Я сразу же поняла, что цыганка пыталась предупредить моряков и их родных об опасности, что они погибнут, но никто ей не поверил, напротив, женщину высмеяли и прогнали. Если она предугадала гибель экипажа торговой шхуны, значит, она не ошиблась и в предсказании для меня? Но ведь я была дома, а цыганка сказала, что я не скоро попаду домой? Я долго не могла понять, что именно имела в виду цыганка. Только теперь, по прошествии стольких лет, я поняла смысл предсказания Флоренс. Мой дом — это вовсе не Валье де Эскомбрерас, мой дом — Зимерия. Здесь я чувствую себя по-настоящему свободной и любимой, это совсем другие ощущения, чем там, в мире заводов, фабрик и ядерного оружия.

Вадим и Настя понимающе кивнули, они прекрасно знали, какая огромная разница между миром Зимерии и суровым миром безжалостных и равнодушных людей, которыми движет лишь жажда власти и наживы.

— Что самое грустное в этой истории, так это то, что на том корабле в плавание отправились отцы многих детей, с которыми я хорошо была знакома и с кем сильно дружила, с соседскими ребятами. Мне было жалко их, я сразу вспоминала ту гадалку, что знала о бомбардировке корабля, вернее, об опасности, нависшим над ним.

Трофер подбросил ещё дровишек в огонь и попросил друзей:

— Расскажите нам что-нибудь о вашем мире. Мы совсем ничего не знаем о нём. Чем он отличается от нашего?

Вадим и Настя стали рассказывать о жизни крупного мегаполиса, в котором они жили. Дастида и её друг внимательно слушали рассказ своих друзей. Соланж иногда делала кое-какие правки и замечания относительно жизни в других странах, в которых ей пришлось побывать за почти семьдесят лет странствий по Земле. Дети рассказали ребятам-сельтам о самых глобальных и решающих в своё время событиях на своей родной планете, о самых значимых достижениях в разных областях, о науке и искусстве.

— Как вы только со всем этим находите время на что-то ещё? — удивилась Дастида. — Так много всяких вещей…

— Вы себе представить не можете, как это порой надоедает, — призналась Настя. — Зимерия по сравнению с нашим миром — просто рай.

За разговорами собравшиеся перед костром не заметили, как наступила полночь. Огромный лунный шар висел над океаном, ярко освещая тёмные воды. Соланж предложила:

— Давайте-ка немного понаблюдаем, что будет там, на горизонте. Сейчас как раз самое время для вспышек над островом.

— Откуда ты знаешь? — спросил Трофер старшую девушку.

— Просто чувствую, — ответила принцесса магии.

Дети и волшебница встали от костра и подошли поближе к краю обрыва, под которым шумели волны Невермора. Было довольно тихо, не считая всплесков океана. Вдали всё так же было темно и мрачновато, не виднелось никаких вспышек, о которых говорили корабельщики из Предневерморья, располагавшегося вдоль по склону оврага в двух сутках ходьбы от сельтского побережья.

— Пока всё тихо, — шёпотом сказала Дастида, стараясь разглядеть хоть что-нибудь на горизонте, где была едва различима граница между водой и небом.

Настя широко зевнула, прикрыв рот ладонью.

— Вы устали? — обернулась к детям принцесса. — Если хотите спать, ложитесь у костра, а как начнётся что-нибудь интересное, я вас обязательно разбужу.

— Нет, мы вовсе не хотим спать, — стали уверять принцессу дети, хотя на самом деле порядком утомились.

— Как знаете, — согласилась Соланж. — Но учтите, возможно, что ждать придётся ещё долго.

Едва Соланж успела закончить фразу, как Дастида, которая стояла лицом к океану закричала:

— Смотрите скорее! Луна горит!

Ребята и девушка уставились на лунный шар, от которого стал отходить яркий пучок света, так напугавший Дастиду. Луч оторвался и быстро поплыл через тёмное небо вниз, скрывшись где-то за горизонтом, в районе острова Арсло, как предположили дети и принцесса.

— Что это такое было? — дети стали приставать с расспросами к принцессе.

— Это какие-то сигналы, — предположила девушка. — Смотрите, ещё один!

От Луны стал отходить ещё один луч, на этот раз гораздо более мощный и яркий, с красноватым оттенком. Скрывшись на горизонте, как и его предшественник, пучок света какое-то время оставлял на линии океана слабое красноватое свечение, словно зарево от пожара.

— Я уверена, это именно на острове, — поделилась соображениями Соланж. — Если лунные сигналы идут в том направлении, значит, гномы тоже где-то там.

— Что?! — удивились ребята смелому предположению подруги. — Ты правда считаешь, что лунные человечки смогли переправиться через океан на остров?

— А почему бы и нет? — пожала плечами юная волшебница, не отрывая взора от угасающего зарева. — Мы много чего не знали о гномах до их исчезновения, вполне возможно, что они легко могут преодолевать широкие водные просторы.

— Но они ведь были высушены? — высказала несогласие Настя. — Как они смогли бы плыть?

— Океаническая вода быстро размочила бы их, — парировала принцесса. — В любом случае, мы должны посоветоваться с Граликой, ведь она отправляется на остров грядущим вечером.

— Мы отправимся с ней? — мальчики с предвкушением ожидали ответ принцессы.

— Если королева позволит нам, и если на кораблях найдётся для нас место, — признала Соланж.

Дети ликовали, причём казалось, что Дастида и Настя радовались этому больше, чем мальчики, которые с самого начала хотели отправиться в плавание по Невермору. Вспышки лунного света перестали появляться, так что после нескольких минут тщетных усилий заметить ещё что-нибудь неизвестное в ночном небе, ребята и волшебница вновь вернулись к костру. Спать теперь детям совсем расхотелось, они были слишком перевозбуждены в предвкушении назревавшего водного приключения. Принцесса предложила:

— Давайте-ка ложитесь, а я вам расскажу что-нибудь, вот вы и уснёте. Нужно поспать, иначе будете вяло выглядеть, и Гралика побоится брать вас в плавание.

Дети не стали спорить с Соланж и легли на большую тёплую подстилку, которую принцесса извлекла из воздуха, прочитав нужное заклинание. Огонь согревал ребят мягким приятным теплом, тихо потрескивая угольками и раскидывая по сторонам причудливые отблески от пламени. Когда дети удобно устроились, Соланж стала рассказывать:

— Когда я стала волшебницей и начала путешествовать по миру, показывая чудеса и фокусы, меня заприметила одна итальянская труппа странствующих актёров. Это было в самом начале пятидесятых годов прошлого века, когда по Европе странствовало много бродячих артистов, лишившихся во время войны своих арен и площадей. Так вот, я тогда была одиннадцатилетней девочкой, которая на самом деле провела на свете без малого шестнадцать лет. Благодаря этому, я была очень образована для своего внешнего возраста, и многие восхищались моими познаниями в разных областях. С помощью магии в этой труппе, которой руководил синьор Трапе, я выступала как эквилибристка, фокусница, и заклинательница змей. Синьор Трапе считал меня настоящей находкой, способной принести его бродячей труппе славу на всю Европу, или даже на весь мир. С новой труппой я объездила всю западную Европу, везде нас ждали аншлаги, мы давали по пять-шесть представлений за