Дверь на чердак не поддавалась, он сжался в клубочек возле неё и стал ждать. Ничего. Тишина. Этот горящий человек прорвался в ворота? Он – Олег? Серьёзно, снова Олег? Не может быть! Он прислушался. На улице снова звучали сирены, снова приехали пожарные, милиция, скорая. Наверное, местные вызвали.

     Что происходит? Что? ЧТО?? Ведь всё закончилось, тело Олега увезли, а тут снова появляется ЭТО, которое голосом Олега выкрикивает проклятия и при этом идёт сюда. Почему именно сюда, почему не на выход? И что ему теперь делать? Бежать домой или остаться здесь? Себя показать? Ведь он выбежит, и его обязательно поймают. А если милиция спросит, мол, а кто ты, что тут делаешь? И потом начнут допрашивать и выяснят, что он один из тех, кто поджёг Олега. Нет, лучше сидеть здесь и молчать. Переждать, в первый раз его здесь не нашли, и сейчас не найдут. Но этот факел… Когда прибыли все службы, крики стихли и огонь исчез, а эти бегали среди гаражей с фонариками, что-то отыскивая. И ничего не находили.

     От этих мыслей Костю снова охватил страх. А если Олег взломает дверь? Он же снова здесь. Умер, сгорел, но вернулся… Вдруг после того, как милиция уедет, он снова появится. Поднимется сюда и найдёт его, Костю. Нет уж, хрен он его тут найдёт: откуда он знает, что Костя здесь? Хотя, это же он сам себе говорит, типа, успокаивает себя… Нет, ну, здесь сейчас столько служб и они ничего не нашли. Чего боятся?

     Страх чуть отпустил Костю, и, свернувшись калачиком, он стал ждать развязки, а потом заснул. Просто заснул.

     …

     Наступило утро. Костя не знал, который сейчас час, но точно было утро. Свет пробивался через мутное, пыльное окно. Вставало солнце. Значит, уже больше семи. Наверное, всю ночь шел дождь, потому что кругом на асфальте блестели лужи, бежали запоздалые ручейки и отовсюду – с веток, с крыш, с проводов – капали серебряные капли. Как же ярко в них отражается солнце! Так ярко, словно там играют своими гранями алмазы, преломляя лучи, но это всего лишь капельки воды. Если прислушаться, то можно было расслышать стук падающих капель, а на заднем плане – звук моторов, лай собак, говор людей, щебет птиц. Всё было как-то странно и необычно.

     Солнце сияло сквозь окно и Косте захотелось пописать. Да, он давно хотел в туалет, ещё с вечера, но потом во всем этом пережитом вчера ужасе как-то перетерпел и даже не вспоминал, а тут так захотелось, едва подумал. Куда выйти?

     Он прислушался, прислонив голову к дверям на третьем этаже. Потом посмотрел в щёлку. Колледж быстро наполнялся людьми, значит, было уже не меньше восьми. Люди наполняли коридоры, аудитории и лекционные залы. Студенты и преподаватели. Много студентов. Разговоры, крики, смех. Разговоры невнятны, отдельные слова. Запах кофе и бутербродов. От некоторых – запах похмелья, а иногда и душок выпускаемых газов. Он что, всё чувствует? Отсюда, через крошечную щель?!

     Костя снова припал глазом к щёлке между дверей. Лишь неясные фигуры. Он никого не узнавал. Они словно были рядом, но и в тоже время далеко. Он видел, как студенты расходились после звонка и… всё. Гулкий топот ног и – тишина. А, ладно, пёс с этим!

     Он спустился вниз и посмотрел в окно на втором этаже. Ворота во двор были распахнуты и там ходили сторожа, а за воротами стояли машины скорой помощи и милиции. При этом милиция снова с собаками обходила двор, заходила в брошенные мастерские и что-то искала. А вот врачи скорой помощи над чем-то склонились, изучая, потом подняли на носилки и загрузили в машину, показывая милиции, жестикулируя и с чем-то не соглашаясь. Затем они включили сирену и проблесковые огни и уехали, а милиция осталась. У бывшего ПТУ большая территория, так что, чтобы всё осмотреть, нужно было время. Ментов было много, и они рыскали. Искали тут, искали там. Побежали вслед за собаками в мастерские. Они ищут всё, что относится к гибели Олега, а Костя там был. Значит, они точно ищут и его, Костю!

     Вот так, и не выйдешь, чтобы побежать и спрятаться дома. Только захотел выбраться из этой чёртовой ловушки колледжа, а тут столько милиции. Его увидят выходящим отсюда, увидят и спросят кто он? Если он и соврёт, всё равно расспросят студентов, в деканате точно его данные найдут, и в итоге повесят на него гибель Олега. Нет, выходить нельзя. Собаки сюда не прибежали, вот и славненько. Они его не учуяли.

     День уже клонился к вечеру, а милиция всё не уезжала. И зеваки, конечно же, толпились. Они друг другу о чём-то рассказывали, жестикулировали и указывали куда-то вглубь кооператива и туда, где он прятался. И милиция вдруг направилась к нему, ко входу в подвальное помещение, и поманила мастных сторожей. Одного Костя точно узнал, он давно тут делает обходы, следит за порядком, и он показывал на двери пожарного выхода, туда, где прятался Костя. А у сторожа должен быть ключ от двери.

     – Сука!!! – выкрикнул Костя и побежал наверх. Добежав до последнего этажа, он затих. Может, ещё раз попытаться открыть двери и выйти в коридор лицея? Там ещё многолюдно, хотя и вечер. Сквозь створки дверей слышались голоса, смех, топот ног. А потом что? Ну, он выбежит в коридор, спустится вниз. А вдруг на выходе всех проверяют? Вдруг его задержит охрана, что тогда?

     Было плохо слышно, но двери явно открыли, и менты вошли в этот пожарный выход и начали подниматься вверх. Они это сделали! Он сжался от ужаса. «Они точно меня найдут, ведь я же поссал тут!» – подумал он и закрыл от неизбежности лицо.

     Эти люди поднимались вверх, и он ждал, что его вот-вот обнаружат. Сидел на последнем этаже и боялся. Но ничего не случилось. Кто-то поднялся до пятого этажа, их шаги и голоса хорошо слышались, а потом открылись и закрылись двери в коридоре лицея. Всё. Выше они не поднялись, и голоса и шаги начали удаляться:

     – Тут нет никого. Возможно, показалось студентам.

     Теперь они спускались вниз. Он сердцем слышал их шаги.

     – Никого нет, – снова послышалось снизу.

     – Вы точно знаете?

     – Собака привела на третий этаж, покрутилась и пошла вниз. Мы поднялись выше и ничего не нашли. Проверили двери, замки не тронуты. Так что, спускаемся. Поздно уже.

     – Я хочу домой, чая и блинчиков, – сказал один из тех, кто поднимался вверх.

     «Боже, спасибо! – мысленно пробормотал Костя. – Спасибо, что оберёг и что до меня не дошли.