Безусловно, был восторг от удачного опыта! А ещё был восхитительный гейзер от не правильной пропорции составляющих. Процесс завораживал, а тёплая жижа, вырывающаяся из колбы, заливала всё вокруг, создавая атмосферу фантастического хаоса и эффект нестиранных штанов бурого цвета. За штаны потом крепко влетело, не говоря уже о папином вине, пробирка с которым лопнула в кармане и залила без того чудный натюрморт на левой штанине. 'Монтану' в тот день я вернул папе сам - совесть загрызла. Папа был растроган и простил юного химика.

  Воодушевлённые успехами на новом поприще, мы с Вовкой раздобыли книгу 'Занимательная химия'. И книженция эта была и вправду занимательной! До сих пор не могу понять, что нас подвигло на следующий героический шаг? То ли желание исследовать возможности собственного организма, то ли интерес к тому, как простое вещество может светиться в темноте без батарейки, а возможно и то и другое вместе, но было принято твёрдое решение, во что бы то ни стало синтезировать фосфор! Даже какое-то полезное применение ему заранее придумали, но оно нас интересовало в самую последнюю очередь. Теперь нам был важен процесс! И он, надо сказать, был не менее увлекательным, чем ожидаемый результат. И заключался он в том, чтобы добыть волшебный химический элемент посредством... выпаривания мочи! По крайней мере, авторы книги клятвенно обещали, что фосфор там точно будет.

  Долго решали, чью выпаривать. Я сказал, что стесняюсь и Вовка, во имя науки, предложил свои услуги, а я, недолго думая, согласился.

  После нескольких минут невыносимого удушения аммиачными парами и прочими неприятными запахами, естественный продукт жизнедеятельности моего лучшего друга был полностью испарён! Та-дам!!! Звук фанфар и свет софитов! Овации! По грязным щекам обильно текли слёзы. Сложно сказать, были это слёзы радости или защитная реакция слизистой счастливых глаз на ядовитые испарения кипящей Вовкиной урины, но на потемневших от копоти лицах отчётливо просматривались заинтересованные улыбки.

  Едва дождавшись, когда заветная колба остынет, мы потащили её в самый дальний и тёмный уголок чердака. Присматривались долго, пытаясь заметить характерное зеленоватое свечение.

  - Вован, а что ты пил с утра? - тихо спросил я приятеля, продолжая настойчиво всматриваться в темноту.

  - А что? - также, не отвлекаясь от созерцания, уточнил тот.

  - Да, вот думаю, может, надо было что-нибудь пить?.. Ну, что-то специальное, что ли, чтобы фосфор в организме появился.

  - А-а-а... - тихо протянул Вовка, - Чай пил. В чае фосфор есть?

  - Не знаю, - также тихо честно признался я, а затем, словно вдруг опомнившись и вернувшись в реальность, уставился на Вовку, - Нету, наверное. Видишь же - не светится! Придётся теперь мою выпаривать, я молоко утром пил.

  - А в молоке, что фосфор есть? - засомневался друг.

  - Конечно, есть! А ты думал! - я совершенно не знал, есть ли он там, но вот так легко сдаваться совсем уж не хотелось, поэтому пришлось вести себя решительно и я, для пущей убедительности, добавил: - Там этого фосфора, друг, просто завались! Отворачивайся, наполнять буду.

  Оказалось, что в молоке фосфора тоже не было. Да и надоело нам выпаривать, если честно. Времени на создание оружия массового поражения оставалось всё меньше, и надо было торопиться спасать мир, а не размениваться на какие-то пустяки с писанием в пробирки.

   Только мы разложили все химические приборы по местам, погасили горелку, взяли каждый свою пробирку для отмывки дома от остатков фосфора и собрались уходить из лаборатории, как Вовка, вдруг, замер и настороженно прошептал:

  - Чё за фигня, Серый?

  Я посмотрел на друга, который, открыв рот и выпучив свои без того круглые глаза, созерцал на потолок поверх моей головы. Вернее, это был не потолок вовсе, а довольно мощная и очень старая деревянная балка. На таких держался каркас всей крыши нашего дома. Переведя взгляд на неё, я увидел нечто и не поверил собственным глазам!

  Глава 2. Наследство

  Мы с другом нашли приключение! Настоящее приключение с настоящим другом! И оно находилось в полутора метрах над нашими головами! О чём ещё можно мечтать в этом возрасте?

   - 'Вем смута гряде великая, и въпълчение, и алчба, и мор, и язва, кою враг дивий несе, - полушёпотом вычитывал я вслух, старательно выведенные сотни лет назад буквы с 'ятями' и 'ёрами', - 'Ино тебе, сын мой дроля, очина моя тебе тяжко, вяще дружних детей моих хупавых. Рель сей уроком тебе буде, и от тати щитом, и от мунгита-бесермена худаго, и мытаря. Ты же, наследок мой возлюбленнай, въсхыти жито своё, ибо аз, бачко твой, отай охабил очину твою...'

  - Серый, что это? - по голосу было ясно, что Вовка начинает нервничать.

  - Как будто церковным языком написано... - как заворожённый, не в силах отвести взгляда от диковины, пробормотал я.

  - Серый, когда мы сюда пришли, этой надписи не было! - продолжал быстро лепетать мой друг, - Я хоть в колдовство там всякое не верю, но...

  - Да знаю я, что не было! Когда в пробирку отливал, как раз на неё смотрел - пусто тут было. Бревно, как бревно... Дай дочитаю, блин! Не перебивай! - раздражённо отмахнулся я от Вовки и продолжил вслух: - '...и злато, и басу, и рясы, и голландчики..., и гривны больма в кунах... скудельница отай охаблена ... короб лутовяный в нырище меж варганом и рекою Велик... Дон во трёх тысячах аршинах от реки во бочаге сокрыл...'.

  В некоторых местах текста было совсем не разобрать, но нам хватило и того, что я смог прочесть.

  - Как ты эти загогулины разбираешь? - недоумевал Вовка.

  - У моей прабабушки в деревне Библия старинная есть, она на таком же языке написана. Это старославянский! Раньше на Руси все так писали. Я, правда, мало что понял, но...

  - Слушай, не нравится мне это бревно. Идём лучше в футбольца с пацан... - но договорить ему я не дал. Меня немало возмутило такое трусливое поведение друга, и я выпалил:

  - Не нравится?! Вовка, это написал мужик, который для своего сына наследство где-то спрятал! Я не пойму, ты чё не врубаешься? Cам-то посмотри: 'злато', 'наследок', 'сын возлюбленный'... Это клад, дружище! Самый настоящий клад! С золотом, с драгоценностями! А спрятал его этот папаша где-то возле реки Дон. Ну, или Великий Дон... И он ещё лежит где-то - точно тебе говорю!

  - Издеваешься? Писатель этот жил, когда динозавры мамонтов за жопы кусали! Ты прикинь, когда это было! Уже лет триста прошло, не меньше! А если это Дон, то