— Простите, господин, Вы приказывали ходить голой! Я вернусь и покажусь Вашему другу во всей красе! — я попыталась его укусить, но Лука силой схватил меня и рванул рубашку, пуговицы посыпались на пол. А я осталась голая перед ним.
Словно волк, он со звуком втянул в себя мой запах. И мой запал пропал. Огромный и невероятно злой Лука кинул меня на кровать словно бумажку, не ощутив моего веса. Я приземлилась, пытаясь отползти дальше. Икнула, когда он дернул меня за ногу обратно, подтягивая к себе. Мощные руки в татуировках не чувствовали мои удары и попытки вырваться.
Хищно улыбнувшись, Лука намотал мои волосы на кулак, заполучая управление над моей головой. Зажав пальцами нужные точки у челюсти, Лука заставил меня открыть рот. После чего ввел в него два пальца.
— Во-первых… Тебе запрещено говорить с мужчинами. — удерживая одной рукой волосы и мою голову, второй он приспускал штаны. — С меня и твоего мужа достаточно было. Следующий заговоривший с тобой станет трупом.
Он направил головку своего члена к моему рту, и потер ею о мои губы.
— Во-вторых… Я сказал, ты сделала. Непослушная девочка не заслуживает ласки. — он ввел меня свой член резко до упора и я чуть не задохнулась. — Повторяй.
Я попыталась мотнуть головой, но он сильно долбил меня, перекрывая кислород, и вынимая свой жутко эрегированный член только чтобы я могла вдохнуть немного воздуха и не потерять сознание. Было жутко больно. И не было ничего общего с лаской в ванной.
— Я долго так могу…
Горло саднило, а из глаз катились градом слезы.
— Повторяй… Лука, я буду слушаться тебя…
Чувствуя, как кислород заканчивается, а его глаза испепеляют меня, магнитят, я зашептала:
— Лука, я…
— не слышу… - новый сильные толчки. Голос резал, бил по щекам.
— я буду слушаться!!! — он замер.
— Тогда закончи сама. — приказал он и нежно погладил по щеке, отпуская волосы.
Глава 4
Майлз.
Мои мысли бесконечно кружили вокруг маленьких ножек, выглядывающих из-под рубашки. И это лицо… такое нежное, красивое и решительное. Самое прекрасное, что в ней было — глаза. Они были каплями океана, такими же своенравными и живыми.
Когда Лука попросил пробить девушку по фото, я решил — чья то баба, нужно для дела. К моему удивлению она оказалась чистая и почти девственная.
Хорошее образование, должность, заслуженная своим трудом, ни единой порочной связи и неудачник муж. Первая любовь с университета… она выросла и стала успешной, а он до неё не дорос. Это было так очевидно со стороны, и не видно ей. Она смотрела на него своими огромными глазами так мило и влюбленно.
Я не мог понять, зачем она нужна Луке, такие как она не интересовали его. И сегодня Ал рассказал о строптивой девчонке, опозорившей Луку перед всеми. И что притащил ее к гинекологу на осмотр.
Нос ныл. Но это была мелочь, не впервые. Чего он упёрся, вцепился в неё? Мужчину бы мучал, я бы и слова не сказал. Но девушка не была шлюхой, да и Лука никогда не снимал шлюх, презирал их. А Алису убить хотел.
А мне понравилась она. Ее золотые волосы, блестящие и непослушные. Она была, как Зена — королева воинов.
К утру голова разболелась невыносимо, и я решил обыскать кухню Луки. Будить Руни, хранительницу домашнего очага, не хотелось. Эта тайка никогда мне нравилась.
На кухне кто-то тихонечко сидел поджав ноги. По волнам волос на спине, я понял что это Алиса. Услышав мои шаги, она вскочила, в ее руке был нож.
Глаза заплаканные, огромные — на все лицо, пухлые губы сердцем подрагивают.
— не спится. — поднимая руки, сказал я
— не хочу спать с ним, находится рядом. — прошипела она, усмехаясь. Нож она опустила. А внутри меня все сжалось от увиденного.
— пить будешь?
— а что есть?
— да тут все, что захочешь есть!
— розовый брют есть?
Я улыбнулся, подошёл к скрытому винному бару и распахнул его. Розового брюта точно не было, а вот проссеко у Луки осталось.
— подойдёт?
Она кивнула и достала бокалы с витрины над ее головой и поставила передо мной. Я не мог не улыбаться, такая девушка не могла ни нравится. Разлив шампанское по бокалам, я сел напротив.
— за что он так тебя?
— мы играли.
— ааа, после наших игр, мне говорить больно. — ответила она, отпивая шампанское. И меня передернуло.
Лука был сложным бескомпромиссным человеком, не принимающим сопротивление против его воли, но он не был насильником. Или был?
У него никогда не было отношений. Были красивые партии, которые уходили и приходили по его желанию. Была ещё Габи… красивая умная армянка, которая больше всех продержалась рядом. Но и к ней он относился так, как к переменной составляющей своей жизни.
В силу опасности образа жизни он не впускал никого в свою жизнь, а в дом — посторонних, кому не верил. Сильно задела она его. Утром попрошу одуматься, отпустить. Нельзя спускать так свою злость.
От мужа избавить ее я был рад. Не достоин он ее, поймёт потом.
— это же ты дал деньги моему мужу? — она словно читала мои мысли.
— да.
— и как? Он подавился от восторга?
— почти захлебнулся в слюнях счастья. — Мы рассмеялись, невесело, как-то вынужденно.
— никогда не думал, что буду пить проссеко на кухне у Луки.
— никогда не думала, что разведусь с мужем, заплатив ему миллион за это, а потом пить проссеко в обществе мужчины, имя которого я даже не знаю.
— Друзья называют меня Майлз. — я протянул ей руку, и она пожала ее. Я погладил ее тонкую маленькую руку, такую холодную.
Она не отстранилась, но вздрогнула. Ее глаза были все еще припухшими от слез, и мне захотелось провести пальцами по ее векам, чтобы успокоить их.
— Тогда за удачный развод?
— Моего мужа?
Мы снова засмеялись, только более громко. Ее лицо преображалось во время смеха, становилось невероятно милым и умиротворенным.
За нашей беседой я не заметил, как проснулся хищник. Он стоял у входа на кухню, в одних спальных штанах. Он пристально наблюдал за нами, считывая наши эмоции, слушая слова. Анализируя и делая выводы. Лука умел считывать людей, заставлять их прогибаться и делать так, как он хочет.
В ночном освещении его лицо было словно из воска.
Проследив за моим взглядом, Алиса обернулась. Я почувствовал, как она напряглась и ощетинилась.
Лука подошел к нам, не отрывая взгляд от Алисы, держа ее на мушке, контролируя каждое ее движение. Он был тигром, увидевшим лань, и теперь обходившим ее, чтобы напасть. Весь его вид говорил, как он зол, что я посмел посягнуть на его собственность.
— Налей мне тоже, пожалуйста, хочется пить. — его голос был обманчиво спокойным. Лука доставил еще один бокал к нам, в который я медленно налил шампанского. — Как нос?
Пожав плечами, я
