-..дети! — выдохнул Отец, покачнувшись, и вырывая из моей расколотой груди рыдания, когда не было сил даже спросить КТО?!
Меня спомили пополам, словно деревянную куклу!
Меня уничтожили, оставив после себя лишь горстку мокрых от слез щепок…
Колени подогнулись сами собой под тяжестью веса, когда я не чувствовала себя, рухнув на колени перед Отцом, не понимая даже того, как Звезда осторожно поднимала меня, не сгибаясь от тяжести и держа меня практически на весу, прижимая к себе и что-то быстро заговорив.
Уже было не важно даже то, что Карат стал белее снега, вдруг рванув вперед и принявшись вытаскивать из-под снега Мию, поднимая ее на ноги, словно она была хрустальной невесомой куклой с огромными глазами, полными слез и боли.
— Кричи"- хрипло выдохнул Карат, сгибаясь над девушкой почти вдвое, и обхватывая двумя длинными сильными окровавленными пальцами ее за хрупкие нежные скулы, отчего я дернулась в руках Звезды, не зная, что делать, но понимая, что Отец был в полном шоке и не видел того. что происходит.
Его душа в этот момент была не с нами, оставив огромное дрожащее тело и оправляясь туда, где был слышен грохот, выстрелы, крики и стоны.
— Отпусти ее! — прорычала Звезда, кинувшись вперед и впиваясь своими сильными крепкими пальцами в окровавленное рассеченное плечо Карата, где сквозь шмотки кожи можно было увидеть белеющую кость. Только Бер даже не поморщился от боли, с силой откидывая от себя Звезду, и не отпуская Мию, склонившись над ней так низко, что от его дыхания дрожали прядки черных волос, выбившихся из-под шапки:
— Послушай меня, Мия. Север ранен. Твой муж умирает. Кричи, зови его. Ты должна успеть попрощаться ним, пока не поздно…
И Мия закричала.
А вместе с нею я. И даже Звезда.
Сквозь разрывающие глотку стоны и рыдания я бежала вслед за Мией, едва видя ее через пелену слез, словно в бреду понимая, что Отец следует за мной и Звездой, дыша отрывисто и рвано, и понимая, что на эту вытоптанную тропинку с обеих сторон кидаются человечки в белом, которых Карат откидывал от Мии с такой ужасающей силой, что разрывал их на части еще в полете, ломая позвоночники от ударов об стволы деревьев, или сжимая между ладоней головы, которые с жутким хрустом ломались, словно орешки.
В ту секунду я не задумывалась над тем, что это были живые люди…
И видела лишь одно, что моя маленькая большеглазая душа летит вперед по свободной расчищенной дороге, защищаемая со всех сторон черным окровавленным воином, который походил на бога смерти во плоти, что не знал милости и усталости.
— Кричи, Мия! Кричи! — рычал он раз за разом, хмурясь и торопясь вперед, подхватывая соправтивляющуюся девушку из снега, куда она упала, поранив руку и оставляя кровавы след на белом снегу, вдруг надрывно закричав, — Давай же, сын!!!
Давай!!!
Я ничего не понимала из этих криков, начиная сомневаться в адекватности Карата, который в буквальном смысле издевался над крошкой Мией, заставляя ее страдать еще сильнее, когда мог просто рвануть вперед и быть уже давно рядом с Севером!
Не поняла я и того, как за моей спиной вдруг всхлипнула Звезда:
— Третья сила! Он пробуждает в нем третью силу!..
Мой мозг отказывался работать и вспоминать, где и к какой момент я слышала об этом, когда мы наконец вывалились из леса прямиком на снежную равнину как раз у Ледяного хребта, и я закрыла рот руками. сдерживая крик, чтобы не видеть десятки изуродованных разорванных тел и кровавых луж на бесчувственном льде, который окрашивался в цвета крови. Становясь прозрачно-красным.
Окруженные в кольцо еще нескольких десятков людей в белых одеждах, бились наши Беры, словно были пьяны…
Кровь. Много крови было на их огромных обнаженных телах, что сразу невозможно было понять ранены ли они сами…вернее настолько сильно ранены.
Лишь только Север стоял на коленях, опираясь огромной рукой в мокрый от крови лед, дыша тяжело и хрипя, потому что из его бока лилась ужасающими потоками багровая кровь, стекая по его бедру и ногам и превращаясь в целую лужу под его ногами.
— Давай же, сын!!!
Я дернулась, закричав и бросаясь на Карата, когда тот схватил Мию, прижимая к груди и вытягивая вперед ее окровавленную, располосованную руку, откуда так же стекала кровь, но могучая рука Отца, обхватила меня, оттаскивая назад, и прижимая к себе лишь на секунду, когда его низкий дрожащий голос прорычал:
— Он знает, что делает! Не мешай!
Мия закричала жалобно и звонко, пытаясь вырваться из удерживающих ее рук, чтобы побежать к своему раненному мужу, который уже не мог стоять на ногах, когда тело Севера дрогнуло и из нгруди вырвался такой оглушительный рев, что плед под нашими ногами содрогнулся и затрещав, а грудь Отца за моей спиной сделала два рваных выдоха, когда Король закричал:
— Вот так, мальчик мой! Вставай!
В какой-то момент мне показалось, что сознание покинет меня и я пойму, что все это время спала и видела этот реальный до дрожи, жуткий сон, вот только голова не хотела пропустить чего-то самого важного, когда я видела своими округлившимися глазами, как Север вскочил с колен, обернувшись в медведя и принявшись раскидывать обезумевших от паники людей в разные стороны.
Одного удара этой огромной медвежьей лапы было достаточно, чтобы от убегающих людей оставались только мокрые кровавые лепешки, облаченные в тряпочки и лоскуточки.
— Ты все правильно, сделала! Умница, сладкая! — смеялся Карат, опуская рыдающую и не способную держаться на ногах Мию на лед осторожно и аккуратно, чтобы устремиться в самую гущу событий за Ледяным. которые догоняли, убегающих людей, чтобы не нарушить первое правило их рода. Теперь у этих людей больше не было шанса выжить.
Сползая на лед к Мие, я крепко обнимала, ее сотрясаясь от рыданий и укачивая, словно ребенка, не в силах выдавать из себя и звука, потому, что зубы стучали слишком сильно, чтобы я могла сказать хоть что-то.
Мы не могли успокоиться, даже когда вокруг стало тихо, и нас обдало колким жаром и родным знакомым ароматом ночного леса.
Огромный черный медведь с синими глазами лег рядом, обвивая нас своим огромным телом, словно большая кошка, к которой мы припали, хватаясь пальцами за его шерсть и не в силах успокоиться.
— Дочка, приди в себя. Мия. Нам нужна твоя помощь!
Руки Отца были влажными от крови, когда он отдирал нас от Севера, который с глухим, тяжелым стоном тяжело и медленно обращался обратно в
