Так наступило утро, и начался новый день. Он сидел около двухстворчатых дверей и слушал. Там была жизнь, там ходили учащиеся этого колледжа. Какой курс, первый или второй. Скорее, второй. Они общались, делились впечатлениями после пары, и он слышал их разговоры. Скорее как гул, где угадывались отдельные слова, про зачёт, про конспект.
У Кости на глазах возникли слёзы. Исчезал мир, который был ему так дорог. Он услышал, как кто-то рассказывал, что новый охранник боится вернуться на работу, потому что видел призрак предыдущего охранника, Матвея, Солидола.
Потом смех, голоса, и Костя знал, что, даже если он сейчас раздвинет эти двери, а он это может сделать, он уже понял как, они разбегутся, эти живые. Никогда не будут с ним общаться. Они живые, они общаются с живыми, а он не из них окружения, он мёртв. А кто в этом колледже будет общаться с мёртвыми? Солидол, а где он? Его искать ещё надо. Эта прячущаяся на чердаке женщина?
Если его увидят, то не будет ничего, кроме страха, воплей ужаса. Кто остановится и захочет услышать, что накопилось в его душе? Кому он нужен? И ему стало так больно, что он упал на ступени, потом развернулся, сел и заплакал. Слёзы капали на ступени, хотя это же были не настоящие слёзы, он же мёртв. Это было эхо его физической жизни, но было так больно. Да, он мёртв и его чувства сильно обострились, но нужно держать себя в руках иначе сойдёшь с ума.
Он вышел наружу. Не было дождя и пахло весной. Конец мая, настоящий запах конца мая и начала июня. В парке цветут каштаны, готовится к цветению липа, а абрикосы и вишни уже завязали плоды. Он прошёл во двор, подошёл к воротам и постоял, втягивая носом запахи цветущего парка. Наверное, ему ещё было позволено наслаждаться тем, что он раньше видел, но не замечал: запахами цветов, мёда, свежей листвы.
Сейчас он видел световую энергию. Она сочилась из-под земли, исходила от деревьев, травы, от людей и животных, – отовсюду. Значит, прошло девять дней. Он начал видеть потусторонний мир. И ему стало не страшно. У него теперь есть цель. Он вдруг понял, что не боится, Олега. Значит это его судьба, его предназначение. Сегодня или никогда! Он ничего не боится.
Когда наступил новый вечер, он в сумерках спустился в полуподвальное помещение и легко открыл дверь. Просто пнул ногой, и она открылась. После солнечного и горячего дня запахи стали особенно интенсивными. Он вышел парковку и вдохнул ароматы воздуха. Справа чувствовался запах масла. Там были мастерские, с их машинами и станками, тем, что от них осталось, и запах прелой бумаги.
Он быстро пересёк площадь, легко перепрыгнул через ворота и пошёл направо, туда, где были гаражи. Те самые гаражи, которые подобрались уже впритык к территории бывшего ПТУ. Они тянулись метров двести, в три ряда, и заканчивались центральным входом. Здесь был ещё и запасной вход, но сейчас это Костю не волновало. Он искал горящего человека.
Вдруг взлетели вороны и голуби и стаями улетели прочь. Потом он увидел крыс, бегущих скачками вдоль ворот гаражей: тоже спасались бегством.
«Я правильно иду, – подумал Костя, – живые бегут, значит там мёртвые. Смешно об этом думать сейчас. Наверное, ещё месяц назад я бы не обратил на это внимание. Ну, бегут крысы – и чёрт с ними».
Были сумерки, и он шёл вперёд, пока не увидел двух людей. Они выбежали из-за угла, причём один из них упал, потом встал и, хромая, побежал дальше. Потом возник идущий за ними горящий человек. Он что-то кричал, было понятно слово «воры» и потом он их настиг, словно ускорился. Просто – раз, и он уже около них!
Он толкнул их, они упали, и он обхватил первого, потом второго – и их окутали языки призрачного пламени без дыма.
Горящий человек увидел Костю и, распрямившись, сделал пару шагов к нему. Потом остановился, словно в нерешительности, а позади него катались и вопили от боли охваченные пламенем люди.
Костя вдруг вспомнил, что они проникли в тот гараж через лаз, сделанный ворами. Такими же, как те, кто катались сейчас по земле? Эти точно были воры. Костя видел их мысли, голубые, холодные мысли жажды наживы. Он словно читал их, хотя не понимал как он это делает, они вырывались из них, а он их видел и слышал. «Просто бери, без капли совести. Тебе это надо и всё. Не поддаваться панике, только холодный расчёт, чтобы комар носа не подточил. Следить, слушать и оценивать. Если поймают, можно рассказать какую-нибудь душещипательную историю. Менты поверят. Ничего не найдут, ничего нельзя будет предъявить. Ничего не украли, ручонки чистые».
Но тут они нарвались на Олега. Не ожидали и нарвались. Кем Олег стал? Костя же частенько слышал днём разговоры и шёпоты в коридорах, около дверей на пожарную лестницу, что среди гаражей поселился ужас. Что туда не надо ходить, особенно вечером и лазить за приключениями в заброшенные мастерские. Что сюда уже боятся приезжать владельцы гаражей. Днём ещё ладно, а вечером… Среди гаражей поселилось нечто, что воспламеняет предметы. И многие чувствую жар, хотя при этом рядом нет никаких признаков наличия огня – только жар, движение горячего воздуха. А вот теперь Костя воочию увидел этот огонь. Ненависть. Ненависть Олега. Он был обижен, брошен и от этого так ненавидел, что пылал сам и поджигал всё вокруг. И этих двоих воров. Непонятно, что они хотели украсть, но он на них свалил свой гнев. Наверно, потому что они тогда в тот злополучный гараж пролезли через лаз, проделанный ворами.
Костя стоял и смотрел, как эти двое бьются и умирают в призрачном огне без дыма. Сейчас любой в этом ряду гаражей, случайно выйдя покурить, увидел бы, как два человека просто мечутся из стороны в сторону, бьются головами, а потом умирают в конвульсиях, словно эпилептики или как принявшие наркоту от передоза. Скорее всего подумали бы на передоз: сейчас легко и дёшево можно было купить «Кислоту» или «Марку».
«Марка», «Кислота», – откуда он так легко вспоминает про это. Иногда, сдавая экзамен, он не мог вспомнить нужное слово, куда уж формулу, параграф и прочее. А сейчас легко. Причём, он точно знал, что эти двое сначала выпили, а потом немного приняли «расширителей сознания». Пол-«Марки» на двоих. Для храбрости.
