Что-то конкретное… например, Сивиллины книги, за которые он отдал хорошую цену в 530 году до н. э.

Через мое сердце снова потек холодный свинец.

– Книжный магазин. Мэг, книжный магазин!

Она нахмурилась, вероятно соображая, с чего вдруг мне приспичило покупать книги в такое время, но затем в ее глазах засветилось понимание:

– О!

И она припустила так, что единорогам пришлось перейти на рысь. Не знаю, как я умудрялся не отставать. Наверное, в тот момент мое тело было уже настолько измучено, что смирилось: «Решил загнать себя до смерти? Давай. Пофиг».

На холме шли бои посерьезнее. Мы пробежали мимо ребят из Четвертой когорты, сражающихся с дюжиной слюнявых гулей возле уличного кафе. Пока легионеры, подняв копья над сомкнутыми щитами, пытались достать монстров, дети и их родители швырялись из окон в эвриномов чем попало – камнями, горшками, сковородками, бутылками.

В нескольких кварталах от них мы наткнулись на Терминуса, военная шинель которого была изрешечена шрапнелью, а мраморный нос отколот. За его пьедесталом пряталась маленькая девочка – Юлия, его помощница, догадался я, – сжимая в руке нож для стейка.

Терминус обернулся к нам с такой яростью в глазах, что я испугался, как бы он не превратил нас в пачки бланков для таможенных деклараций.

– А, это вы, – проворчал он. – Мои границы пали. Надеюсь, вы привели помощь.

Я посмотрел на перепуганную девчонку позади него. Вид у нее был дикий и свирепый, и казалось, она в любой момент готова напасть. Кто еще тут кого защищает, подумал я.

– Ну… возможно.

Лицо старого бога стало еще более каменным, хоть это и было невозможно:

– Ясно. Хорошо. Я сосредоточил последние силы здесь, вокруг Юлии. Они могут уничтожить Новый Рим, но они не навредят этой девочке!

– И этой статуе! – подхватила Юлия.

Мое сердце растаяло как желе «Смакерс»:

– Мы сегодня победим, обещаю. – Каким-то чудом мне удалось придать голосу уверенность. – Где Хейзел?

– Вон там! – Терминус указал направление несуществующими руками.

Проследив за его взглядом (его нос все равно теперь не помощник в этом деле), я решил, что он указывал налево. Мы побежали туда – и снова наткнулись на группу легионеров.

– Где Хейзел? – крикнула Мэг.

– Туда! – ответила Лейла. – В кварталах двух отсюда!

– Спасибо!

Мэг побежала вперед в сопровождении единорожьего почетного караула с пилками и штопорами наготове.

Мы нашли Хейзел именно там, где сказала Лейла: в двух кварталах от нее, где улица стала шире и превратилась в площадь. Они с Арионом оказались в ее центре, окруженные зомби, и на каждого из них приходилось примерно по двадцать живых мертвецов. Арион не выглядел испуганным, но он фыркал и ржал, расстроенный, что в такой тесноте от его скорости не будет толку. Хейзел рубила зомби спатой, а конь, лягаясь, держал их на расстоянии.

Конечно, Хейзел справилась бы и без нашей помощи, но единороги не устояли перед возможностью снова навалять нежити. Они врезались в толпу зомби и принялись их резать, щипать и протыкать штопором, демонстрируя разнообразные варианты уничтожения врага.

Мэг, вращая мечами, ринулась в бой. Я оглянулся в поисках какого-нибудь метательного оружия. К несчастью, этого вокруг валялось в избытке. Схватив лук и колчан, я взялся за дело, украшая зомби модным черепным пирсингом.

Поняв, что это мы, Хейзел радостно засмеялась и посмотрела мне за спину, пытаясь найти глазами Фрэнка. Я встретился с ней взглядом. Боюсь, в нем было все, чего она не хотела знать.

Эмоции на ее лице сменяли одна другую: отказ поверить, отчаяние, гнев. С яростным криком, пришпорив Ариона, она влетела в толпу оставшихся зомби. Шансов на спасение у них не было.

Когда площадь была очищена от врагов, Хейзел направила коня ко мне:

– Как это случилось?

– Я… Фрэнк… Императоры… – Вот и все, что я сумел из себя выдавить. Вышел не слишком подробный рассказ, но, похоже, суть Хейзел уловила.

Согнувшись пополам, она опустила голову на гриву Ариона и закачалась, что-то бормоча и сжимая запястье, словно спортсменка, только что сломавшая руку и пытающаяся унять боль. Наконец она выпрямилась. Судорожно вдохнула. Спешилась, обняла Ариона за шею и прошептала что-то ему на ухо.

Конь кивнул. Хейзел отступила назад, и он умчался прочь, оставив за собой белый след, ведущий на запад, к туннелю Калдекотт. Я хотел было сказать Хейзел, что там нечего искать, но промолчал. Теперь мне стало немного понятнее, что такое душевные муки. Каждому отведен свой срок, чтобы пережить горе.

– Где Тарквиний? – требовательно спросила она. На самом деле ее слова означали «Кого мне убить, чтобы стало легче?».

Я знал, что ответ – «Никого». Но опять не стал ей возражать. И как дурак повел их к книжному магазину, чтобы сразиться с царем, восставшим из мертвых.

Вход охраняли два эвринома, из чего я заключил, что Тарквиний уже в магазине. Оставалось молиться, чтобы Тайсон и Элла не успели вернуться сюда с Храмовой горы.

Хейзел взмахнула рукой – и из земли появились два драгоценных камня. Рубины? Огненные опалы? Они пролетели мимо меня с такой скоростью, что я не успел их как следует разглядеть, и попали гулям прямо между глаз, отчего стражники рассыпались в прах. Единороги, похоже, расстроились, что им не удалось воспользоваться боевыми инструментами, и еще потому, что поняли: мы идем к дверям, в которые им не пролезть.

– Поищите других вражеских солдат, – сказала им Мэг. – Повеселитесь!

Радостно подпрыгнув, пять единорогов Апокалипсиса поскакали исполнять поручение Мэг.

Когда мы – я, едва держащийся на ногах, и идущие за мной Хейзел и Мэг – оказались в магазине, то тут же столкнулись с толпой нежити.

Вриколакасы потрошили полки в отделе со свежими изданиями, вероятно разыскивая новинки зомби-литературы. Остальные шатались в отделе истории, словно понимая, что их время давно ушло. Один гуль удобно устроился в кресле и, пуская слюни, увлеченно изучал «Иллюстрированную энциклопедию стервятников». Другой присел на балконе и радостно жевал издание «Больших надежд»[65] в кожаном переплете.

Сам Тарквиний был слишком занят и не заметил нашего появления. Он стоял к нам спиной у стойки информации и орал на местного кота.

– Отвечай мне, зверь! – надрывался царь. – Где книги?!

Аристофан, задрав лапу, сидел на стойке и спокойно вылизывал у себя под хвостом, что, насколько мне известно, считается проявлением неуважения к царственной особе.

– Я тебя уничтожу! – угрожал Тарквиний.

Кот, мельком взглянув на него, зашипел и вернулся к гигиенической процедуре.

– Тарквиний, оставь его в покое! – крикнул я, хотя кот, по всей видимости, в моей помощи вовсе не нуждался.

Царь повернулся, и я сразу вспомнил, почему мне не стоит находиться рядом с ним. На меня нахлынула тошнота, и я рухнул на колени. Яд прожигал мне вены. Тело будто выворачивали наизнанку. Ни один зомби не стал нападать. Они бесстрастно смотрели на меня мертвыми глазами, словно ждали, когда я наконец нацеплю именной бейджик