Она отошла к двери и прислонилась спиной к косяку, воткнув клинок между досками пола и медленно размеренно задышала, унимая гнев как учили в Биконе — Гримм поблизости не было, иначе они бы давно явились на огонек, но ненависть сейчас не поможет. К тому моменту, когда Вернал закончила и с поклоном передала ей дымящуюся чашку, Рейвен уже успела взять себя в руки, а потому, когда ученица присела за котацу напротив мальчишки, лишь зло сузила глаза — и не пришлось удерживать себя за шкирку от смертоубийства.
— Итак… что вы хотите знать, мисс Бранвен?
— Янг, — тут же ответила она.
— Ваша дочь… жива.
Рейвен на мгновение закрыла глаза, нарушая только что данное самой себе обещание не спускать с Вечного глаз. То, как он сказал это «жива»…
— Что с ней случилось? — севшим голосом спросила она.
— Ее тяжело ранили — левая рука и нога. Поврежденные сухожилия, связки, ожоги…
— И где в это время был тот, кто дал мне слово беречь ее? — все тем же ровным глухим тоном, от которого побледнела даже Вернал, спросила она.
— В тот момент он был уже мертв. Он убил Салем, мисс Бра…
— Зови меня Рейвен. Никто не зовет меня мисс Бранвен.
— Да, хорошо… Он убил Салем. Если бы он не сделал этого — ваша дочь была бы не ранена, а мертва, — замерев на секунду, он напрягся и вскинул на нее отчаянные зеленые глаза. — Он никогда не попросил бы вас о жертве, которую не готов принести сам.
Рейвен оскалилась и не отводила вспыхнувшего злым аметистом взгляда от пацана, который сейчас так мало походил на знакомого ей Вечного, до тех пор, пока тот не отвел глаза.
— Как это произошло?
— Это сделала женщина по имени Синдер Фолл.
— Никогда не слышала.
— Она работает на Королеву. Салем нашла способ украсть силу Девы, обойдя правила передачи сил — и только благодаря вашему брату она получила лишь половину силы, а не всю целиком.
И тут Рейвен что-то уловила в его голосе. Страх, легкую дрожь, мелькнувшее в глазах предчувствие катастрофы — будто он уже прыгнул над пропастью и понял, что до противоположного края не долетит.
— Почему эта Фолл сражалась с Янг? — спросила Рейвен и тут же поняла, что попала в точку.
— Янг… вызвалась добровольцем для пересадки того, что осталось от ауры Осенней Девы. Ее привел Кроу.
— Ты подставил мою дочь под удар.
Она сказала это даже не голосом — грохотом земли под ногами, дрожью бревен и звоном посуды, треском лилового пламени в печи и горелке, греющей чай.
— Единственное, о чем я тебя попросила… Я согласилась на смерть, на предательство, на одиночество и презрение… и попросила взамен только одно — чтобы ты позаботился о моей дочери.
В этот момент она приняла решение — Вечный ответит на вопросы, а после умрет, потому что кто-то должен заплатить, а весь запас справедливости, что в ней оставался, уже израсходован.
Он посмотрел ей в глаза… и, должно быть, прочел в них свой приговор. Он торопливо затараторил, и Рейвен узнала в сказанном Озпина — не в глазах, жестах и мимике, но в выборе слов:
— Я могу почувствовать Выбор просто оказавшись поблизости. А как собираешься искать его…
Он осекся на полуслове. Если раньше мальчишка просто боялся, то теперь смуглое лицо сравнялось цветом со снегом за окном, чашка выпала из разжавшихся рук, а голос сорвался, став похожим на задушенный писк:
— Она здесь… женщина в черном платье. Она здесь.
И посмотрел на нее — не бессмертное легендарное существо, создавшее современную цивилизацию, но испуганный пятнадцатилетний пацан, заглянувший в глаза собственной смерти: с мольбой о помощи, с просьбой защитить того, кто слабее.
И даже так — она все еще не могла быть до конца уверена, что это не ловушка, не способ отвлечь ее и сбежать.
— Вернал! Колокол! БЫСТРО! — рявкнула она. И добавила уже в спину исчезнувшей в двери ученице: — Вариант «бросаем все и бежим!»
Развернувшись к Вечному, она резко спросила:
— Сколько?
— Пара минут. Она очень близко и быстро приближается. Сверху, Озпин говорит — Грифон или Невермор.
— А может, и дракон. А может, и не один, — закончила Рейвен. Посторонившись, она кивнула Вечному на выход. — Ты первый.
Едва они оказались на улице, чью сонную тишину разорвали на части тройной удар колокола, усиленный мегафоном голос Вернал, добрым матерным словом торопящий племя, и хаотичная суета во второй раз на ночь потревоженных людей (слава Близнецам, хоть никто не спал!), она положила меч на плечо Вечному — плашмя.
— Ты действительно так его ненавидишь? — вздрогнул мальчишка. — Ты ведь понимаешь, что весь мир может погибнуть, если мы не будем работать вместе?
— Да, — ответила Рейвен сразу на оба вопроса.
Взглянув на небо, она скривилась — в тусклом лунном свете все никак не получилось разглядеть ни откуда приближается враг, ни сколько и каких Гримм привел с собой.
— Там, — показал Вечный, но Рейвен все еще ничего не видела.
Отчаявшись разглядеть хоть что-то, она вернула свое внимание земле — большая часть клана уже стояла перед ней, сжимая в руках кто оружие, кто — баул с «набором бегства».
Внезапно она поняла, что видит этих людей в последний раз. Эти шесть десятков придурков, раздолбаев, идиотов, которые не сделают ничего, пока их как следует не пнешь, восемнадцать лет были для нее какой никакой, но все же семьей. Она учила их драться, не позволяла спиваться и скатываться совсем уж на дно, спасала каждому из них жизнь, многим — по несколько раз. А теперь… чем бы ни кончилась эта история — обратно она не вернется.
Под ее взглядом племя притихло, смолкли разговоры, утих лязг брони и оружия — они были спокойны, собраны, готовы действовать. И никто не боялся, ведь с ними была Рейвен Бранвен — та, кто вытаскивала их жопы из дерьма десятки раз.
— Эти Гримм пришли за мной. И они будут приходить снова и снова, до тех пор, пока не убьют. Сейчас я открою портал — вы войдете в него и наши пути разойдутся. Племя не помощник мне в этой войне.
Пользуясь ошарашенным молчанием, пока остальные переваривали новости, она посмотрела на Вернал.
— Ты пойдешь с ними — позаботься о племени, найди укрытие, проследи, чтобы они не переломали себе пальцы, ковыряясь в носу.
— Я пойду с тобой!
— Позже, Вернал, — постаралась как можно мягче улыбнуться Рейвен. — Я найду тебя позже, но сейчас — ты должна пойти с ними.
