Лера отступила, взмахнула рукой, бросая атакующий шар, но в тот же миг тяжесть в груди придавила таким грузом, что у девушки потемнело в глазах и она стала оседать на землю.

Когда сознание медленно возвратилось гудящими толчками в висках и Валерия открыла глаза, то увидела, что находится в помещении с каменными стенами, по виду напоминающем большущий колодец, освещенный огнями свечей в настенных подсвечниках.

Тела своего девушка не чувствовала, говорить не могла, двигать получалось только глазами, да немного смогла приподнять голову. Этого хватило, чтобы осмотреться.

На пластмассовых пляжных шезлонгах полулежали мужчина и женщина. Роман так и был в сценическом костюме, в котором его увезли прямо с арены, а женщина лежала в ночной рубашке. Неподвижные, с восковыми лицами, они выглядели неживыми.

У дальней стены, на каменном подобии алтаря возвышалась статуя в человеческий рост в белых одеждах, так натурально изображающая чернокожую женщину, что сначала показалось – она живая.

На полу по центру зала из гладких, черных от копоти камней был выложен рисунок в виде колеса, окруженного множеством символов снаружи и внутри круга.

Насколько позволяло положение, Валерия рассмотрела знаки, и мозаика наконец-то сложилась.

Это слияние древних практик было настолько редким, что казалось давно уже канувшим в небытие.

Такой ритуал опасались проводить даже сильные черные маги ввиду его исключительной опасности и непредсказуемости результата.

Можно было хоть полвека успешно вести практику, понемногу получая свои дивиденды, и в один момент сорваться в пропасть, откуда нет выхода.

Где-то вне поля видимости открылась дверь, по каменному полу прозвучали шаги, и перед Лерой возникла Серафима Михайловна в медицинской маске, закрывающей половину лица.

– Я же предупреждала… – начала она, но осеклась и подняла взгляд. В помещение еще кто-то вошел.

– Ты здесь зачем?! – гневно произнес резкий женский голос.

– Зашла посмотреть, живы ли они. – Серафима поправила маску, рука ее дрожала.

– Конечно, живы, что им сделается! – К хозяйке подошла рыжеволосая, коротко стриженая девушка с мелкими чертами лица, придающими ей сходство с грызуном. Внимательно посмотрев на Леру, она заулыбалась. – Какая удача. Кто бы мог подумать, что в этом тухлом городишке можно найти настоящего практикующего мага. Считай, стопроцентная гарантия успеха предприятия, а то на одних родственничках мы бы далеко не уехали. А так намотаем на колесо три жизненные энергии, Кали это понравится.

– Танечка, мне кажется, мы все-таки далеко заходим. – В голосе Серафимы Михайловны прозвучали плаксивые нотки. – Какая-никакая, но они все-таки наша родня, пускай мы никогда и не общались. А девочку эту будут искать, наверняка уже ищут.

– Пусть хоть обыщутся, здесь ее все равно не найдут. – Девушка склонилась ближе к Валерии, словно хотела обнюхать ее лицо, и Лера ощутила знакомую терпкую волну мятно-полынного духа. – А родовое древо стоит время от времени подрезать, удалять никчемные побеги, особенно если эти побеги претендуют на наше наследство. Проведем ритуал, сбросим всех в море, и дело с концом, никто ничего не узнает.

– Танечка…

– Что «Танечка»?! – рявкнула девушка, выпрямляясь. – Или ты хочешь отель потерять с делом всей жизни нашего рода? Мы, только мы самые чистые, прямые потомки, только мы сумеем довести миссию до конца!

– Да не так уж плохо дела идут, минимум еще сезон гостиница проработает…

– Что ты мне рассказываешь, мам! Содержать ее не на что совсем! А так мы сразу всех зайцев убиваем – и наследство наше, и ритуал завершим! Когда еще нам попадется маг, это же верное дело! Мы сможем жить, сколько захотим, и никогда ни в чем не будем нуждаться!

– Ну, мы же не совсем уверены, что она на самом деле маг, – схватившись за голову, Серафима Михайловна почти рыдала, стараясь не смотреть на девушку, неподвижно лежащую в шезлонге.

– Сама же говорила, что она способна становиться невидимой, и не просто так сюда к нам заявилась, что-то вынюхивала тут, высматривала. Да и о чем вообще говорить, если она Димку чуть не убила! Все, конец разговора, убирайся отсюда и отца предупреди, чтобы сюда не совался! Ждите на улице! Никакого проку от вас, одни сопли! Как увидите дым из трубы, значит все, дело сделано, только тогда и спускайтесь!

– Танечка…

– Пошла вон, а то опять придушу!

Серафима Михайловна поспешила уйти, а Таня еще раз внимательно посмотрела на Леру и отошла к каменному колесу в центре зала.

Во время подготовки к ритуалу подошел Дима. Его лицо и волосы выглядели так, словно он ненадолго сунул голову в горящий камин.

– Вот ведь тварь какая! – процедил он, глянув на Валерию.

– До свадьбы заживет, – сказала Таня, не отрываясь от своего занятия. Девушка сосредоточенно раскладывала по окружности колеса магические компоненты, доставая их из кожаного мешочка. – За временем лучше следи, нужна поминутная точность.

Примерно представляя, что они собираются делать, Валерия собралась с мыслями, насколько позволяла пелена дурмана, и начала про себя читать заклинания, сожалея, что вслух не может произнести ни слова. Задрожали и начали гаснуть свечи, с каменного обода стали сваливаться на пол магические компоненты.

– Что это? – принялся озираться Дима.

– Девка вредит! – процедила Таня. – Успокой ее!

– Момент.

Парень подошел к Валерии, в руках у него была глиняная плошка и кисточка. Обмакнув кисточку в тягучую черную жидкость, он нарисовал на лбу девушки знак беспамятства, и в голове Леры мгновенно наступила гудящая пустота.

Безучастно, словно откуда-то издалека, наблюдала она, как в центре колеса замелькали холодные языки фиолетового пламени, отчего показалось, что пошевелилась, задвигалась скульптура Черной Сары на алтаре.

Поочередно каждому лежащему в шезлонгах Таня положила на грудь по куску черного воска, испачканного запекшейся кровью.

Затем из потемневшего от времени футляра Дима извлек ритуальный кинжал, поводил лезвием по свечному пламени, передал сестре и начал читать заклинание, призывающее черную богиню.

Туманный взгляд Леры плавал. В один момент она посмотрела вверх, и на миг девушке показалось, что прямо с потолка на нее смотрит лицо Марка. Валерия моргнула, прищурилась, и видение рассеялось – никакого лица на потолке не было.

С чудовищным скрежетом дрогнуло и стало поворачиваться каменное колесо на полу. Татьяна бросила щепоть ритуальной смеси на алтарь перед статуей, и смесь вспыхнула сама собой, наполняя воздух удушающей вонью горелых человеческих волос.

Нараспев читая заклинание, девушка взялась за рукоять кинжала обеими руками и направилась к Белле.

Лера закрыла глаза, ощущая, как проваливается в какое-то абсолютное бессилие навстречу сну, тишине, пустоте, и поначалу даже не поняла, что за удары зазвучали.

Кто-то начал колотить в дверь, затем глухие, словно доносившиеся сквозь толщу ваты голоса закричали: «Откройте, полиция!»

После чернота знака, нарисованного на лбу Валерии, расползлась, окончательно погасив сознание.