– Ты и так много сделала, – заверил ее Фрэнк. – Даже если они предпримут что-то неожиданное, мы справимся.
Рейна кивнула:
– Ладно, тогда мы поехали. Не забудьте про катапульты.
– Конечно, – сказал Фрэнк.
– И перепроверьте с квартирмейстером огненные заграждения.
– Конечно.
– И… – Рейна осеклась. – Ты и сам знаешь, что делать. Прости.
Фрэнк улыбнулся:
– Просто достаньте то, что нам нужно для призыва богов. Мы сохраним лагерь до вашего возвращения.
Хейзел с сомнением осмотрела одежду Рейны:
– Твой меч в машине. Может, возьмешь щит или еще что-нибудь?
– Нет. У меня есть плащ. Он защищает почти от любого оружия. – Рейна провела рукой по воротнику накидки – и та внезапно превратилась в ее привычный пурпурный плащ.
Фрэнк перестал улыбаться:
– А мой плащ такое может?
– Увидимся, ребята! – Рейна села за руль.
– Погоди, мой плащ отражает удары? – крикнул нам вслед Фрэнк. – И превращается в накидку?
Когда мы тронулись, я увидел в зеркало заднего вида, как Фрэнк Чжан внимательно изучает строчки на своем плаще.
Нашей первой утренней задачей оказалось преодолеть сужение дороги перед мостом Бэй-Бридж[36].
Из Лагеря Юпитера мы выбрались без проблем. По надежно скрытой от посторонних грунтовой дороге, которая вела из долины к холмам, мы в конечном счете выехали на жилые улицы Восточного Окленда, а оттуда поехали по Двадцать четвертому шоссе до его соединения с Интерстейт-580. И вот тогда-то и началось настоящее веселье.
Людей, которые ехали из пригорода на работу, очевидно, не оповестили о том, что нам поручена крайне важная миссия по спасению огромной территории, и они упрямо отказывались уступать нам дорогу. Возможно, нам следовало воспользоваться общественным транспортом, но я сомневался, что в местные скоростные электрички пускают пассажиров со смертоносными собаками-автоматонами.
Рейна барабанила пальцами по рулю, подпевая Тего Кальдерону[37], песня которого доносилась из древнего CD-проигрывателя. Реггетон мне, как и другим олимпийцам, нравился, но чтобы успокоить нервы, отправившись в утренний квест, я бы, возможно, выбрал не такую музыку. Он был слишком энергичным, а мандража и так хватало.
Между нами сидела Мэг, которая копалась в семенах, хранящихся у нее в сумочках на поясе. Она рассказывала, что во время битвы в гробнице много пакетиков открылось и семена перемешались. И теперь она пыталась разобраться где какие. А происходило это так: она брала в руку семечко и пристально на него смотрела, пока оно вдруг не превращалось во взрослое растение: одуванчик, томат, баклажан, подсолнух. Вскоре в машине стало пахнуть как в садоводческом отделе магазина «Хоум Депот»[38].
Я не сказал Мэг, что видел Персика. Я даже не знал, как об этом заговорить. «Слушай, а ты в курсе, что твой карпос проводит тайные собрания с фавнами и росичками в Народном парке?»
И чем дольше я тянул с этим, тем сложнее становилось начать разговор. Я убеждал себя, что отвлекать Мэг во время важного квеста – плохая идея. И потом, Лавиния просила меня не распускать язык, и я хотел исполнить ее просьбу. Правда, я не видел Лавинию утром, перед тем как мы уехали, но, может быть, я ошибся и она вовсе не задумала никакой подлости. А может, она уже на полпути в Орегон.
Но на самом деле я молчал из трусости. Я боялся разозлить своих опасных попутчиц. Одна из них могла натравить на меня пару металлических борзых, которые запросто разорвали бы меня на куски, а вторая сумела бы сделать так, чтобы у меня из носа полезли кочаны капусты.
Мы ползли по мосту, Рейна выстукивала ритм песни «El Que Sabe, Sabe». «Кто знает, тот знает». Я на 75 процентов уверен, что в выборе песен не было никакого подтекста.
– Когда доберемся, – сказала она, – придется припарковаться у подножия холма, а наверх идти пешком. Территория вокруг башни Сютро закрытая.
– Ты думаешь, что наша цель все-таки башня? – спросил я. – Не гора Сютро позади нее?
– Не уверена. Но я сверилась со списком подозрительных мест, который составила Талия. И башня в нем есть.
Я ждал дальнейших объяснений:
– Талия составила что?
Рейна моргнула:
– А я тебе не рассказывала? В общем, Талия и Охотницы Артемиды составляют список мест, где они заметили странную активность монстров и то, чему они не нашли объяснения. Башня Сютро – одно из таких мест. Талия отправила мне перечень локаций в районе залива, чтобы ребята из Лагеря Юпитера приглядывали за ними.
– А много этих подозрительных мест? – спросила Мэг. – Можно, мы во все съездим?
Рейна шутливо толкнула ее локтем:
– Мне нравится твой настрой, Рубака, но только в Сан-Франциско их десятки. Мы… в смысле легион… мы стараемся следить за всеми, но это очень трудно. Особенно с недавних пор…
«Из-за битв, – подумал я. – И смертей».
Я задумался, почему, сказав «мы», Рейна на мгновение осеклась, а затем добавила «в смысле легион». Интересно, к каким таким другим «мы» причисляет себя Рейна Авила Рамирез-Ареллано? Раньше я, конечно, не мог себе представить, как она в гражданской одежде ведет потрепанный пикап, прихватив на прогулку металлических борзых. А еще она общается с Талией Грейс, главной помощницей моей сестры, предводительницей Охотниц Артемиды.
Я чувствовал, что ревную, и это меня бесило.
– Откуда ты знаешь Талию? – спросил я, стараясь говорить как можно непринужденней. Судя по тому, как покосилась на меня Мэг, попытка с треском провалилась.
Рейна, похоже, ничего не заметила. Она перестроилась в другой ряд, стараясь продвинуться в потоке машин. Позади нас, предвкушая приключения, радостно лаяли Аурум и Аргентум.
– Мы с Талией вместе сражались с Орионом в Пуэрто-Рико, – ответила она. – И Амазонки и Охотницы тогда потеряли много хороших воительниц. Такие вещи… сближают… Короче – да, мы поддерживаем связь.
– Как? Все средства связи не работают.
– Письма, – сказала она.
– Письма… – Кажется, я припоминал что-то такое, тогда в ходу еще были пергамент и восковые печати. – Это когда пишешь от руки на бумаге, потом кладешь в конверт, наклеиваешь марку…
– …и отправляешь. Верно. Конечно, письма́ порой ждешь неделями, а то и месяцами, но Талия – отличная подруга по переписке.
Я постарался осознать то, что она сказала. Талию Грейс можно описать по-разному. Но то, что
