– Я убил его, – с горечью проговорил он. – Это я привел его сюда.

– Его убил мараг. А у нас теперь новые палки. Оставь его и не думай о нем. Он был молод, но успел стать настоящим охотником. Я возьму его лук и копье, и пусть их получит другой мальчишка, стремящийся стать охотником.

Говорить было не о чем. Оружие они добыли. Перебросив связки через плечо, охотники повернули на север и исчезли в темноте.

Стемнело, и мрак укрыл оба тела, такие чуждые, такие непохожие, но объединившиеся в цепких лапах смерти.

В городе не было зверей, питающихся падалью, и трупы пролежали до утра. На рассвете их обнаружили вороны. Приземлившись, они бочком, подпрыгивая, стали подбираться к добыче, радуясь столь неожиданному подарку. Они уже принялись рвать плоть, когда громкие крики вспугнули их. По тропе, нерешительно выставив вперед хесотсаны, пробирались фарги. Покрутившись возле тел, они оглядели лес, осмотрели тропу. Следом явилась Муруспе. С ней пришла Анатемпе. Она остановилась, знаками выражая горе и потрясение.

– Что случилось?

– В том, что случилось, сомневаться не приходится, – ответила Муруспе, делая знак огромного неудовольствия. – Интепелеи получила известие о появлении устузоу, пришла сюда одна – и погибла. Она убила одного устузоу, другие убили ее. Ты – иилане’ науки, помощница Укхереб. Скажи мне, когда это случилось?

Присев на корточки, Анатемпе потрогала оба тела. Сделала знак неуверенности.

– Не сегодня утром. Может быть, ночью или вчера.

– Возможно. Прятавшиеся здесь фарги сказали, что видели двоих устузоу. Один умер. Другой ушел. Что они делали здесь? Зачем приходили?

Анатемпе посмотрела на пруд с хесотсанами. Муруспе проследила за ее взглядом.

– Это связано с хесотсанами?

– Алпеасак – большой город. Дважды приходят устузоу-убийцы. И дважды возле ямы с хесотсанами гибнут иилане’.

– Устузоу пользуются хесотсанами, как и мы… – Муруспе умолкла и задумалась, затем распорядилась: – Тела отнести на амбесид. Это дело – для эйстаа.

…Колонна двигалась по городу, сопровождаемая скорбными возгласами. Фарги разбегались в стороны, испуганные гибелью иилане’ и видом мертвого устузоу. Оба тела положили на землю, и Муруспе отправилась известить эйстаа.

Ланефенуу посмотрела на распростертые на траве тела и задумалась. Молчал и амбесид – никто не смел нарушать раздумий эйстаа. Ученые Укхереб и Акотолп уже осмотрели тела и пришли к согласию относительно того, что случилось.

Устузоу был убит шипом, выпущенным из хесотсана. Вне всякого сомнения, из оружия Интепелеи. Потом уже устузоу сразили охотницу каменным зубом: на ее шее и спине были обнаружены смертельные раны.

– Так почему же этот устузоу пришел в мой город? – наконец проговорила Ланефенуу, оглядев кружок советниц. – Мы больше не убиваем устузоу. Я покончила с этим. Вейнте’ нет. Мы остаемся в городе. Но они все равно приходят к нам. Акотолп, ты знаешь этих устузоу. Ты знала их еще до гибели Алпеасака, до того, как ты бежала отсюда, до того, как ты вернулась. Почему они здесь?

– Могу лишь догадываться.

– Говори. Если нет знаний, послушаем догадки.

– Я думаю, что они приходили за хесотсанами. Они умеют убивать острым каменным зубом, но их оружие далеко не так смертоносно, как хесотсан. Они приходили, чтобы украсть наше оружие.

– Я тоже так думаю. Надо разузнать об этом подробнее. Трое погибли на севере, трое – в городе. Ты, Акотолп, должна была все расследовать. Что же ты обнаружила?

– Ничего. Устузоу нет возле города и на севере – до Круглого озера. Птицы летают, я изучаю снимки.

– Пусть птицы летят дальше. Эти грязные твари на севере, и я хочу знать, где именно. Найди их. Может быть, послать на разведку охотниц?

– В этом нет мудрости, потому что устузоу-убийцы опаснее всех диких зверей. Они устроят засаду и поймают наших охотниц. Есть еще один способ, к которому мы прибегали, когда устузоу стали прятаться от дневных птиц. Совы летают по ночам и носят выведенных нами существ, видящих в темноте.

– Действуйте. Пусть их найдут.

– Ну, вы нашли тех, кого искали? – спросила Фафнепто, поднимаясь на спину урукето.

Морская вода струилась по ее телу, пока охотница осторожно вытирала ноздри хесотсана.

– На побережье их нет, – ответила Вейнте’. – Хоть они и могли оказаться здесь. Остров богат и плодороден. Мы поступили благоразумно, что взялись за поиски.

– И охота здесь великолепна. Я отыскала здесь тех самых маленьких рогатых устузоу, о которых ты говорила, и убила нескольких. Их плоть сладка. – Она дала знак Гунугул, которая прислушивалась, стоя на верху плавника. – На берегу для вас оставлено свежее мясо. Можно ли доставить его на урукето?

– Благодарность-удовольствие от еды. Будет сделано.

Иилане’ из экипажа поплыли к берегу, таща за собой пустые пузыри, чтобы удержать на плаву освежеванные туши. Фафнепто, должно быть, превзошла себя и опустошила этот уголок джунглей. И пока на урукето дожидались мяса, Гунугул вытащила свои карты и большим пальцем указала, где сейчас находится живой корабль.

– К северу от нас – континент Гендаси. Здесь – город Алпеасак. Кажется, этот город находится на берегу большого полуострова?

В знак согласия Вейнте’ повернула ладонь:

– Да. Я была на восточном побережье, там мы били устузоу. Если вы хотите плыть далеко на север, имейте в виду: на севере становится холодно и все время зима.

– Так стоит ли нам туда плыть?

– Первая моя реакция – отрицательная. Как советовала Фафнепто, я пытаюсь думать, как беглянки. Чтобы отправиться на север, они должны были сначала миновать Алпеасак, где их могли заметить. И чем дальше на север, тем холоднее. Не думаю, что они поплыли и к восточному побережью. А вот на западе есть большой континент, хоть это и не показано на твоей карте. Я плавала туда на урукето. Там есть огромная река. Вдоль побережья частенько попадаются бухточки, а в лесах полно зверей. Можно не сомневаться – их следует искать именно там.

– Так мы и сделаем, – решила Гунугул. – С удовольствием внесу дополнения в карты.

И она повела урукето к Гендаси, между золотыми островами, к песчаным берегам. Алпеасак остался за горизонтом на востоке, а они устремились на запад. Мимо проплывал берег, летние штормы хлестали джунгли дождем, то прятали их за мглистой пеленой, то открывали – умытыми и посвежевшими. Энтиисенаты высоко прыгали в волнах, радуясь изобилию рыбы в мелких теплых водах. Гунугул поправляла карту, экипаж до отвала объедался свежатиной, добытой Фафнепто. Только Вейнте’ внимательно и терпеливо разглядывала берега, предвкушая гибель тех, кто посмел противиться ей.