— Наверное, лучше, чтобы князя пока не беспокоили, — перебила Анна, плотно закрывая дверь. — Хотите, я пришлю мою Любу, чтобы посидела с ним? Ему не до бесед с хозяевами.
— А пожалуй! — решил доктор. — Отправьте Любашу, пусть зовёт меня, если вдруг у князя жар или озноб начнётся. Только если сами вы, голубушка, сделаете мне одолжение: вернётесь в постель и останетесь там до вечера. Скоро я вас навещу.
* * *
В гостиной у Завадских собралось человек пятнадцать: было очень шумно. Знобкий и тёмный октябрьский вечер уже накрыл поместье, ветер завывал в трубах, однако в комнате было тепло, даже жарко. Горело множество свечей, их свет сильно колебался, когда ураган начинал стучать в ставни.
Гости расселись по креслам и мягким, обитым коричневым бархатом, диванам. Гостиная, несмотря на большие размеры, выглядела уютно: зажжённый камин, портреты и пейзажи на стенах, небольшие столики, уставленные статуэтками и прочими безделушками. После длительных прогулок на свежем воздухе и обильного ужина многим уже хотелось бы отправиться на покой, но хозяин дома всё никак не мог перестать делиться впечатлениями об охоте. Тем временем слуги обносили гостей бокалами подогретого вина и портвейна.
— Ну, будет уже, друг мой: ты совсем замучил наших друзей своею охотой, — проговорила, улыбаясь, госпожа Завадская. — Подумай о дамах — возможно, им не интересно слушать про достоинства твоих борзых и ловчих.
— Хорошо, дорогая, — не без досады уступил ей супруг. — Тогда, быть может, ты поиграешь немного на рояле?
Анна вздохнула с облегчением. Прервать разглагольствования хозяина было нелегко — никто из дам, кроме жены, даже и не пытался это сделать. Лучше уж музыка, чем все эти «гоны», «смычки» и «отрыщенья», в которых она ничего не понимала и понимать не хотела. К тому же Завадский и остальные охотники были донельзя раздосадованы, что волк, задравший борзую, несмотря на ранение, бесследно пропал и, видимо, готовы были обсуждать это всю ночь.
Зазвучала какая-то пьеса Шуберта в исполнении госпожи Завадской; Анна же, пользуясь тем, что лицо её скрывала тень, украдкой повернулась к сидящему в глубоком кресле князю Полоцкому.
Несколькими часами ранее, отдохнув в своей комнате, она вновь зашла навестить Вацлава Брониславовича; тот уже сидел в постели, опираясь на подушки, и беседовал с доктором Рихтером. Оказалось, князь желал бы оставить в тайне свою огнестрельную рану. Когда Полоцкий только появился в поместье, его встретил слуга Завадских, который хорошо знал князя в лицо. Вацлав Брониславович был закутан в плащ и объяснил, что решил всё-таки приехать к Завадским, но в дороге почувствовал себя дурно и просит теперь позвать доктора Рихтера — после чего слуга проводил его в комнату и привёл врача. Тут же принесли пострадавшую на охоте графиню Левашёву, потом, после долгого перерыва, начали появляться и остальные. Так что никто, кроме Анны и доктора Рихтера, не знал, что князя ранил кто-то из охотников.
— Ей-богу, дорогой друг, ну зачем же расстраивать наших хозяев такой неприятной вещью? — говорил Полоцкий. — Я сам виноват, услышал выстрелы, а не свернул — вот и попал под пулю. Господин Завадский и прочие будут страшно огорчены. Я и так-то повёл себя не слишком учтиво, появившись так поздно.
— Всё же странно, неужели тот, кто едва не всадил в вас заряд, так ничего и не заметил? — развёл руками доктор. — Вы же ехали через лес?
— Ну да… Я и сам не понял, как это случилось, — князь пошевелился и осторожно прикоснулся в повязке на боку.
— А вы при этом не видели волка?.. Огромного, тёмно-серого волка, крупнее самой крупой собаки, очень быстрого и сильного? Того самого, которого ранили и преследовали наши охотники? — не утерпела Анна. — Возможно, именно тогда он и уходил от них…
— Нет, но такой зверь, как вы описываете, вряд ли дался бы в лапы жалкой своре борзых, — спокойно ответил Полоцкий. — Наверное, с ним всё хорошо.
— Дай-то Бог! — прошептала она.
Полоцкий внимательно посмотрел на неё.
— Вам так не нравится, когда убивают диких зверей?
— Я никогда раньше не видала охоты, но сегодня поняла, что ненавижу эту забаву! — пылко ответила Анна. — И ни за что больше не стану принимать в этом участия!
Князь улыбнулся и перевёл взгляд на Рихтера.
— Так как же, дорогой доктор, угодно вам выполнить мою просьбу? Полагаю, для хозяев и гостей нет разницы, отчего именно я пролежал в постели весь день — от ранения или какого-то банального недуга. А вот волнений и огорчений будет меньше.
— Ну что ж, — пробурчал доктор. — Если вы уверены, что так лучше…
Таким образом, доктор сообщил госпоже Завадской, что князь Полоцкий, выехав в усадьбу с небольшим опозданием, по дороге почувствовал себя дурно из-за приступа gastritis, так что он, доктор, посоветовал ему оставаться в постели. Это объяснение пришлось весьма кстати ещё и потому, что Полоцкому пришлось отказался от обеда, ужина и вина. К вечеру он появился в гостиной, сопровождаемый доктором и госпожой Рихтер. Хозяйка дома заботливо усадила больного в самое удобное кресло и велела приготовить для него ромашкового отвару.
Все гости, знавшие князя, давно привыкли, что он появляется всегда один, не опасается ездить верхом по ночам, через самые глухие места; что его кони, чистокровные арабские скакуны, всегда выручат и вынесут при любой опасности! А тут вдруг!..
— Это же надо, таинственный опасный князь Полоцкий вдруг пропускает охоту из-за банальной желудочной хвори! — надув губки, прошептала Анне мадемуазель Завадская, хорошенькая и насмешливая девушка. — Ну это просто non comme il faut! Maman была ужасно разочарована: наш романтический герой померк в её глазах!
— Не говорите глупостей, Мари! — с досадой отозвалась Анна. — Что здесь такого? Любой живой человек может занедужить.
— А вы разве не слышали, что князь никогда не берёт с собой слуг, солдат или охранителей и везде ездит один? Папа говорил, что давным-давно, пятьдесят лет назад, а то и больше, князь Полоцкий ходил с войском Долгорукова на Крым, и Сахиб Герай подарил ему заговорённую саблю, что закалилась на крови десяти жертвенных рабов. И ещё он отдал ему пятерых собственных арабских скакунов, которых никто и никогда обогнать не может…
— Какие пятьдесят лет назад? — поморщилась Анна. — Мари, оставьте ваши глупые сказки, давайте послушаем музыку!
— Ну, как хотите, а я бы рассказала вам такие интересные истории про князя.
Машенька Завадская надулась и отошла.
Отчего-то Анне, напротив, была совершенно
