И что?
Конечно, ленна не ждет, что я отвечу. Но, определенно, мне следовало что-то заметить. Поэтому я старательно разглядывала портрет и… ничего не замечала.
— Разве ты не видишь, как вы с ней похожи? — на лице ленны появилась разочарованная гримаска, — это моя мачеха, лира Юна, она из Вельда.
Мы похожи? Вот так заявление. Лица у нас совершенно разные, и, кстати, эта лира Юна — просто красавица писаная, ее в кино снимать, высокая худощавая блондинка с совершенным личиком…
А, ну да, высокая худощавая блондинка. Мы с ней не похожи, но одного типа — я тоже довольно высокая, худощавая, сероглазая и почти блондинка, мой собственный цвет волос — очень светлый русый, а нынешний приятный золотистый оттенок — так это я никогда не экономлю на хорошей краске.
— Я видела семейство мельника — не скажешь, что они тебе родня. Ты и на Тибу похожа, верно? — не унималась ленна, — и на моих братика с сестренкой, они оба — в мать. Ты выглядишь, как чистокровная вельдка! Откуда такая внешность у племянницы мельника из лесов Аркарана? Где ты у нас видела таких, как ты? Надо же, как я сразу не заметила!
Я могла только удивиться с ней вместе. Не обращала до сих пор внимания, что я тут чем-то особенная, действительно не обращала. Люди в Кере разные, по мне так — друг на друга непохожие, как и всюду. Да, сложение у них чаще другое, они более коренастые, а лица, волосы…
Так или иначе, молодец, ленна Дана, наблюдательная девочка. Я не похожа на семейство мельника, и это вполне естественно. Прошляпил дядюшка мельник этот важный момент.
— Ты точно племянница мельника?
Я так не ожидала услышать этот вопрос, что сначала замерла, а потом медленно покачала головой. Но ленна уже отвернулась, уставилась в окно.
— Ладно, неважно. Но я велю разузнать о тебе побольше. Тебя ведь не отец мой подослал, нет?
Вот так поворот. Я опять покачала головой, на этот раз более решительно, и она на этот раз глаз не отводила.
— Камита, если ты приставлена моим отцом, и помешаешь мне… Я этого не прощу никогда, поняла? Бойся иметь меня врагом!
Приехали! Я помешаю — чему? Наверное, в моем взгляде было такое неприкрытое изумление, что ленну это в чем-то убедило.
— Ну хорошо, — пробормотала она, — я тебе верю. Пойдем, причешешь меня. Хочу ту, твою косу.
Пока поднимались в покои барышни, я, кажется, уяснила худо-бедно логику ее беспокойства. Если я чужая мельнику, то кто я? Ленна с мачехой, наверное, недолюбливают друг друга, а может, и открыто враждуют. Может, мачеха руками и ногами за это злосчастное замужество? Тогда естественно, что она может подослать к ней соглядатая, чтобы присматривал — на всякий случай. Мачеха станет доверять землячке больше, чем местной — это тоже естественно. Сделать шпионкой якобы немую и неграмотную девку, отданную в работницы — хороший ход. То, что умственно я нормальная — многие уже поняли, по крайней мере, те, с кем я чаще всего имею дело. Но какой прок от действительно немой и неграмотной шпионки, как с ней общаться?
А может, тут есть свой язык жестов для таких людей, просто я этого не знаю?
В общем, мое положение вдруг стало выглядеть не слишком хорошо — ленна Дана усомнилась, не засланный ли я казачок. Только этого мне и не хватало. Но как с ней объясниться — непонятно, совсем непонятно…
Она уселась на все тот же стул перед зеркалом, я сняла ее повязку, распустила косу и принялась не спеша расчесывать. Поглядывая в зеркало на отражение, заметила невзначай — ключицы у девушки еще больше выступили, скулы заострились. И волос что-то многовато на расческе. Плохо. Наша барышня, похоже, очень нуждается в консультации моего любимого дяди Гоши, который у нас в городе известный психиатр. А может, не только в консультации, а и в навязчивой медицинской помощи. Это же надо, до такого себя довести, то-то порадуется младший князь…
— Ты ведь не станешь меня обманывать, Камита? Не станешь?
Я помотала головой.
— Это хорошо, что тебе Дин не нравится. Он будет счастлив только с женщиной, которая родилась далеко отсюда. Так мне одна странствующая знахарка сказала. Знаешь, есть ведь такие знахарки, которые очень точно судьбу предсказывают. Она сказала, что он должен полюбить женщину родом оттуда, куда нельзя долететь, тогда все у него будет хорошо. Другую — нельзя. Если ты даже из Вельда — туда вполне можно долететь, не сажая руха. Хоть и далековато, но можно. А если ты все же племянница мельника — то и подавно.
Вот тут у меня даже руки опустились — когда вникла в услышанное. Оттуда, куда нельзя долететь! Ко мне домой отсюда точно долететь нельзя, хоть на рухе, хоть на истребителе. Я идеально подхожу, получается? Мало того — я единственная идеально подхожу!
Но я не верю в предсказания. Вообще не верю. И Димка, мой почти муж, над ними смеялся. И дядя Гоша… тот и вовсе, любил выводить на чистую воду мошенников и доказывал, что любые их расплывчатые формулировки можно притянуть к чему угодно.
— Дин сказал, что все равно попробует тебе понравиться. И попросит у отца тебя в жены. Я сомневаюсь, что отец согласится, но в любом случае помни — ты должна отказаться, поняла? Я прослежу за этим!
Я уверенно кивнула, хотя пришлось подавить вдруг полыхнувший гнев. Как надоело! Просто у меня тоже нервы не железные, а проблем меньше не становится, как видно. И чтобы всю жизнь прогибаться перед кем попало, надо родиться в подобающем месте. Не сомневайся, ленна Дана, я откажусь, мне не нужно замуж за Дина! Но каково, ему на мой отказ плевать — он попробует, он попросит меня у барина! А я должна непременно отказаться — какого э… демона мне велят, что делать, в моей личной жизни?
Да, надоело. Но конца этому пока не видно, так что — держись, Линка. Ты у себя одна, должна справиться.
— У меня волосы выпадают, да? Надо втереть арановое масло. Возьми, флакон вон там, в шкатулке, — она махнула рукой в сторону зеркала.
Я бы объяснила, что ей нужно не масло для волос, а хорошая еда и витамины, а то еще немного —
