Курсор управления разорвался, после чего, повинуясь взгляду, стрелки коснулись зеленых участков. Оранжевость, залившая все поле зрения, поблекла, и он увидел два рукава войска с флангов, что готовились принять на копья рыцарей. Получалось у них это из рук вон плохо. Лучники Лозадель расстреливали их в спины, и дроу теряли здоровье. Мало того, Корхан чувствовал разом каждый удар стрелы! Ослабленные конечно как уколы булавками, но сразу множество, будто какой-то шаман вуду положил куклу на швейную машинку и яростно крутил ее ручку.

В ряду эльфов, подсвеченных зеленым, выделялись фигурки снабженные символами пауков. Макс кликнул по ним, после чего всплыли сразу два командных чата с поблескивающими в уголках иконками микрофона. Он скомандовал:

− Напра-во! Щиты на спину! Бегом марш!

Наступила пауза, во время которой слова, произнесенные вслух, печатались. Но вот наконец через долгих три секунды, шеренги фалангиров повернулись в колонны, и дроу побежали в тыл, впрочем, не переставая контролировать остриями сарисс предположительный рывок рыцарей.

Удары стрел посыпались еще чаще, словно к «швейной машинке» присоединилась ее подружка. Но ему оставалось лишь кривиться от сотен уколов, одновременно проникаясь некоторым сочувствием к князю, который получал сейчас все радости штурма центра войска. Желание скрыться от боли он видимо как-то передал подконтрольным колоннам, заметив как убегавшие эльфы пошли вприсядку, уменьшая площадь поражения, одновременно срывая щиты со спин и прикрывая соседей, в каком-то предписанном маневре…

Но в следующий миг ему стало совсем не до соображения. От оранжевого массива в центре отсоединились два облака, после чего разом позеленели. Изображение фигурок убегающих колонн мгновенно размазалось в едва видимую змею.

− Осы, − прошипел он, поняв, что князь еще добавил ему нагрузки на разум, и не чувствуя вкуса, начал глотать пузырьки с маной, что начала убывать еще стремительнее. – Блин, как же вами-то управлять…

Интерфейс отреагировал на его вопрос, показав возможности выстраивать рои любой формы, реже, чаще… После чего он просто двинул их курсором, как площадные заклинания, накрыв рвущуюся в открывшееся пространство красноту вражеских лучников. Уколы «швейной машинки» разом сошли на нет и внимания наконец хватило чтоб уцепить и подчинить двух «обзорных стрекоз».

«Мозаичность» пропала – под ним открылось поле боя с птичьего полета. Полосатые насекомые отрабатывали заграждение без прямого управления, и активно вытесняли врагов, дав вздохнуть свободнее. Мало того, ему посыпались единицы опыта! И обнаружилась возможность навесить на управляемое войско дистанционные баффы. Макс опустошил очередной пузырек с маной и покачал головой:

− К этому я не готовился. Извините, но я убийца, а не маг. Так что как-нибудь сами…

*****

Я отщипнул от одного из ударных бревен кусок древесины и сказал с досадой:

− Сплошная труха!

Гномы оттащили стволы подальше и бросили, как только вышли из зоны обстрела. Сейчас выдергивали друг из друга стрелы и, кривясь, пили зелья. Девушки извлекли свои ткацкие комплекты, старательно латали их у каждого, кто протягивал свой доспех на ремонт. Кассиди тоже ковырнула бревно, а потом словно птица, ищущая под корой жуков, продолбила несколькими ударами целое дупло. Наконец отдернула руку, зашипев от боли и продемонстрировала мне сломанный средний палец, почему-то улыбаясь.

− И что это ты мне за «кривой фак» показываешь? – проворчал я, − давай вправлю уже, болезная, если сама не…

− Горн! При чем тут, а… Ой, все! Я говорю, что труха примерно на полметра, а дальше нормальная твердая деревяшка! А это значит…

− Что мы можем снова ими вдарить!

− Точно! Пусть помягче, чем первый удар будет, но масса и длина у деревьев никуда не делась. Успели спасти.

Я потер ладони и покликал по отступившему войску предлагая перестроиться. Однако в следующий миг нахмурился, указывая в сторону фаланги:

− Похоже эльфы тоже сообразили, что им ничего не светит и решили отступить.

Карта показывала то же самое что и зрение – дроу быстро пятились прочь. Паучьи всадники продолжали метаться вокруг, но рыцари которым уже не нужно было держать строй, сменили копья и мечи на арбалеты и довольно успешно отгоняли их выстрелами подальше.

На душе стало легко и радостно. Я уже по-хозяйски осмотрел валяющиеся повсюду трупы и сказал:

− А ты знаешь, почему победителем считается всегда тот, за кем осталось поле боя?

Девушка вопросительно подняла брови, и я ответил на невысказанный вопрос:

− Потому что им остается вся добыча!