Он хотел было возразить – ты же тратишь на это время собственной жизни! – но встретил ее взгляд и с болезненной ясностью понял, что времени у них обоих осталось куда меньше, чем она могла бы потратить на его исцеление. Строго говоря, они покойники по меньшей мере наполовину, поскольку шансы отыскать где-то на борту Белого Фрегата чистую воду и что-то пригодное в пищу исчезающе малы.
Он даже не понимал, зачем они вообще куда-то идут.
– Так, – сказал он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уверенно. – Давай-ка я расскажу тебе о своих снах. Есть ощущение, что я увидел нечто важное – только вот никак не могу понять, что именно.
* * *– Я увидел свое отражение и проснулся здесь.
Пока Кристобаль рассказывал, Эсме подобралась ближе и сначала просто села рядом, а потом опустила голову ему на плечо. Его голос выдавал боль и усталость, но все равно успокаивал. Она знала: пока они оба живы, остается шанс выбраться из этой переделки, даже если в Росмере их уже никто не ждет.
Ее сердце разрывалось от любви и жалости.
Кристобаль говорил тихо и как-то несмело. Эсме вдруг поняла, что он, наверное, давным-давно не рассказывал никому о своих снах. Не считая, конечно, «Невесту ветра». Она попыталась представить себе, что он сейчас чувствует, и сразу же услышала, как стукнула крышка [сундука]. Он словно приглашал ее спрятать все: забыть и про раны в душе, причиненные расставанием с живым фрегатом, и про боль от ран Кристобаля, и про тоску, которая ее охватывала при мысли о том, что они, скорее всего, не вернутся в Росмер, а погибнут где-то здесь.
«Нет, – подумала целительница, стиснув зубы. – Второй раз я так не поступлю».
– Ты видела белого ребенка, – сказал Кристобаль, осторожно гладя ее по щеке. – Значит, он не просто моя галлюцинация. Что ты об этом думаешь?
– Давай по порядку, – сказала Эсме, заставив себя сосредоточиться. – Ты сказал, что белая книга показала прибытие магусов в наш мир. Мы знаем из книги, которую перевела Ризель, что их капитаном был Ворон. Значит, тот дом возле якорной цепи, где жил какой-то влиятельный богач, вполне мог быть его домом. Логично предположить, что капитан остался жить возле своего корабля.
– Безусловно.
– Ребенок… эта девочка, которую ему принесли… – продолжила Эсме. – Я знаю нынешних магусов и могу предположить, что три тысячи лет назад некоторые их черты были выражены еще ярче, чем сейчас. Они бы никогда не взяли в семью подкидыша-человека. Значит, девочка тоже была магусом.
– Чей-то незаконнорожденный ребенок? – предположил Кристобаль и покачал головой. – Нет, не то. К чистокровным детям, даже рожденным вне брака, всегда относились хорошо, потому что кровь важнее всего. Мать не стала бы ее прятать. Если же она полукровка… то ее не отдали бы в семью магусов. Хм. Это и впрямь очень странно. Разве что кто-то вынужден был ее спрятать. Но если так, мы слишком мало знаем, чтобы разобраться.
– Наверное, ее действительно от кого-то спрятали, – согласилась Эсме. Разгадывание загадок из сна вдруг оказалось очень увлекательным делом, и она даже взбодрилась. – Ворон – предположим, что это был он, – вырастил ее как свою дочь и потом выдал замуж. Но чуть раньше она встретила на балу… кого?
Кристобаль коротко рассмеялся:
– Это как раз нетрудно понять. Во сне я ощущал себя двенадцатилетним ребенком, а в детстве мне ни разу не довелось увидеть феникса в птичьем облике. Кракен меня раздери, я даже не знаю, становились ли мой отец и брат такими же, каким становлюсь я, когда призываю свой дар. Что касается моей матери… – Эсме почувствовала, как он вздрогнул всем телом. – Извини, отвлекся. Итак, на балу она встретила феникса. В этом нет никаких сомнений.
– Как и в том, что они полюбили друг друга.
– Верно.
Оба ненадолго замолчали.
– Знаешь, – проговорил Кристобаль через несколько минут, – кажется, я понял, за кого ее выдали замуж. – Он резко выпрямился, повернулся и схватил ее за плечи, не замечая, что причиняет боль. – Как же я сразу не догадался… Белый замок на горе, Эсме. Это же Тейравен! Земли буревестников всегда были на севере, их не затронуло Великое Перемирие – им не пришлось переселяться. Она стала женой лорда Амальфи!
Болезненные воспоминания захлестнули целительницу с головой – так что на миг перехватило дыхание. То, что она увидела в памяти «Невесты ветра», когда лечила фрегат от корабельной чумы; то, что рассказал ей Кристобаль в библиотеке Рейнена; то, что она вспомнила, и то, что забыла.
Белый замок на горе.
Зеленый шелк.
Желтые глаза Паоло.
– Она родила князю д-детей, – проговорила Эсме, заикаясь от волнения. – Да и феникс наверняка был женат. Выходит, мы с тобой – их… потомки?
Кристобаль кивнул и тотчас же скривился от боли. Эсме протянула руку к его лицу, коснулась правой щеки и вздрогнула, почувствовав влагу. Кровь? Нет, она исцелила его рану и смыла кровь своим зеленым шарфом, который, кажется, остался в лодке и был потерян вместе с ней. Вместе с ними.
Ах… это слезы.
Внезапно бремя всего, что с ними происходило, оказалось слишком тяжелым, и целительница почти ощутила, как от непосильного груза выворачиваются ее суставы и трещат кости, угрожая вот-вот сломаться. Она задохнулась от страха и скорби.
Ненадолго в мире осталась только агония.
– Тс-с, тише. – Рука, гладившая волосы Эсме, была тяжелой и сильной, но ее прикосновения – легки. Кристобаль держал ее на коленях как ребенка, позволяя выплакать все слезы. – Все будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем и обязательно выберемся отсюда.
Она шмыгнула носом:
– Врешь. Мы там, откуда нет выхода. Это…
– …Белый Фрегат, корабль самого́ Великого Шторма, знаю, – перебил Кристобаль. – Мы все равно выберемся. Пройти столько дорог, принести столько жертв – и сдохнуть в брюхе какого-то дряхлого фрегата? Нет уж, благодарю покорно.
Некоторое время они молчали.
– Шестнадцать, – внезапно проговорил Кристобаль. Эсме подняла голову и посмотрела на него: осунувшееся лицо феникса казалось высеченным из серого камня, единственный глаз смотрел куда-то вперед – в пустоту. – Почему я так уверен, что их было шестнадцать?
– Шестнадцать небесных птиц, – вспомнила Эсме. – Наверное, ты все же ошибся. Если они обозначали кланы, их было пятнадцать.
– Да, наверное, – пробормотал он, а потом моргнул и взглянул на нее. – Ну что, давай продолжим путь? Сдается мне, наверху нас ждет окончание этой истории. Только вот не знаю, как и кто ее расскажет.
Они поднялись и вместе подошли к двери. Эсме вдруг стало очень страшно – эта каюта, маленькая и пустая, была
