официально допросить эту Людмилу Варламову. Нажимайте на то, что вам стало известно о том, как она подталкивала свою подругу к убийству, советуя убить гада-изменщика. Попробуйте напугать юридически безграмотную бабенку обвинением в соучастии в преступлении. Под таким нажимом она возможно даст хорошие показания против Кольцовой.

— А вам это зачем?

— Эта Людмила Варламова, возбуждая в своей подруге ненависть к Никонову, действовала по указке своего сожителя, входящего в группировку некоего Дона. Теперь чуешь, откуда ветер дует? Ее вызов заставит противника нервничать, даже если она не даст нужных тебе показаний.

— И это все?

— Нет, конечно. Я как любой опытный «опер» сначала тебе подсказку дал, а теперь и плату потребую. Как говорится я — тебе, а ты — мне.

— Высокую?

— Ну это как оценивать. Для тебя моя просьба — пустячок, а для моей собственной безопасности крайне важно. Ну как уважишь?

— Говорите, что надо делать.

— Наши противники решили вбросить в игру свой главный козырь — контейнер с радиоактивным веществом, похищенным с оборонного предприятия. Нам удалось отследить и заснять на пленку основные этапы передачи этого опасного груза из ближнего зарубежья. Там промелькнули довольно интересные люди. Я дам тебе копию видеокассеты. Но пустишь её вход лишь в самом крайнем случае. Сейчас этот радиоактивный контейнер находится у Дона. Его люди должны нелегально отправить в одну из восточных стран контейнер с радиоактивным элементом. Этот опасный груз будет спрятан в тайнике в железнодорожном составе, перевозящем сырье иностранным фирмам по контракту. Весь фокус в том, что бумаги на отправку сырья подписаны Крючком лично. Сделка вполне легальна и выгодна стране, но обнаружение именно в этом грузе радиоактивного вещества должно окончательно скомпрометировать деятельность его финансовой группы. Нам никак нельзя допустить этой провокации, наносящей вред престижу России. А некоторые горячие головы из нашего ведомства этого не понимают!

Последняя фраза вырвалась у полковника явно против воли и он поспешно замолчал. После некоторой паузы Светлов продолжил:

Просьба к тебе вызвана тем же: не хочу и не могу светиться перед своими коллегами, работающими на наших противников. А потому давай подумаем как сорвать эту сделку.

— Да все очень просто. Как обычно разыграем сцену на границе, заставив собачку, тренированную на поиск наркотика, проявить беспокойство возле интересующего нас груза. Начнется обычная в таких ситуациях проверка и «случайно» местные сыщики обнаружат запретный груз.

— Эти штучки я и без тебя Ильин знаю. Ты мне ликбез не читай. Против нас работают умные люди. И в случайность с собачкой просто так не поверят, станут копать и обязательно выйдут на тех, кто дал сигнал о провозе запретного груза. Потому я и не могу сам послать предупреждение на границу. Вот и прошу организовать через ваше ведомство передачу нужного нам сообщения в приграничный город?

— Хорошо. Я поговорю с моим другом Антоновым из регионального управления по борьбе с организованной преступностью. Думаю, он поможет и шифртелеграмма пойдет от имени его подразделения.

— Ну вот и договорились. Ты понимаешь, что это надо сделать уже сегодня. Наши противники тоже не дремлют. Ну куда тебя подвезти?

— Давайте прямо сейчас поедем в РУБОП на Шаболовку. Это тут рядом. Минут за пять доедем. Я хочу перехватить Антонова и попытаться сразу обо всем договориться.

— Ну что ж, это по-деловому. Я в тебе, Ильин, не ошибся. Если завершим операцию успешно до конца, то давай переходи в нашу «контору». Я походатайствую.

— Спаси и сохрани, как говорится! У нас в уголовном розыске полная ясность., а в вашем ведомстве не сразу разберешься, где друг, а где непримиримый враг. Вот и сейчас Светлов, сознайся хотя бы себе, что до конца не знаешь участвуешь ли в справедливом деле или совсем наоборот?

— В данном случае как раз знаю. Тут все четко: не Крючка спасаю, а за интересы России головой рискую.

Светлов сказал излишне резко, словно убеждая не Ильина, а самого себя в собственной правоте.

«Он явно сомневается в своем решении. И этот Крючок, ему в сущности глубоко безразличен. Просто России действительно не нужны новые потрясения. И противники Крючка, рвущиеся к власти, ничем не лучше его. Их криминальные методы и связь с Доном заставляют сделать все, чтобы не допустить эту новую опасную группировку до власти».

Ильин тронул рукой за плечо Светлова:

— Остановите вон там на углу. Я до РУБОПа дойду сам.

«Он опять перешел со мной на „вы“, значит понял, что я прав. Счастливый человек: у него есть право выбора, идти работать в наше ведомство, или нет. А мне противостоят опытные контрразведчики генерала Тучинина и это не обещает спокойной жизни. Но отступать некуда. Авось прорвемся!»

Полковник перевел дыхание и тронул машину с места. Только что он сделал новый ход в «Большой игре» и ему оставалось только ждать результатов.

Генералу Тучинину доложили о провале вывоза контейнера через час после того, как пограничники и таможенники обнаружили и изъяли опасный груз.

«Это — крупная неудача! И меня не введет в заблуждение острое чутье какого-то спаниэля, „случайно“ облаявшего не понравившийся ему вагон. Беспокоит и вызов в милицию Людмилы Варламовой. Задаваемые там вопросы демонстрируют их хорошую осведомленность о её связи с Доном. Они подобрались довольно близко к нему. Слишком уж много совпадений. Наверняка кто-то опытный держит в руках нити „Большой игры“. И если это человек из нашего ведомства, то скорее всего нам противостоит Светлов: именно он тесно контактировал в последнее время с журналистом Никоновым. Моя догадка не из приятных: он — опытный контрразведчик и нейтрализовать его будет нелегко. С сегодняшнего дня мои люди будут ходить за ним по пятам. Иного не дано!»

И Тучинин усмехнулся, поймав себя на расхожем, революционном изречении.

Генерал ещё не знал, что уже произошли события, заставившие его союзника Галстука принять решение о сворачивании «Большой игры».