В сентябре из-за разгульных пьянок он чуть не потерял работу и семью. Печальные последствия в виде дыры в семейном бюджете ощущались до сих пор.

Нет, никакого «покрепче» нельзя. Особенно в одиночестве, как он раньше любил.

Разгул, кутёж, бары, кабаки, непонятные знакомства, измены с клубными девками, падкими до взрослых умных дяденек, случайные драки… Стакан за стаканом, бутылка за бутылкой, бар за баром.

Нет. Нельзя.

Сказал себе в октябре – начать новую жизнь, значит, нельзя срываться. Пока что получалось. Пусть получается и дальше.

Он сделал глоток горячего чая, достал телефон и уткнулся в экран.

«В детстве, гуляя по цветущим садам Города Первого Солнца и вдыхая аромат разноцветных газовых фонтанов, я часто думала о том, есть ли в этом мире кто-то, кроме нас. Ведь наверняка на других планетах, в других звёздных мирах и галактиках тоже кто-нибудь живёт. Ведь не может быть такого, чтобы мы были совсем одни!

Сейчас, когда наш мир лежит в руинах, пожираемый отвратительными белыми червями, я думаю об этом всё чаще. Вокруг ночь и пустыня, в нашем лагере горит костёр, а я сижу на камне и думаю.

Есть ли кто-нибудь, кроме нас?

А как они выглядят? Как ходят? Как разговаривают? Какого цвета у них кожа? Какие у них глаза? Сколько у них рук и ног? Может, они умеют летать по воздуху? Может, они дышат под водой, как рыбы?

Верят ли они в богов? Есть ли у них такие же красивые города, как у нас?

А вдруг они научились вылетать за пределы своей планеты? Вдруг они построили огромные дирижабли для полётов в космосе?

Тогда, наверное, когда-нибудь они прилетят и к нам.

Но что будет в нашем мире? Как он будет выглядеть после нас? Я не знаю.

Этот мир захватят пустынники, но не будут же они царствовать вечно? Что будет после них? Может, наша цивилизация сумеет возродиться?

А может быть, вообще будет что-то совсем другое, непостижимое нашему уму, огромное, вечное и страшное?

Скоро рассвет: из-за гор выглянула белая точка Второго Солнца, а край чёрного неба на горизонте окрасился бледно-зелёным.

Все остальные спят. Скоро я разбужу их, мы сядем на механических пауков и отправимся дальше.

Мы идём к Городу Белой Башни. Мы хотим добраться до моря».

Это была последняя запись, которую Поплавский успел оставить в своём дневнике.

Хромов выключил экран и закурил ещё одну сигарету.

К чёрту, к чёрту. Пора выкинуть всё это из головы. Хватит. На хер всё это. На хер Поплавского и его бредни. На хер инопланетян. На хер всех этих психов с рыбами. Надо отдыхать. Уже сегодня Новый год. Волочаевка, дом в деревне, снег, Таня, Яна, шампанское, Путин.

Докурив, Хромов выключил свет на кухне и пошёл спать.

Море по-прежнему было чёрным, песок – ослепительно белым, а небо – серым, без солнца, луны и звёзд. Молчаливые волны бесшумно набегали на ровный песок и отступали, потом снова набегали и отступали. Не было звуков и запахов, только три цвета – чёрный, белый и серый, и только море, песок и небо.

Трое в серых капюшонах и с зеркальными масками сидели на блестящем диване, обитом чёрной кожей. Они молчали. Волны катились к их ногам.

Вдруг на водной глади появилось светлое пятно. Оно стало приближаться к берегу. Трое в зеркальных масках подняли головы.

Пятно приближалось, оно напоминало человеческую фигуру.

Волны выбросили на берег человека. Он лежал у их ног в позе эмбриона, лысый и абсолютно голый, и на его бледную кожу налипал мокрый песок. Он дрожал.

Первый в зеркальной маске наклонился к человеку и прикоснулся пальцем в перчатке к его затылку.

Человек перевернулся на спину, истошно закричал и забился в истерике, судорожно шлёпая ладонями по песку.

Второй в зеркальной маске наклонился к человеку и прикоснулся пальцем к его лбу.

Человек крепко сжал зубы, выгнул спину, сжал кулаки и затрясся в мелких судорогах, хрипя и мыча. Из губ его пошла пена.

Третий наклонился к человеку и прикоснулся пальцем к его груди.

Человек мгновенно загорелся искристым пламенем и испарился в клубах белого дыма, оставив только мокрый след на песке.

– Это не четвёртый, – сказал тот, что прикоснулся к его груди.

– Да. Это не четвёртый, – сказал тот, что прикоснулся к его лбу.

– Не четвёртый, – сказал тот, что прикоснулся к его затылку.

Они замолчали. Мокрое пятно на песке стало высыхать и вскоре совсем исчезло.

Море по-прежнему ровно и бесшумно набегало волнами на берег.

– Почему четвёртый не приходит? – спросил один из них.

– Не знаю, – сказал другой.

– Может быть, он спит, – ответил третий.

Они помолчали несколько минут, глядя на волны перед собой.

– Тогда его надо разбудить, – сказал первый.