— И потому что ты носишь под сердцем моего ребенка.
— Родила бы бастарда, — она фыркнула, — не первая на белом свете. Нет, Делвин, ты понимаешь и так — то, что мы поженились, это случайность, прихоть судьбы. Я не имею никакого права тебе указывать или тебя поучать, я должна считать милостью, что ты счел меня равной себе... и все же есть вещь, которую я хочу сказать. Выслушай, пожалуйста, и не сердись на меня.
— Не буду. Это я так... немного вспылил.
— Спасибо, — ее ладони сжались сильнее. — Пойми, я не спорю с тем, что ты должен служить Кледвину. Пока другого выхода у тебя нет. Но я не хочу, чтобы ты... сделался его слугой. Мы с ним всего ничего, а я уже вижу, с какой преданностью ты о нем говоришь. Ты потерял генерала, которому подчинялся, ты разочаровался в лорде Патрике, но это не значит, что ты должен стать у Кледвина ручной собачонкой. Кто ты для всех этих генералов и офицеров? Перебежчик, предатель, они тебя едва замечают, не считая этого чародея Элиаса, с которым вы пьянствуете, а он ведь и сам мальчик на побегушках. Хочешь сохранить достоинство — соблюдай хоть какую-то меру.
— Легко сказать. Я на войне, и я служу королю.
Астрид покачала головой и, ничего не отметив, принялась за пищу. Делвин последовал ее примеру, остро ощущая повисшую в комнате неловкость. Нельзя отрицать, в словах жены имелся определенный резон. "Я и впрямь очень быстро поменял сторону. Меня учили исполнять приказы и слушать командира, но Кледвина Волфалера я выбрал своим командиром сам. Возможно, стоит соблюдать осторожность... а то и впрямь недолго проникнуться им до конца. Он осторожен, умен и с легкостью вертит людьми, сейчас он делает из меня преданного пса, а на кого потом спустит с цепи?" Делвин подавил вздох, старательно пережевывая мясо, и посмотрел на Астрид. Та старалась делать вид, будто поглощена обедом, однако ее лицо оставалось нерадостным.
— Ты уже чувствуешь плод? — спросил он, стараясь сгладить неловкость.
— Делвин, я беременна меньше, чем месяц, — Астрид посмотрела на него, будто на умалишенного. — Конечно же нет. Слишком рано. Хотя, — она усмехнулась, — чувствую себя слегка взбудоражено, с этим не спорю. Прости, если слишком налетела. Просто... Постарайся быть осторожен, хорошо? Мы сейчас ходим по лезвию ножа, над самой пропастью. Если твой новый король падет, мы падем вместе с ним. Не полагайся на его подарки и его милость... и всегда помни, что, возможно, придется снова бежать.
Делвин накрыл ее ладонь и погладил:
— Хорошо. Это я запомню, обещаю тебе.
Следующие два дня прошли спокойно. Утром тридцатого числа возглавляемая Кледвином Волфалером армия наконец выступила из Фортинхилла. Выступили все солдаты, за исключением раненных во время неудавшегося мятежа, оставшихся в лазарете. Теперь под непосредственным командованием Кледвином находилось четырнадцать полков — практически все, что осталось от регулярных войск Гвенхейда после Кенхолдской битвы, не считая Первого корпуса и лейб-гвардии, расквартированных в Тельгарде и его окрестностях, а также Третьего гусарского, оставленного оборонять Хоустед и, судя по отсутствию от него вестей, уже разгромленного. Не столь впечатляющие силы, если сравнивать с имперскими — но похоже, у Кледвина был некий план, который король пока предпочитал держать при себе.
Когда армия выступила на марш, Делвин разыскал Элиаса, ехавшего, как и всегда, в королевской свите в авангарде войска, и разузнал от него про вчерашний военный совет. Оказалось, что связь с дальними восточными окраинами королевства уже практически прервана — последние известия, полученные Лоддером и Башней, сообщали, что алгернцы наступают по всем направлением, встречая лишь самое слабое противодействие. Несколько городов, таких как Бронстед, Хомфри и Крейдон, без сопротивления вывесили белый флаг. Также сообщалось, что граф Нодри, владетель Лербера и Хилмса, переметнулся на сторону врага. Повелением Кледвина лордам срединных земель предписывалось держать оборону в Ривергарде, третьем по населению, после Тельгарда и Гледвилла, городе королевства, однако как сообщали тамошние олдермены, до сих пор свои отряды привели далеко не все окрестные феодалы.
— До какой степени не все? — уточнил Делвин.
— Ну тысячи три они собрали, — Элиас поерзал в седле. — Наемники в основном, из тех, кто несут службы в поместьях, изредка гоняют разбойников и мнут на сеновалах девиц. Вояки из них, сам понимаешь, посредственные, в настоящем деле никогда не бывали, вооружены кто чем горазд. Еще городское ополчение Ривергарда, но там опять же, простые мещане, которым сунули алебарды в руки и которые с ними же и погибнут. Если не разбегутся.
— Звучит паршиво.
— Вот это ты веско сказал, да. И впрямь паршиво, не поспоришь. К тому же еще эти ребята, из полков, рассеянных после Кенхолда... Это ведь они обстреливали шедшие от Ричмонда отряды, целых три раза, потому и задержка. Весь лесной край между Кенхолдом, Ричмондом и Ривергардом так и кишит дезертирами, и ладно бы просто мелкие шайки, вроде тех, с которыми мы сами сталкивались по пути из Тенвента. Но нет, ими явно командуют, больно слаженно атакуют. Хоть твой генерал Марлин и погиб, похоже, — Элиас прищурился, — у его дела нашлись продолжатели.
— Может, их возглавил граф Телфрин?
— Все возможно, — эмиссар Башни пожал плечами. — Или просто какой-нибудь офицер, решивший, что теперь его дело чести нам досаждать. Не знаю, что его величество замышляет, но даже если мы разобьем Стефана на побережье, у нас за спиной останется разоренная, покоренная Алгерном страна. Отвоевать ее будет непросто. Впрочем, лорд Феннел и почти вся Башня еще пока не вступали в игру, да и сам лорд Кледвин многому научился... Если с нами дракон, может и получится сломить Орден.
— Ты в это веришь?
Элиас несколько легкомысленно улыбнулся:
— Я понятия не имею, как все сложится. Но посмотреть будет занятно.
От Фортинхилла до Тельгарда насчитывалось около сорока миль. Армия, обремененная артиллерией и многочисленной обслугой, передвигалась не слишком быстро, но Кледвин надеялся достигнуть столицы вечером второго июля. Широкая бетонная дорога, проложенная еще до Темных Веков, слегка извиваясь уводила
