Чего только не наготовила принцесса, а потом на стол накрыла и ведьму с приемной дочкой в гости позвала.
— Спасибо тебе! Придем! — буркнула в ответ ведьма.
Явились вечером ведьма с приемной дочкой в птичник. Усадила их принцесса за стол, а как поели гости, попили, вытащила она пряжу золотую и ткацкий стан и давай скатерти камчатные и покрывала с золотой каймой ткать. Все у нее в руках спорилось!
Удивилась ведьма. Таких чудес ей видеть не доводилось. Вот она и говорит:
— Продай мне стан!
— Нет, — отвечает принцесса. — Ни за какие деньги я стан не продам.
— Чего же ты хочешь? Мне ничего за этот стан не жалко! — сказала ведьма.
— Хочу я вечером принца повидать, потолковать мне с ним надобно. Дозволишь — и стан твой!
Не испугалась на этот раз ведьма. Знала, что принцессе ее все равно не перехитрить.
— Ладно, — говорит. — Будь по-твоему!
Пошла ведьма в замок, опять к вину в кубке сонного зелья подмешала, принца напоила. Дочке приемной велела в соседнем покое спрятаться и послушать, о чем чужачка с принцем толковать станет. А после ей все без утайки рассказать.
Только принц заснул, позвала ведьма принцессу к нему в опочивальню и говорит:
— Вот тебе принц! Толкуй с ним сколько душе угодно, я мешать не стану!
Ушла она, а принцесса к мужу кинулась, обняла его и знай одно твердит:
— Наконец-то мы с тобой увиделись!
Принц ей ни слова в ответ. Глянула она на него в полумраке и видит: спит он. Заплакала принцесса, зарыдала и молит мужа:
— Принц Хатт, прости меня!
Но как ни плакала она, как ни молила, он ни слова в ответ.
Стала она тогда ему рассказывать, сколько путей-дорог исходила, пока его искала.
— Даже к троллям в пещеры наведывалась, лишь бы узнать, где ты…
Только все напрасно: принц не просыпается!
А ведьмина приемная дочка тем временем в покое соседнем подслушивала. И до того ей принца с принцессой жалко стало, что решила она и на этот раз ничего про них приемной матери не рассказывать.
Утром, только рассвело, ведьма уже тут как тут, глядит — не нарадуется: принц спит, а принцесса — вся в слезах. Отдала она ведьме стан золотой и в птичник пошла. Ведьма к приемной дочке кинулась, как да что было, выспрашивает. А та в ответ:
— Ничего не видала, ничего не слыхала! Принц всю ночь спал, а чужачка плакала да что-то бормотала.
Целый день ведьма золотую пряжу в потайном покое ткала, принцесса в птичнике — слезами обливалась. Да и как ей было не плакать, не убиваться! Коли и нынче ночью она с принцем словом не перемолвится, придется им навеки расстаться!
Только полдень настал, отерла принцесса глаза, взяла кошелек шелковый, золотом шитый, и отправилась в торговые ряды. Накупила опять всякой снеди и хмельного. Но сколько серебра она из кошелька ни вынимала, он по-прежнему был полон.
Чего только не наготовила принцесса, а после на стол накрыла и ведьму с приемной дочкой в гости позвала.
— Ладно! Придем! — проворчала в ответ ведьма.
Явилась вечером ведьма с приемной дочкой в птичник, усадила их принцесса за стол, а как поели гости, попили, вытащила она кошелек шелковый, золотом шитый, да как встряхнет его! Зазвенело тут серебро, на пол посыпалось. Не успели оглянуться — целая гора серебра на полу выросла!
— Хватит! — говорит принцесса.
И вовремя. А не то бы весь птичник снизу доверху серебром наполнился.
Удивилась ведьма. Таких чудес ей видеть не доводилось. Вот она и спрашивает:
— Не продашь ли мне кошелек?
— Нет! — отвечает принцесса. — Зачем мне его продавать? Денег в этом кошельке столько, что тебе и не снилось.
— Тогда чего же тебе надо? Все тебе за него отдам, — посулила ведьма. — Ну ладно, я сама знаю, чего тебе надо! Будь по-твоему!
Пошла ведьма в замок, снова к вину в кубке сонного зелья подмешала. Но только принц кубок к губам поднес, видит: ведьмина приемная дочка ему подмигивает — не пей, мол!
Притворился принц, будто весь кубок до дна осушил, а сам тайком из него на землю сонное зелье выплеснул.
Ведьма ничего не заметила и, как прежде, велит приемной дочке в соседнем покое спрятаться и послушать, о чем чужачка с принцем толковать станет, а после ей все без утайки рассказать.
Только принц притворился, что заснул, позвала ведьма принцессу к нему в опочивальню и говорит:
— Вот тебе принц. Толкуй с ним сколько душе угодно, я мешать не стану!
Ушла она, а принцесса опять к мужу кинулась, обняла его и знай одно твердит:
— Наконец-то мы с тобой увиделись!
Принц ей ни слова в ответ. До того его ведьма зельем сонным да колдовством одурманила, что он жену свою не узнал.
«О чем это она? — подумал он. — И кто она?»
Принцесса глянула на него в полумраке, и показалось ей, что принц Хатт снова спит. Заплакала принцесса, зарыдала и молит мужа:
— Принц Хатт, прости меня!
Но как ни плакала она, как ни молила, он ни слова в ответ. Слышать-то он ее слышал, а понимать — не понимал. Мало-помалу начал принц в себя приходить. Вспомнил он жену и малых детей своих, вспомнил, как с ними расставался.
Вспомнить-то вспомнил, а все равно слова вымолвить не может.
Стала тогда принцесса ему рассказывать, сколько путей-дорог исходила, пока его искала.
— Даже к троллям в пещеры наведывалась, лишь бы узнать, где ты…
Понял тут принц, как жена его исстрадалась. Кинулся к ней, целует, обнимает. Принцесса от радости, что он очнулся, все печали забыла.
Вдруг слышат они, кто-то в темноте крадется. Это ведьмина дочка приемная к принцу в опочивальню пробирается. Испугалась принцесса, а ведьмина приемная дочка говорит ласково:
— Не бойся, я вас не выдам. И пособлю, чем могу. Отца моего, принца, ведьма тоже зельем сонным изводила, пока он
