.

   - А прикинь, если пистолет найдём! - яростно отгребая выкопанный мною песок и просеивая его между пальцев, тараторил Вовка, - Ох и Ромео! Ох, и красавчик! Не обманул! О! Ещё патрон!

   Я слишком сильно запыхался, чтобы что-то отвечать другу, но остановиться уже не мог и продолжал копать.

   - Здорово, внучки! - услышали мы за спинами сухой и какой-то скрипящий голос, явно принадлежащий взрослому и даже немолодому человеку.

   Сердце застыло. В следующее мгновение я резко обернулся и увидел стоящего в двух метрах от меня старика с лукошком грибов в руках и в соломенной шляпе на копне седых, курчавых волос. Вовка тоже, бросил грестись, сидел на пятой точке и глядел на деда, вытирая нос рукавом. От сердца отлегло. Старик был вовсе не страшный, а даже наоборот, какой-то смешной и нелепый. Глядя на него, у меня возникла чёткая ассоциация с Дядюшкой Ау из одноимённого мультфильма.

   - Здравствуйте, - поздоровался я в ответ.

   - Ну, чаво? Нашли чавой-то, али нет? - щурясь на солнце, поинтересовался у нас тот.

   - Ничего мы не нашли, - поднимаясь медленно на ноги соврал мой друг.

   - Так уж и ничаво, - недоверчиво, но добродушно улыбнулся дед, - Вы тут вже до-о-олго копаете, я недалече грибочки собирал и усё видел...

   - А что такое? Нельзя копать, что ли? Может, мы тут землянку решили устроить!? - возмущённым голосом продолжил врать Вовка.

   - Ага, то-то я вижу, усе тут себе землянки копають. Жить, видать, негде, вот и лезуть под землю... - кивал головой дед, а потом уже значительно тише добавил, присаживаясь на сухую траву и начиная скручивать жёлтыми пальцами самокрутку: - Да ты не боись, внучок, не отберу. Я токмо спросить хотел, не находили ли тут чаво, что мои друзья покойные подрастеряли, когда их в сорок первом на куски бомбами рвало.

   Мы с другом, молча, переглянулись и снова уставились на старика. А тот, как ни в чём не бывало, продолжал крутить свою папиросу из старой газеты. Чиркнув спичкой, он подкурил, и вокруг седой косматой головы выросло сизое облачко дыма, которое тут же подхватил и унёс лёгкий осенний ветерок.

   - Ну, чаво глядите на меня, как на пугало какое? Да, хлопцев добрых у войну тут полегло много. Дюже много, внучки, дюже...

   - А вы воевали? - спросил я, надеясь услышать из первых уст настоящую историю о настоящей войне.

   И мы её услышали. Дед рассказывал медленно, с расстановкой, тщательно вспоминая детали. И было видно, как тяжело ему даются эти воспоминания.

   Летом сорок первого, когда по всему Советскому Союзу была объявлена всеобщая мобилизация, этот дед - тогда ещё мужик в расцвете сил - а также многие его односельчане, друзья, родственники, записались добровольцами в Красную Армию. Прибыв утром стройной колонной на сельскую железнодорожную станцию, они были распределены по грузовым вагонам эшелона, идущего на фронт и везущего боеприпасы. Провожало всё село. Бабы громко рыдали, плетясь следом за отбывающим поездом и спешно передавая будущим солдатам корзины с продуктами. Девчата скромно топтались в сторонке, украдкой утирая горькую слезу и стараясь высмотреть в маленьких окошках вагонов лица своих женихов. Детишки бежали следом и выкрикивали своим отцам и старшим братьям назидательные слова, а также просьбы бить немца