Ягия всем сердцем любила лес и живность которая в нём обитала, лечила больных, подкармливала голодающих и немощных. Она была превосходной колдуньей и знала великое множество рецептов и заклятий. Никогда не действовала во вред любым существам, стараясь приносить пользу и поддерживать хорошие отношения даже с самой отвратительной нежитью и нечистью. Однажды в лесу нашла молодого раненого медведя. Тот истекал кровью от раны нанесенной кинжалом. Вокруг стояла тишина, даже птицы не щебетали, любопытные зайцы с белками попрятались по кустам, норам и дуплам. Они боятся его, — поняла Ягия. — Но почему? Оставив решение этой загадки на потом, помчалась в свой дом на краю деревни, где проживала как человеческая молодая знахарка, почитаемая всеми, скрывая божественный облик. Набрав различных отваров для остановки крови и выведения яда, которым, как определила, был пропитан кинжал поразивший зверя, поспешила назад в лес. Зверьё встречавшееся ей на пути с испугом убегало прочь. Медведь тяжело дышал, шкура его пошла пятнами и линяла. Девушка остановила кровь, но яд не выходил из тела. На него наложено проклятие, поняла она. Ягия самоотверженно пыталась вылечить медведя, не узнавая в звериной сущности своего возлюбленного, но проклятия снять так и не могла. Слишком могущественный враг поразил зверя.

— Род, единый и всемогущий, дочь твоя просит помощи и покровительства! Скажи, как мне помочь ему, — взмолилась она, рыдая.

Но вместо Рода на зов ответила Деяна.

— Помощи просишь? Что же, я помогу. Только услуга за услугу, — смеясь обратилась она к сестре.

— Чего ты хочешь, Деяна, — в отчаянии прошептала колдунья. — Сними с него проклятие, я согласна на твои условия.

— Ты так решила, помни об этом, — голос Богини звучал жёстко и непримиримо. — Если нарушишь слово — проклятие вернется, он умрет в мучениях еще более жестоких. Ты должна прожить тысячу лет и еще год в глуши леса, не встречаясь с людьми, не общаясь с Богами, отшельницей. Только звери будут твоими собеседниками и соседями до истечения срока.

Получив подтверждение от Ягии охотница сняла проклятие с медведя, и перед взором девушки предстал её возлюбленный. Только тогда она поняла, что сестра жестоко посмеялась над ней, лишив любимого. Но в отличие от Деяны она всегда держала слово, и живет поныне в своем лесу, ухаживая за зверями, не общаясь ни с кем.

А Деяна так и не смогла заполучить красавца Велисия. Узнав о самоотверженности любимой девушки и неосмотрительной клятве данной ею, он удалился в неизвестные края, никто не встречал его на путях Богов, не знает, где он бродит, оплакивая судьбу и проклиная злобную охотницу.

Судьба жестоко обошлась и с самой Деяной, а может на то была воля Рода, решившего наказать таким образом дочь, или дать ей возможность исправиться. Деяна влюбилась по-настоящему, единственный раз за всю свою жизнь в Правителя велиаров Деаниса Приаста. Оборотень был божественно красив, великолепно сложен, с огненно-рыжими волосами и карими в крапинку глазами, лисом по звериной сути. Быстрым, находчивым, сильным и ловким. Только вот Деанис преследовал собственные цели. С помощью Богини он хотел завоевать весь мир и подчинить его велиарам. Деяна, ослепленная любовью, создала заклинание, и наделила велиаров способностью превращать жертвы в своё подобие. Велиары стали дики и необузданны. Десятилетие велиары бесчинствовали, уничтожая или превращая людей и оборотней в таких же диких существ как они сами. Опасность нависла не только над Длакрусом, на который Боги мало обращали внимания — над всем Сварбелом. Увидев, к чему привел её поступок, боясь гнева Рода, она обвинила в нём своего брата-близнеца Варума, которому отчаянно завидовала за способность данную Родом решать: отправить за Грань или сохранить жизнь. Между ними произошла ужасающая ссора, сопровождаемая молниями, землетрясениями и потопом. Близнецы были равны по силам и ссора перешедшая в войну могла продолжаться годами. Тогда в распрю вмешался Род. Он обрушил гнев на обоих. Варуму запретил покидать пределы Гарданики под любым обличьем, а Деяне — вмешиваться в дела велиаров и оборотней. Деанис был отлучен от власти волей Рода и проклят — превращен в дикого. В этом виде его постигла смерть от зубов такого же новообращенного зверя. На многие столетия велиарам было запрещено занимать высокие посты. Богиня-охотница, спасаясь от еще большего гнева отца бежала. Неизвестно где она пряталась, подозревали драконов в укрывательстве, но доказать не смогли. Появилась она на людских землях с ребенком, по слухам — сыном Деаниса, лет двести назад. Сына бросила на произвол судьбы, оставив дальней родне велиара, обнищавшей и опустившейся. Говорят, она и прокляла Деаниса, в отместку за козни, из-за которых впала в немилость и за отказ признать ребенка.

Я собирала эту историю по крохам из разных источников. Презирала Деяну за гнусность и вероломство, жалела по-женски за несчастную любовь. Действительно ли она любила Деаниса или это очередная прихоть самовлюбленной и эгоистичной Богини?

Внезапно я вспомнила рассказ Граника о своих родителях и покрылась холодным потом. Неужели его мать — Деяна, имеющая брата близнеца. Выходило, что я племянница Богов-близнецов? Но тут же отмахнулась от предположения — мало ли близнецов на Сварбеле. А матерей, бросающих детей в угоду личным амбициям — не меньше. Смущала только моя фамилия, схожая по звучанию с именем Бога.

— Тьма!.. — выругалась вслух, заслужив возмущенные взгляды посетителей библиотеки, где я читала трактаты. Далее рассуждала мысленно, поглядывая по сторонам, наблюдают за мной или нет. — Да такую фамилию имеют на земле сотни людей, они что, все божественного происхождения?

Единственные кого мне было жалко в этой легенде, хотя, какая легенда — история — это Ягию и Велисия. Где-то он бродит неприкаянный, потерявший свою любовь? А ведь срок клятвы, нарушение которой могло привести к возобновлению проклятия вроде истек, — встрепенулась, подсчитав года. Скоро грядут новые события тесно связанные с божественными проявлениями.

И всё-таки… Слова Граника совпадающие с историей Деяны смущали. В таком случае ему больше двухсот лет? Ого! Правда, нигде не сказано в каком возрасте был ребенок, его имя.

Я могла и дальше сидеть предаваясь анализу и синтезу, расчленяя и снова соединяя кусочки вычитанные из разных книг. Хорошо, Зойка отвлекла меня от этих бесплодных попыток, чуть не за руку утащив из библиотеки. Еле успела сдать гору книг и свитков. Зато материала для реферата Евтихию набрала достаточно.