зажав уши руками, в которые ввинчивались ржавые буры, – ни с чем не спутываемое ощущение от вышедшего из скачка гипера. Вышедшего в такой близости, что тело, казалось, раскатали в тонкий блин, затем соскребли в бесформенный комок и раскатали по новой.

Поэтому, когда Таманского вздернули в воздух, заломили назад руки и стянули в локтях так, что захрустело в плечевых суставах, он воспринял боль как освобождение, а стоящих вокруг спецов – почти как освободителей. Гипер висел между берегом и пещерой, в которой скрывались Арехин и Блинчиков, еще раскаленный, потрескивающий, но с уже распахнутым во всю ширь грузовым люком, откуда, надо полагать, и выскочили эти братцы из ларца, в камуфляже Корпорации неотличимые друг от друга. И его система невидимости им нипочем…

Сейчас начнут прокачивать, вяло подумал Таманский. Я бы начал… еще тепленького… контуженного… имя… фамилия… часть… дурачка включу – «шипучку правды» вколют… имя… фамилия… часть…

Но спецы ничего спрашивать не стали, лишь развернули лицом к палаткам и толкнули в спину – топай, мол, боец Красной армии. А там тебе будет курка, яйки, млеко. Таманский попытался повернуть голову, чтобы посмотреть – что же еще выгрузят из гипера, но ему немедля отлили такого «пива» по почкам, что гидроусиление костюма не смогло полностью погасить удар. Таманский споткнулся, но удержался на ногах и побрел в указанном направлении.

– Вы свободны, – сказал сидящий за низким столиком человек в меховом комбинезоне, копирующем традиционное облачение оленеводов.

Эти слова Таманский ни в коей мере не отнес к себе. Его усадили на стульчик с матерчатой сидушкой, более подходящий для северного берега Черного моря в разгар пляжного купания, нежели для южного берега Белого моря. А чтобы у него не оставалось никаких иллюзий, прицепили к шее «собачку», которая впилась так, что хотелось замереть и не шевелиться, дабы не вводить прибор в искушение.

– Вы свободны, – повторил человек, и спецы вышли из палатки. – Нас никто не услышит, – сказал человек уже Таманскому и ткнул клавишу внутри распахнутого чемодана, в котором старший лейтенант признал армейский многоцелевой КВ – подобные, еще до эмбарго Корпорации, поставлялись для нужд Управления, правда, и тогда приобретаемые через третьи-четвертые руки, дабы скрыть истинного покупателя и цели использования квантовых вычислителей. Как потом оказалось – напрасно, ибо сделанные в них закладки Корпорации не удалось полностью обезвредить, и вычислители теперь ржавели где-то на армейских складах – ненужные и опасные.

Еще на столе стояла самая обычная трехлитровая пластиковая канистра, в каких продают компоты и соления, но заполняла ее жидкость такого же цвета, что и озеро, – словно в яркую голубизну намешали истолченного мела. К тому же жидкость жила какой-то собственной жизнью – в ней возникали потоки, завихрения.

– Да, это вода из… озера, – последнее слово человек произнес с запинкой, будто хотел сказать что-то другое. – Как вас зовут, простите?

– Старший лейтенант Таманский.

– Лейтенант, – человек задумчиво потер подбородок. Как и у всех представителей северных народностей, у него скверно росла борода, хотя, похоже, он тщился ее отпустить. – Это ведь не высокий чин?

– Мне хватает.

– Скажите, Та… Таманский, у вас есть полномочия для вербовки?

– Переметнуться опять желаете? – осклабился Таманский. – Искупить перед родиной?

– Родиной? – человек поморщился. – До каких же пор эта ошибочная концепция будет всем нам мешать, – сказал он, скорее всего, самому себе. – Я – ученый, господин Таманский. Может быть, слышали – Гарин? Александр Петрович Гарин. Уроженец, кстати, здешних мест.

– Но работаете на Корпорацию.

– Ученый служит науке, господин Таманский. А у объективной истины нет государственной принадлежности. Ученому хорошо там, где он может без помех проводить свои исследования. И не важно – Корпорация это или Россия. Предвосхищая ваш вопрос – до сего момента Корпорация обеспечивала наилучшие условия.

– Что же изменилось? Зарплату урезали?

Гарин рассмеялся.

– Ах, господин Таманский, наш народ неисправим, он все сводит к зарплате, но при этом искренне заявляет, что Россия превыше всего! Нет, с зарплатой и с премиальными у меня проблем нет. Но вот предмет моего нынешнего интереса расположен здесь, увы, и с этим ничего поделать нельзя. Конечно, Директорат утверждает иное… но я привык доверять собственной интуиции. Ну, так как, господин Таманский? Тем более, я переметнусь, как вы выразились, не с пустыми руками.

Гарин встал со стула и прошелся по палатке. Только теперь стало ясно, что он невысок ростом – чуть повыше сихиртя. В меховом комбинезоне и унтах он выглядел не ученым, а оленеводом, который сейчас достанет из-за пазухи кисет с трубочкой, закурит, жмуря от удовольствия узкие глаза, а потом предложит Таманскому выпить чаю, однако.

– Работающий квантовый вычислитель нам не помешает, – сказал Таманский. Сюда бы Арехина, подумал он, тот сразу бы раскусил этого Александра Петровича Гарина, прокачал бы до донышка, вывернул бы и вновь свернул, и уж тогда точно стало ясно – врет тот или действительно за каким-то дьяволом решил продать своих хозяев. Но, вспомнив, в каком положении сам здесь находится, Таманский устыдился. На Арехина надейся, а сам не плошай, старший лейтенант.

– Квантовый вычислитель, – покачал головой Гарин. – Невелико приобретение. Я предлагаю нечто гораздо более важное, господин Таманский. Я предлагаю вам управление погодой. Понимаете? Арктической погодой.

Шифрограмма

Весьма срочно!

По сообщениям агента Дятла в настоящее время Корпорацией осуществляется комплекс полевых испытаний оружия стратегического поражения нового поколения.

Тактико-технические данные ОСП – неизвестны. Принцип действия ОСП – неизвестен. Тем не менее, по косвенным свидетельствам, цунами, обрушившееся на побережье Таиланда в районе Пхукета, является следствием экспериментального включения данного комплекса.

Агент Дятел предполагает, что либо Корпорацией доведено до практического использования тектоническое оружие, вызывающее колебания земной коры под океаническим ложем, либо климатическое оружие, позволяющее произвольно изменять температурные градиенты в атмосфере.

Исходя из этого, предлагаю аналитическим группам ГРУ принять в оперативную разработку оба этих предположения и в течение двух суток подготовить свои соображения о возможных угрозах применения указанных ОСП в наиболее уязвимых районах территории России, в первую очередь – в Арктике.

Генерал-майор Кузнецов

Сумасшедший, решил про себя Таманский. Они в Корпорации все сумасшедшие.

– Я не сошел с ума, господин… или вы предпочитаете – товарищ? – внезапно озаботился Гарин, но заметив кривую усмешку пленника, продолжил: – Пусть будет – господин Таманский. Я надеюсь, вы в курсе, что Арктика в последние десятилетия – климатический ад? Кто-то уверен, что это последствия ваших сумасшедших проектов по обогреву Гольфстрима, кто-то видит в этом всего лишь бифуркацию в промежутке между глобальным потеплением и глобальным похолоданием. Но, как бы то ни было, именно на климате вы… ну, хорошо, все мы и споткнулись. Наступление на Арктику застопорилось, а потом и вовсе откатилось. Так?

– Вам бы лекции читать.

Гарин подошел к оконцу и, привстав на цыпочки, посмотрел в него:

– А ведь было спокойное местечко. Суровое, холодное, но без