Я слышала уже достаточно много демонского языка, чтобы понять, что он сказал Адриану нечто вроде «Стоп! Кто идет?», а вот его ответ был для меня не понятен. Но оказалось, что это удовлетворило слугу охранника, а то, что он едва взглянул на меня, заставило радоваться данной мне Заком маскировке.
— Каким было твое оправдание на этот раз? — прошептала я, когда охранник был уже достаточно далеко, чтобы не подслушать.
Рот Адриана растянулся.
— Я сказал ему, что ты еда.
Правильно, потому что это, принудительный труд и секс были единственными вещами, из-за которых демоны ввозили людей в свои области. Тошнотворного рода ярость захлестнула меня. Жасмин. Несмотря на заверения Адриана, что демоны относятся к ней лучше, чем к другим, я не могла перестать представлять, какие ужасы она переживает, пока я копошусь повсюду в поисках этого оружия.
Я заставила себя запихать эти мысли поглубже. Они ведут лишь к большему гневу и чувству беспомощности, что не принесет моей сестре никакой пользы. А вот нахождение оружия — да, и, чтобы сделать это, мне нужно сосредоточиться на способностях, которые я только училась использовать.
Мы прошли мимо нескольких старых деревянных хижин, которые были покрыты толстым слоем льда. Их занимали человеческие рабы, мне стоило многого, чтобы не отдать свои теплые куртку, сапоги и перчатки, когда я увидела их — дрожащих в своих жалких укрытиях. Конечно же, я не могла. Этим я бы раскрыла себя миньонам и демонам, и, хотя здесь их было меньше, чем в области Майхемиума, но намного больше невинных прохожих находились там, на нашей стороне в «Фестиваль-парке». Коста ждал на стоянке с нашим арсеналом, но начинать перестрелку в месте развлечения для туристов — было последним, чего бы нам хотелось.
После деревянных хижин мы шли через, растянувшиеся, казалось, на многокилометровый ряд иглу. Я подумала, что постройка иглу имеет смысл, так как лед был единственным материалом, которого здесь было в достатке, и демоны поглотили эту область, прежде чем было построено что-то существенное. Благодаря внутреннему свету иглу сияли, и, хоть я испытывала отвращение от того, что в них были захвачены люди, я была благодарна за дополнительное освещение. Я уже упоминала, что возненавидела темноту?
— Чувствуешь что-нибудь? — спросил Адриан.
— Нет, — ответила я, и он промычал так, словно ожидал этого. По-видимому, стена рабской хижины была последним местом, где, он думал, будет спрятано оружие.
После пяти километров нашего похода у меня тоже возник вопрос.
— Почему штаб-квартиры демонов так далеко от входов в область?
Адриан отправил мне косой взгляд.
— Тактическое преимущество. Они хотят видеть наступающую армию, если кто-то посягнет на их область.
— Демоны воюют друг с другом за контроль над областями?
Рот Адриана скривился в усмешке.
— У людей нет монополии на захват земель, Айви.
Надо думать, так и есть. По сравнению со всей другой демонической жестокостью, выцарапывать друг у друга королевства — казалось почти доброй деятельностью.
После десяти минут быстрой ходьбы в поле зрения появился замок. Стены светились разными цветами — слабо, бесплотно, напоминая мне уменьшенную разноцветную версию Изумрудного города из «Волшебника Страны Оз». Когда мы подошли ближе, я увидела, что ворота были украшены ледяными скульптурами, которые выглядели как русалки и водяные. Длинная лестница окаймлялась резными ледяными волнами, ведущими к замку, а передняя дверь напоминала огромные ракушки. Вокруг ворот находилось больше охраны. В дополнение к металлу некоторое из их оружия, казалось, было выковано изо льда. Как будто мы вошли в демоническую версию Замершего Рая Посейдона, и чем больше я смотрела, тем меньше хотелось запомнить. Я ненавидела это место за то, что оно было таким красивым, когда я знала, что за ужасы скрываются под изысканной внешностью.
После обмена несколькими словами с одним из охранников, Адриан повел нас к задней части замка. Там мы были снова остановлены, и Адриан изложил то же прикрытие, что и раньше. Один из охранников покачал головой, после того как дал мне жесткую пощечину, и мне не нужно было знать язык демонов, чтобы догадаться, что он унизительно отозвался о моей пищевой пригодности. Я втянула плечи и попыталась выглядеть так, будто была в ужасе, в то время как надеялась, что потемневшее выражение лица Адриана не означает, что он собирается вырубить охранника. Я до сих пор ничего не чувствовала, но мы не вошли в замок, а я не уйду, пока не устрою ему сверхъестественный беглый осмотр.
К счастью, Адриан не сделал ничего насильственного, и нас, наконец, впустили в заднюю часть замка. Узкий коридор подошел бы больше иглу, чем Ледяному Изумрудному Городу, но я подумала, что нарядность не требуется для входа рабов, тем не менее, пол был глубокого розового цвета. Адриан сжимал мою руку так сильно, что это должно было причинять сильную боль, но я почти не чувствовала этого. Пол комнаты, в которую мы вошли, был будто покрыт слоем рубинов. Причина этому стала отвратительно ясной, когда я увидела, как слуга, с затуманенными глазами, зачищал лужу крови, ее закристаллизовавшееся пятно добавило еще один слой красного цвета. Кровь стекала с ближайшей ледяной плиты, на которой еще один, одетый в кожу, слуга разрезал, лежащее на ней, тело на куски.
Это был не вход для рабов. Это была скотобойня. Слуга, моющий пол, сказал Адриану что-то на демоническом языке. Он ответил резким голосом, бросая мою руку, но я не была сосредоточена на нем. Связанный, голый мальчик лежал на полу. Сначала я подумала, что он тоже мертв. Затем его взгляд скользнул от, истекающей кровью, плиты на меня, и абсолютная безнадежность, которую я увидела в нем, уничтожила меня. Он не просил молча о помощи. Как он смотрел пустым взглядом на мясника, склонявшегося над ним, говорило о том, что он знал: ничто не могло спасти его от того, чтобы стать следующим.
Без малейших колебаний я вытащила пистолет, который мне дал Адриан, и выстрелила. Мясник упал вниз, сжимая свою грудь. Я продолжала стрелять, пока двигалась вперед, а часть меня дивилась тихому кашляющему звуку, издаваемому пистолетом. Глушитель, который приделал к концу Адриан, действительно работал, как и было заявлено. Я перестала стрелять только тогда, когда тело мясника обратилось в пепел. Адриан посмотрел на черный остаток на льду, на отвисшую челюсть слуги, который перестал мыть пол, и наконец — на меня.
— Дерьмо, — просто сказал он.
Глава 21
Занимавшийся уборкой слуга открыл рот. Прежде чем он успел издать хоть звук, Адриан остановил его
