– Нет, Сейла, ты с мужем останешься здесь.
– Но почему? – потрясенно ахает племянница и останавливается, непроизвольно хватаясь за вьюн на стене дома. – Вы нам не доверяете? Прогоняете? Но ведь мы… столько лет… – Она всхлипывает.
Слезы обиды так быстро появляются в глазах женщины, что я даже среагировать не успеваю. И вместо того чтобы сразу свое решение объяснить, мне приходится сначала ее успокаивать.
– Сейла, я доверяю вам обоим больше, чем самой себе. И ближе вас у меня нет никого на свете. Причина в том, что к де’вРону я не пойду.
– Как же так… – еще сильнее теряется родственница, но плакать перестает. – Неужели вы не хотите вернуть то, что принадлежало вашей семье? Откажетесь от своего статуса?
– Очень хочу. И не откажусь. Но при этом я хочу еще и выжить. Знаешь, после того как подруга, с которой мы бок о бок прожили пять лет, едва не отправила меня на тот свет, как-то слабо верится, что потомок женщины, оскорбленной и отвергнутой моим братом, не попытается сделать то же самое.
– Скорее, Латал захочет, чтобы вы стали его женой, чтобы укрепить свою власть, – судорожно вздыхает племянница, поднимая на меня полный тревоги взгляд.
– Он еще и не женат? – изумляюсь я. – Тогда я точно в замок ни ногой.
Теперь в синих глазах появляется неуверенность. Точно такая же звучит в голосе, хотя в словах, на первый взгляд, немало рассудительности.
– Может, все будет не так плохо? Мы сможем вас защитить. Есть же пресса. Другие семьи, заинтересованные в вашем возвращении. У Ваймона есть друзья, они наверняка согласятся быть вашими телохранителями.
– Друзья это хорошо. Но где гарантия их лояльности? Они ведь клятву не приносили. А что сделает пресса, если со мной произойдет «несчастный случай»? Или кто-то из других семей? Чем это поможет мне? Нет, Сейла, я не буду рисковать.
– Вы хотите скрыть от всех факт своего пробуждения?
– Именно. Поэтому тебе и Ваймону придется остаться здесь. Будете продолжать жить и вести себя так, как это делали раньше. Вы – моя страховка. Тогда никто не заподозрит, что меня в старом замке нет.
– Если так, то да… – задумчиво соглашается Сейлисса. Наконец замечает вьюн в своей руке и резким движением срывает его со стены. Скручивает, наматывая на кисть, и сокрушается: – Только как же вы? Совсем одна, без поддержки, без… Ой! И денег нет! – Она роняет несчастное растение, хватаясь за щеки.
– Немного есть, – вмешивается в наш диалог спокойный мужской голос. – Помнишь, я три года назад поймал улетевшую из королевского питомника какую-то редкую жираль? Мне за нее хорошо заплатили, и из этих денег мы почти ничего не потратили. Я по окрестностям прошелся, – это он уже мне говорит. – Тут периодически народ появляется. То ли ищут чего, то ли проверяют. Может, вообще случайные, не поймешь. Но лучше не рисковать, раз вы хотите остаться инкогнито.
– Спасибо, – благодарю я его совершенно искренне. – Но я очень надеюсь, что эти деньги мне не понадобятся.
– Как так? – удивляется Сейлисса, да только я пока сама ни в чем не уверена. Потому и ответить на ее вопрос не могу.
Мне сначала нужно в замок вернуться, осмотреться, понять. Не может быть, чтобы мои родители не сделали схрона. Даже будучи уверенными, что все под контролем второго сына, они прекрасно понимали, что ситуация может измениться в одно мгновение, тем более было неясно, когда же я проснусь. Значит, оставили для меня страховку. Нужно лишь найти, где именно.
Отправляться на ночь глядя смысла не имеет. Да и торопиться мне некуда – от скорости исполнения успешность плана не зависит. Потому я неторопливо ужинаю в столовой, которую супруги мне уступили, а потом до утра сижу у окна, всматриваясь в звездное небо.
Спать мне не хочется. Возможно, я выспалась за шестьсот-то лет. Возможно, просто боюсь. Боюсь снова впасть в анабиоз и потерять ту крошечную связь с прошлым, которая чудом сохранилась. Глупо, конечно. Ведь нет тех стимулов, которые могут это состояние спровоцировать. Однако страх всегда иррационален. Ему можно дать объяснение, но его сложно побороть.
Я пока и не пытаюсь. Стресс, если он не слишком длительный, для организма тоже полезен. Мобилизует и подстегивает похлеще Гренны. А уж она-то точно знала, на что надавить, чтобы получить оптимальный результат. И я именно на этот результат и рассчитываю. Я уверена, что не оставлю надежды, не убедившись в полной ее бессмысленности.
Поднимая юбку, чтобы не промокла, потому что ступаю по траве, покрытой капельками росы, шагаю следом за уверенно идущей Сейлиссой. Поправляю лямки рюкзачка с запасом еды, надетого на плечи, потому что неизвестно, сколько времени придется провести во дворце. Уже давно остался позади маленький домик. За скальным выступом с нами попрощался Ваймон. Заросли сгустились, преграждая путь. Маленькие дорады пугливо сыпались с веток, которые я случайно задевала…
Может, тайник сделан в парке?
Внимательнее присматриваюсь к буйно разросшейся растительности, которая, конечно, может что-то скрывать, но сомнений в этом у меня все больше. Ведь если бы отказали блокирующие доступ в парк системы, то схрон обнаружили бы быстро. Не я одна такая догадливая. Значит, не здесь.
Перед главной лестницей мы останавливаемся. Я изучаю фасад, Сейлисса терпеливо ждет моего решения, потому как, к сожалению, ничем существенным мне помочь не может – информации у нее нет. Видимо, не рискнули мои родные оставить устные подсказки. Ну что ж, будем искать материальные. Которых снаружи я точно не вижу – надписей нет, и внешне ничего не изменилось, не считая обвалившихся камней.
– Идем внутрь?
В голосе племянницы отчетливо слышится тревога, и я поспешно оборачиваюсь к ней, а потом сама же смеюсь над своей пугливостью – ее всего лишь туча беспокоит, которая грозит пролиться дождем. Хотя, конечно, промокнуть и мне не хочется.
Ступив на хорошо сохранившийся, хоть и грязный пол парадного холла, я с трудом заставляю себя идти дальше. Вот здесь стояли мои родители, когда мы встречали гостей. За этими колоннами прятались Вария и Ваймон, когда в их присутствии не было необходимости. А тут шел Тогрис, возвращаясь вместе со мной с прогулки…
– Что с вами?! – бросается ко мне Сейлисса, поднимая с каменного покрытия, на которое я буквально рухнула. – Плохо, да? Лучше сюда сядьте, здесь не так грязно.
На непослушных ногах я куда-то иду, опускаюсь на что-то мягкое, ничего не видя из-за застилающих глаза слез. Единственное, что воспринимаю, – заботливый, сочувственный женский голос.
– Это из-за воспоминаний? Прав был Ваймон, не нужно было торопиться… Может, вернемся? Ну его, этот клад!
– Нет, – собравшись с силами, я отрицательно мотаю головой. – Сейчас… пройдет.
Как я ни стараюсь, боль отпускает не сразу.
