В комнату зашел Захар, цербер при своем дьяволе.
— Захар, ты останешься здесь. — от решения Луки брови поползли наверх у всех, особенно у Захара, который не готов был остаться без дела, у разбитого корыта. — Для меня важно, чтобы ты остался тут.
Его цербер ничего не сказал, просто принял к исполнению, кивнул с полупоклоном и вышел. Мы все знали в чем заключалась эта важность.
— Майлз, с тобой я хотел поговорить перед выездом наедине.
И я знал о чем, сглотнул, выдавил улыбку и сел на диван.
— Если что врач за стенкой. — Алан пошутил и тоже вышел, кинув на меня опасливый взгляд.
Мы остались вдвоем, напротив друг друга. И злой друг стоял в готовности прыгнуть и скрутить мне шею. Я знал, что любой на моем месте уже был бы в крови.
— Насколько я помню, то просил тебя больше не пить по ночам шампанское. — начал он, присаживаясь на краешек стола и скрещивая руки.
— И думаю, ты знаешь, что этого не было.
— Не делай вид, будто не понимаешь "фигуральность" моего выражения.
— Я не буду делать вид, что не понимаю о чем ты, как и факт, что мне нравится Алиса. Я никогда не встречал таких девушек, как она: красивых и сильных. — я сделал паузу, чтобы подобрать слова. — Но дело не во мне, а в тебе. В чертовом снежном человеке.
Лука не изменил позы, даже не моргал, почти не дышал.
— Я хочу предупредить тебя. — после долгой паузы сказал он. — Если я увижу, как ты трогаешь ее или находишься с ней на едине, я убью тебя, чтобы я не чувствовал при этом. Я убью любого, кто подойдет к моей девочке ближе метра. И я хочу предупредить тебя об этом до того, как мы возьмем оружие и выйдем из этого дома. Точки над и расставлены.
Я закрыл глаза. Забавно. Мы с детства были такие разные и никогда не ссорились, слишком хорошо понимали друг друга. Лука всегда защищал нас с Аланом, когда мы влипали по самые уши в дерьмо, несмотря на то, чтобы это не было. У него не было других друзей, как и у нас. Только мы трое.
И теперь, просто неожиданно я встретил девушку, которая мне понравилась, она была прекрасной. Вот только другу, она понравилась раньше. И кто из нас в этой ситуации прав? В обычной жизни, наверное, пришлось выбирать бы девушке. Но с Лукой такое не прокатит.
Глава 5
Я металась по комнате, как зверь в клетке. чувствовала — что-то происходило, потому что в доме была суета. Все переоделись в черную военную форму без опознавательных знаков. А когда с нулевого этажа вынесли оружие, Лука распорядился, чтобы я ушла. Спорить не хотелось после случая с пистолетом, когда Захар направил дуло на меня. Я не забыла это и не простила. И до сих кидало от этого воспоминания.
Закрывшись в своей комнате, я наблюдала за их перемещением с интересом и некоторой нервозностью. Было страшно от масштаба происходящего и мысль, что я смогу сбежать под шумок не оставляла. Им не до меня, может прокатит?
В доме стало тихо. И я не видела бритоголовых во дворе. Никого в беседке, никого на обходе. Решившись, я вышла из комнаты. Они уехали. Только Руни кружила на кухне, Захар сидел в зале на диване, а во дворе у ворот стоял один охранник. Где все остальные? Уехали все?
Вернувшись в комнату, я взяла джинсовую рубашку и одела ее. Быстрым шагом с замиранием сердца я дошла до кабинета Луки и взяла там первую попавшуюся книгу, не глядя на обложку… Дойдя до зала смерила Захара взглядом полного ненависти, направившись на улицу.
— Ты куда? — его голос был недовольным.
— Я читать, и чтобы тебя не видеть. — выйдя на улицу, я направилась в беседку, чтобы удостовериться в своей теории. И да! Я была права! В доме остался только Захар и один из охранников. Посидев в беседке минут десять, я пошла обратно. Захар уже стоял на выходе наблюдая за мной. Лицо у него не было добрым.
Пройдя мимо него я вернулась в кабинет Луки, идти в оружейную комнату было рискованно, а вот в кабинете я видела клюшку для гольфа…
Собрав волосы и вооружившись клюшкой я вышла из кабинета Луки. Нервы были на пределе и меня тошнило. Меня почти всегда тошнило на нервной почве с самого детва. Сжав обеими руками клюшку, я тихо на носочках в тех самых белых кедах, шагала в сторону кухни, где была Руни. Та, напевая неизвестную мелодию, готовила.
Я захлопнула дверь, передвигая быстро стол, чтобы заблокировать вход. Руни закричала, но, слава богу, что у Луки в доме была хорошая звукоизоляция. Я тоже закричала, зовя Захара, и прижимаясь у входа у стены. Он двигался быстро и почти бесшумно. А мне нужны были секунды. Приняв стойку, выступая одной ногой вперед, и заведя клюшку назад, я приготовилась к удару. Глубокий вдох…
И когда Захар переступил порог, делая выдох, я нанесла удар клюшкой. В тот момент он поворачивался и клюшка прилетела ему в лоб, он не успел даже икнуть, как его голова дернулась и он осел. Когда он только попытался прийти в себя, я нанесла еще один — более сильный. Захар упал, из его лба текла небольшая струйка крови, но думаю этот вояка будет жить. Он отключился на моих глазах.
Не теряя времени я практически побежала в гараж, вход в который был с коридора. Три гелентвагена стояли передо мной и я поняла, что не знаю, что с ними делать. Заводить машины проводами я не умею, а ключи? В зажигании! Люди Луки, так были уверены в себе, что даже не вынимали ключей. Возблагодарив Господа, я села за руль машины, предварительно нажав на кнопку открытия ворот гаража. Меня стошнило у самого входа в машину, меня трясло. Последний шаг, нельзя терять временя, потому что они могут вернуться в любой момент.
Я нажала на газ, выжимая максимум, двигаясь только вперед. Охранник сначала стал открывать ворота, а потом замер в нерешительности. Но мне было безразлично, потому что я старалась их протаранить, как в кино.
Мне было жаль, но практически насадив на автомобиль охранника, я протаранила эти ворота, продолжив путь практически не сбавляя скорость и не чувствуя жалости. Вот почему они ездили на этих машинках — они огонь. Стекло треснуло, когда в него прилетела часть ворот, да и бампер погнуло,
