– Просто отлично.
Мир, даже заполненный синими кроликами, прекрасен. Двадцать шагов.
– А тебе нравится Бакс? – спрашивает Ли.
– Нет.
– Он классный! Однажды в городе на меня напал бульфокс, так Бакс ему такую трёпку выдал! Тот визжал и даже описался.
– Я не люблю собак.
Я улыбаюсь. Бульфокс стоил мне разодранного до ребра бока. Десять шагов.
– А каких животных ты любишь? – спрашивает Ли.
Пять.
– Я? Я люблю…
Три.
– Я люблю…
Один.
– Пошёл, – сказал я Айку.
– Тигров.
– Пошёл!
Я ещё договаривал это короткое слово, а Айк уже нёсся вперёд. Он двигался так резко, что ноги его сливались в одно пятно, и издали Айк был похож на огромную чёрную кляксу.
Когда я прошёл сорок шагов, Айк опережал меня уже на три корпуса. Айк, несмотря на свои внушительные размеры, совсем не был увальнем. Он был сильным и быстрым. Гораздо сильнее и быстрее меня. Именно поэтому я и послал его первым.
Мы неслись между яблонями, быстро, как только могли. Я даже не успевал дышать, вдыхал через раз. Думать я тоже не успевал.
Мы выскочили на лужайку. Ли приветливо воскликнула:
– Бакс! Айк!
Мы не снизили скорости.
Роза всё поняла. Сразу. Она выдвинулась вперёд и присела, губы поползли в стороны, и я увидел, как остры её зубы. У человека таких не бывает. Ли испугалась, она успела крикнуть:
– Бакс!
Айк шёл первым. Мой расчёт был точен. Айк обогнал меня на полторы секунды и прыгнул. Роза инстинктивно выставила вперёд руку. Айк повис на ней и потащил тварь вправо. Она должна была упасть, человек не может устоять после того, как на него обрушивается здоровенный пёс. По всем законам физики.
Но она устояла. Она развернулась, перехватила Айка поперёк туловища другой рукой и сломала его о колено. Его позвоночник хрустнул, как сухое печенье. Подняла и ударила его о землю.
Она сделала всё так, как я и рассчитывал. Она отвлеклась на Айка, прости меня, Айк, тебе было больно.
Я прыгнул, и меня было уже не остановить. Быстрым движением глаз я увидел, как в обмороке оседает на траву Ли.
Роза встретила меня ударом. Не успела увернуться, но успела ударить – и это стоило мне нескольких рёбер. Но я сбил её с ног и сомкнул зубы.
Я лежал на траве и не разжимал челюстей. Тварь продолжала биться, дёргала руками и ногами, пыталась перевернуться и никак не собиралась умирать. Жизнь текла в теле сама по себе, конечности двигались, такое иногда показывают в фильмах про пришельцев.
Так продолжалось ещё долго, минуты четыре. Перед тем как замереть, существо схватило меня за правую лапу и сломало её, как карандаш. Но я не разжал челюстей и держал до того момента, как сила окончательно не вышла из твари. Только тогда я расцепил хватку и поднялся.
Правая лапа болела. Белая кость пробила шкуру и торчала наружу, по руке текло красное, но несильно. От этого не умирают. Я поглядел на Розу. Она была мертва. Я был уверен в этом. Почти на сто процентов. На девяносто девять. Оставался процент, я не мог оставить Розе его, этот процент, я должен был быть уверен…
Ли лежала без сознания. Я хотел лизнуть её в подбородок, но вспомнил, что вся моя морда перемазана чёрной дрянью. Я осторожно понюхал её. Она пахла яблоками и корицей. Как всегда.
Айк валялся рядом. Ноги его ещё дрыгались, он ещё шевелил глазами и пускал слюну, но я понимал, что Айк умирает. Слишком уж громко хрустнул его позвоночник.
Я подошёл к Айку поближе.
– Пока, – сказал я. – Мы обязательно встретимся в лугах, богатых дичью.
Но он уже ничего не слышал. Я посмотрел последний раз на Ли, развернулся и побежал. За спиной вопила Селёдка.
Уйти далеко на трёх ногах я не смог.
Они пустили по моему следу пойнтеров.
22
Выход
Я не знаю, кем была Роза. Витком эволюции, пришельцем из космоса или просто чудовищем. Вендиго, дитя леса, пожиратель лосей. Она не была человеком, и она несла зло. Этого было достаточно. Я не жалею о том, что сделал. И не раскаиваюсь. Ничуть. С чего бы?
Когда осталось два дня, тот, кто парит в золотом после грозы воздухе над полями, богатыми дичью, вспомнил про меня. Я был предан и прошёл до конца, как и положено настоящей собаке. Чьи предки были верными друзьями и героическими псами и даже участвовали в войне. И я был вознаграждён. Это случилось в предпоследний день.
Я лежал и, как всегда, смотрел в стену. Мой сторож смотрел футбол и тоже скучал. И вдруг я услышал запах. Я бы узнал его из тысяч, из миллионов других запахов, запах яблок, запечённых с корицей. Я вскочил и заволновался.
Дверь открылась, и вошла Ли. Она была одна.
– Здравствуйте, – сказала она сторожу.
– Привет, – булькнул сторож. – Тебе чего надо?
– Я хочу поговорить с ним, – Ли кивнула в мою сторону.
– Не положено… – начал было сторож.
Он подошёл к Ли поближе.
– Департамент разрешил, – Ли показала какую-то бумажку. – С личного разрешения начальника.
– Хорошо, – сразу подобрел сторож. – Только можно… Это… Можно я вас сфотографирую?
– Можно, – разрешила Ли.
– А можно, – Чеснок аж пританцовывал, – можно ты встанешь возле клетки?
– Конечно.
Ли подошла к клетке, просунула руку сквозь прутья и положила мне на голову. Я закрыл глаза. От её руки чем-то пахло. Чем-то… Неуловимо знакомым, я не смог определить. Я точно слышал этот запах раньше.
– Ну ты даёшь! – восхитился сторож. – Он же убийца!
Ли ему не ответила. А он тут же достал свой фотик и давай щёлкать затвором. А я лежал, закрыв глаза, и мне было хорошо.
– Вы не могли бы оставить нас? – спросила Ли.
– Зачем это? – подозрительно спросил сторож.
– Ему ведь всё равно не убежать. А мне с ним поговорить надо.
– Это уж точно. Ничуть не убежать. Ни за что!
– Его завтра ведь убьют? – спросила Ли.
– Усыпят. – Сторож кивнул в сторону пожарного щита с арбалетом.
– Вот видите, – вздохнула она. – А я ему вот это принесла.
Ли сунула руку в кармашек и достала маленькую серебряную монетку на стальной цепочке.
– Он эту штуку всегда носил, ещё с той поры, как щенком был.
Сторож задумался, а потом сказал:
– Ладно. Только ты это, поосторожнее будь. И чего ты с ним возишься? Он ведь тебя чуть не убил.
Но Ли ему снова не ответила.
Чеснок пожал плечами. А потом зачем-то добавил:
– У меня сынишка твоих лет.
Он ещё посмотрел на Ли, посмотрел на меня и удалился.
– Привет, – сказала она. – Как дела?
Я улыбнулся.
– Понятно, – Ли потрепала меня за ухо. – Ладно, у нас мало времени. Слушай. Завтра они… Короче, завтра они приведут в исполнение…
Я кивнул.
– Замок не сломать, – Ли потрогала замок. – Значит, по-другому.
Ли подошла к щитку, сняла с него арбалет. На секунду мне стало страшно, проскочила мысль, что она собирается меня убить. Некоторые хозяева так делают, они считают,
